22 апреля 1904 г.
Печатается по автографу (ГБЛ). Впервые опубликовано: Письма к Книппер, стр. 427–428.
Год устанавливается по почтовым штемпелям на конверте: Ялта. 22.4.04; С.-Петербург. 26 IV. 1904.
Ответ на письмо О. Л. Книппер от 17 апреля 1904 г. (ГБЛ; частично опубликовано: Книппер-Чехова, ч. 1, стр. 374).
…сегодня я ездил к зубному врачу. — И. Д. Островскому (ср. письмо 4410).
В сражении участвовал 22 стр<елковый> сибирский полк… — В марте 1904 г. в Корее высадилась японская 1-я армия Куроки (60 тыс. чел., 128 орудий), которая начала наступление в направлении к р. Ялуцзян и 18 апреля атаковала восточный отряд генерала М. И. Засулича (20 тыс. чел., 62 орудия), выдвинутый для прикрытия Южной Маньчжурии. Потеряв 2200 человек и 22 орудия, части этого отряда отступили. Зальца в этом сражении не участвовал. 5 мая он писал о себе: «Захворал только в Тюренгине <…> находясь на позиции в дежурной части в ночь с 12-го на 13-е апреля. Лежал на голой земле в одном пальто, а утром что-то со спиной сделалось. Ни сесть на коня, ни пешком идти. Попал в подвижной госпиталь в Фынь-хуан-дене, а потому в сражении 18-го числа не участвовал. При отступлении наших войск госпиталь отправил раненых и больных, в том <числе> и меня, в Ляоянь, но я на полдороге (на 3-м этапе) остался и был принят в Евгеньевскую общину Кр<асного> Креста. Через несколько дней я оправился и отыскал свой полк. Теперь жду встречи с японцами» (ГБЛ).
Не выходит он у меня из головы. — Чехов беспокоился о судьбе А. И. Зальца, который находился в это время в Маньчжурии. Не имея от него известий, Чехов все-таки посылал ему письма (см. 4370, 4399 и 4418).
Был вчера у меня Евтихий Карпов… — Об этой встрече Карпов вспоминал: «Антон Павлович радушно принял меня в уютном кабинете <…> Я <…> спросил, кто у него бывает из литераторов?
— Андреев здесь, в Крыму… Елпатьевский… Скиталец…
— Какой надменный вид у Скитальца… Совсем испанский дворянин какой-то шагает по набережной… — сказал я.
— Это его манера держаться… А он чудесный, простой малый… Совсем простой, добряк и скромный… И талантливый… Его „Октава“ — хорошая вещь… А надменным его делают плащ, желтые штиблеты, шляпа и пенсне <…> Мы заговорили о современной литературе.
— Наши критики все кричат об оскудении литературы… Все это старческая ворчливость и ничего больше… Напротив, теперь появилось много талантливых молодых писателей. Нам нечего унывать.
Антон Павлович с увлечением говорил о Горьком, Андрееве, Куприне, о новых течениях в литературе. Он отрицательно относился к декадентам, называя их неискренними кривляками, бессмысленными подражателями иностранным писателям.
— Ни к селу ни к городу они в русской литературе… Ни будущего у них нет, ни прошлого… Какие-то висящие в воздухе люди, эти российские Метерлинки… Но они скоро пропадут, переработаются… А Горький, Андреев, Куприн останутся в истории литературы. Их долго будут читать…
Горького Антон Павлович очень ценил как беллетриста.
— Талантливый, сочный писатель… Зачем только он пьесы пишет?.. Совсем это не его дело… Хотя — „На дне“ очень хорошая вещь, но ведь это не драма… В повести „На дне“ была бы куда лучше, полней, выпуклей… Горькому надо повести писать, а не драмы… А впрочем, он то же может сказать про меня… Какой я драматург в самом деле <…> Я несколько раз давал себе слово, что буду писать только повести, а не могу… Какое-то влечение к сцене <…> Мы незаметно, за чаем, проболтали часа два. Антон Павлович оживился, вспоминал свое пребывание в Петербурге, расспрашивал меня о знакомых литераторах и артистах. Тонко, подчас и зло, характеризовал двумя-тремя словами общих знакомых, приводил курьезные приемы творчества драматургов и беллетристов, рассказывал смешные эпизоды из жизни литературной богемы, копировал игру актеров. И во всем этом, рядом с остроумием, с юмором, было столько добродушия, столько любви к русской литературе и пишущей братии…
Я попрощался, Антон Павлович вышел проводить меня на крыльцо <…>
— Завтра уезжаю… Прощайте!
— А моря, вашей дачи, Аутки не жалко?
— Нет… Здесь постоянно жить скучно… Я чувствую себя здесь, как в ссылке…» («Две последние встречи с А. П. Чеховым». — Чехов в воспоминаниях, 1954, стр. 575–577).
Насчет дачи в Царицыне я писал тебе. — Отклик на предложение Книппер: «Я бы знаешь что предложила? Пересдать московскую квартиру и на год взять дом в Царицыне; оно и дешевле выйдет. Верно, на год и за 700 р. отдадут. Как ты думаешь? Попробуем жить так. Может, выйдет. Приедешь, поговорим. Только боюсь, как бы дом не сняли уже на лето». О даче в Царицыно Чехов писал Книппер 17 апреля.
О письме ~ от Соболевского ~ была уже речь. — В письме 4410.
4413. М. П. ЧЕХОВОЙ
23 апреля 1904 г.
Печатается по автографу (ГБЛ). Впервые опубликовано: Письма, т. VI, стр. 376–377.
Год устанавливается по содержанию: Чехов выехал из Ялты в Москву 1 мая 1904 года.
Ответ на письмо М. П. Чеховой от 13 апреля 1904 г. (Письма М. Чеховой, стр. 225–226).
…починяю зубы. — См. предыдущее письмо.
Настя ходит с тетрадкой и учит роль… — Ялтинская горничная Чеховых Анастасия Комарова принимала участие в любительских спектаклях. Впоследствии она стала артисткой и играла в одной из украинских трупп.
4414. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ
25 апреля 1904 г.
Печатается впервые, по подлиннику (ГБЛ).
Телеграмма. Датируется по служебной помете на телеграфном бланке: «Принята 25-го 1904».
4415. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ
26 апреля 1904 г.
Печатается по подлиннику (ГБЛ). Впервые опубликовано Письма к Книппер, стр. 428.
Телеграмма. Датируется по служебной помете на телеграфном бланке: «Принята 26.1904».
О. Л. Книппер ответила телеграммой от 30 апреля 1904 г. (Книппер-Чехова, ч. 1, стр. 378).
Билет взят. Приеду понедельник. — Чехов выехал из Ялты в субботу 1 мая, приехал в Москву в понедельник 3 мая.
Кланяйся дяде Ване. — В письме к А. И. Зальца от 28 мая 1904 г. Книппер извещала: «Были с Костей <К. Л. Книппер> у дяди Вани в Кронштадте» (Книппер-Чехова, ч. 2, стр. 56).
4416. А. Ф. МАРКСУ
27 апреля 1904 г.
Печатается по автографу (ЦГАЛИ). Впервые опубликовано: Чехов, Лит. архив, стр. 203–206.
Возвращаю Вам корректуру «Вишневого сада»… — Корректура отдельного издания «Вишневого сада» была прислана Чехову еще 12 марта 1904 г. (см. письмо 4372 и примечания* к нему).
…исправленную наконец по экземпляру, присланному из «Знания». — См. следующее письмо и примечания* к нему.
…прошу Вас высылать ~ «Атлас»… — «Большой всемирный настольный атлас Маркса», под ред. Э. Ю. Петри, выходил в 1904–1905 гг. отдельными выпусками.
4417. К. П. ПЯТНИЦКОМУ
27 апреля 1904 г.
Печатается по автографу (Архив Горького). Впервые опубликовано: «Звезда», 1944, № 5–6, стр. 82.
Ответ на письмо К. П. Пятницкого от 20 апреля 1904 г. (ГБЛ).
…я получил I том «Сборника»… — Книга была послана 6 апреля. Чехов получил первую книгу «Сборника товарищества „Знание“ за 1903 год» (СПб., 1904) около 11 апреля (см. письмо 4398).
…затем корректуру II тома… — 19 апреля Пятницкий отправил Чехову чистые листы второй книги «Сборника товарищества „Знание“ за 1903 год» и наборный экземпляр «Вишневого сада».
…на 85 странице… — В третьем действии, в словах Дуняши, которая говорит Епиходову: «Прошу вас, после поговорим, а теперь оставьте меня в покое. Теперь я мечтаю». Указанная Чеховым опечатка была исправлена.
Это там, где живет Шаляпин. — См. примечания к письму 4399*.
Сегодня получил письмо от Амфитеатрова… — Письмо от 25 апреля 1904 г. (ГБЛ).
…в восторге от бунинского рассказа, а также от Леонидо-Андреевского. — Имеются в виду рассказы И. А. Бунина «Чернозем» и Л. Н. Андреева «Жизнь Василия Фивейского», напечатанные в первой книге «Сборника». Позднее Книппер рассказала Б. А. Лазаревскому: «Как-то я сидела на диване, а Антон читал на веранде. Потом входит с книгой („Василий Фивейский“), подсел ко мне и говорит: „Знаешь, дуся, как я сейчас напугался, ужас как страшно стало“, — а у самого выражение лица хитрое такое, веселое, и глаз один прищурился» («Записи о Чехове в дневниках Б. А. Лазаревского». — ЛН, т. 87, стр. 347).
