— Малыш был действительно мертвецки пьян, а они даже не знали об этом, проводя процедуру усыпления? — спросила она. — Это ужасный риск. Он может умереть.
— Я знаю, — сказал Коффин, закрыв глаза.
Тереза опустила руку ему на плечо.
— Я считаю, что вы сделали единственно возможное, — мягко сказала она. — И если даже существовал какой-то лучший выход, у вас не было времени, чтобы его найти.
Закрыв лицо ладонью и отвернувшись от Терезы, Коффин тихо произнес:
— Если вы не донесете на меня, а я знаю, что вы этого не сделаете, значит, вы тоже нарушите один из своих собственных принципов: полная информация, свободное обсуждение и решение. Не так ли?
Тереза вздохнула:
— Наверное, так. Но разве принципы не имеют определенных границ? Если утверждать это, то как можно проповедовать свободу воли, доброту, гуманизм?..
— Я не должен был говорить вам об этом.
— Я рада, что вы сказали.
Затем с внезапным оживлением, словно стараясь убежать от какой-то мысли, Тереза проговорила:
— Если Мардикян останется жив, как мы с вами надеемся, правда станет известна, когда флот вернется на Землю. Поэтому рам придется придумать для вас какое-то оправдание. Или вы сошлетесь на необходимость?
— Не имеет значения, — адмирал поднял голову, его голос обрел обычную твердость. — Я не собираюсь всю жизнь уклоняться от ответственности. Пусть они через восемьдесят лет решат так, как им захочется. Я к тому времени уже буду осужден.
— Что? — девушка сделала шаг назад, возможно, для того, чтобы лучше видеть осунувшееся лицо Коффина. — Не хотите ли вы сказать, что останетесь на Растуме? Но это совсем не обязательно! Мы можем…
— Лжец… чем-то похож на убийцу… Я не достоин быть командиром корабля, — у Коффина перехватило дыхание. — Да и, в конце концов, космических полетов, возможно, больше не будет, а зачем мне еще возвращаться домой?
Коффин рывком высвободился из-под руки Терезы и пошел к двери. Она смотрела ему вслед.
Может быть, проводить его? Нет, ключ остался в замке, вделанном в переборку. Поэтому никакого повода, чтобы последовать за ним, у нее нет.
— Ты не одинок, Джошуа, — хотела крикнуть Тереза. — Радом с тобой — все мы. Время всегда подобно мосту, горящему у нас за спиной.
ЧАСТЬ 3
И ВСЕ-ТАКИ ВПЕРЕД
1Сам по себе случай был смешной и нелепый. Повреждение можно было исправить в течение недели и пи около того. Ничто не пострадало, разве что самолюбие.
Но все случилось в том самом месте, и оттого капитан флота Нильс Киви взглянул на свои приборы и помертвел.
— Боже праведный!
В окружающем металле все еще чувствовалась вибрация, вызванная толчком. После прекращения ионного потока невесомость вызвала такое ощущение, словно его сбросили со скалы.
Он услышал, как с воем вырывается воздух и как лязгает металл автоматически закрываемой пробитой секции. Ничего этого он не стал наносить на информационную ленту. Все его внимание сейчас было сосредоточено на стрелке датчика радиации.
Секунду Киви висел так, прежде чем к нему вернулась способность мыслить. Он ухватился за пиллерс и, оттолкнувшись от него, подобрался к контрольному щитку. Нажал на кнопку интеркома и, перейдя с хриплого шепота на рев, произнес:
— Всем покинуть корабль!
Давно ему не приходилось выполнять подобных упражнений, но адреналин, выбрасываемый в кровь, заставил тело забиться от ужаса и автоматически совершить все необходимые движения с ловкостью и проворством. Одна рука сняла с автопилота катушку с информационной лентой и сунула ее в карман комбинезона. (Киви даже вспомнил — где-то он читал о том, — что в древние времена капитан тонущего корабля всегда брал с собой вахтенный журнал). Он сильно оттолкнулся ногой от амортизирующего стула и стрелой взмыл к двери, ведущей на капитанский мостик, корректируя направление движения с помощью шлепков руками по стене. Очутившись в коридоре, Киви понесся с такой скоростью, что поручни, за которые он цеплялся, начали сливаться у него перед глазами.
Остальные, покинув дежурные посты, присоединились к нему — дюжина мужчин с лицами, застывшими от страха. Некоторые уже забрались в транспортную капсулу, которая должна была послужить их спасению. Киви слышал, как завывали его генераторы, набирая мощность. Он завис сбоку, чтобы дать остальным добраться через соединенные друг с другом шлюзы. Последним был инженер Абдул Варанг. Киви последовал за ним, на ходу спрашивая:
— Вы знаете, что случилось? Впечатление такое, будто что-то вывело из строя реактор.
— Какой-то тяжелый объект. Он прорвался через палубу из-за трюма, влетел в моторный отсек и, пробив борт, ушел.
Варанг казался взбешенным:
— Наверняка это плохо прикрепленный груз.
— Колонист?
— Свобода? Не знаю. Мы ждем его? Возможно, он убил нас.
Киви кивнул.
— Всем приготовиться, — скомандовал он, хотя все и так уже заняли свои места.
Варанг поспешил на корму, чтобы принять под свое попечение силовой агрегат человека, у которого хватило ума его запустить.
Киви отправился в кабину пилота, которая находилась впереди пассажирского салона. Пальцы его летали, приводя в порядок скафандр. Каждое мгновение, что он с ним возился, смерть просачивалась сквозь его тело.
— Проведите перекличку, — скомандовал капитан и, прислушиваясь к именам, отметил, что все были в сборе.
Он сел, пристегнулся и стукнул кулаком по кнопкам шлюзового контроля. Створки корабля начали закрываться.
Но прежде чем они закрылись, внутрь проскочил еще один человек. Раздался его вопль:
— Вы что, собрались оставить меня здесь?
Киви, который знал английский, холодно ответил:
— А почему бы и нет? Насколько нам известно, вы могли уже быть мертвы. Во всяком случае, должны были вовремя сориентироваться. Вы в ответе за все, что случилось.
— Что? — Ян Свобода вплыл в боковой отсек корабля как неуклюжая, безумная рыба. Глаза людей, сидевших в салоне, пристально смотрели на него. — Я в ответе? — сдавленно произнес он. — Как вы, самоуверенные ослы, самолично решили, что…
Киви нажал кнопку пуска. Транспортная капсула отделилась от корабля. Специальные приспособления отшвырнули меньшее судно от большего. Киви не стал останавливаться, чтобы осмотреться. Когда ты в центре ада, главное — выбраться из него, не важно, в каком направлении. Он просто опустил ручной рычаг управления до отказа.
Корабль загрохотал и подпрыгнул. Ускорение отшвырнуло Свободу назад. Он так ударился о пластиковую переборку пассажирского салона, что пробил ее. Теперь он лежал, прижимаемый к полу, и его лицо напоминало кровавую маску.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
