29 апреля 1904 г.
Печатается по автографу (ЦГАЛИ). Впервые опубликовано: ПССП, т. XX, стр. 279.
4419. В. А. ГОЛЬЦЕВУ
4 мая 1904 г.
Печатается по автографу (ГБЛ). Впервые опубликовано: Памяти Гольцева, стр. 212.
…не выхожу ~ не скоро еще выйду… — А. Я. Бесчинский в своих «Воспоминаниях об А. П. Чехове» писал о последних днях пребывания писателя в Ялте: «В последний раз я видел Чехова в апреле 1904 года перед его отъездом в Москву. Вид у него был самый безотрадный. Он глухо кашлял, жаловался на общее недомогание и, как всегда, на кишечник. Он собирался в Москву, намереваясь провести лето на одной из подмосковных дач.
— Отчего бы Вам, Антон Павлович, — сказал я, — не съездить на одну из германских летних климатических станций?
— Да просто не приходило в голову, — отвечал он.
Я пробовал было рассказать ему о Рейхенгалле, но он переменил разговор…
Мы расстались, но мне не приходило в голову, что я больше никогда его не увижу» («Советская Россия», 1980, № 23 (7174), 27 января, стр. 4).
Пришли мне рукописи на дом… — См. примечания к письму 4431*.
…побывай у меня. — Гольцев навестил Чехова 21 мая (см. письмо 4431).
4420. Е. Я. ЧЕХОВОЙ
4 мая 1904 г.
Печатается по автографу (ЦГАЛИ). Впервые опубликовано: Письма, т. VI, стр. 378–379.
Год устанавливается по содержанию: Чехов приехал в Москву 3 мая 1904 г.
Маша здорова. Она приедет в Ялту 16 мая. — 14 мая М. П. Чехова выехала из Москвы в Ялту на все лето. В этот день, 14 мая, она последний раз виделась с братом.
Марьюшке — М. Д. Беленовской.
Арсений — дворник А. Е. Щербаков.
Насте — горничной А. Комаровой.
4421. А. И. КУПРИНУ
5 мая 1904 г.
Печатается по автографу (ТМЧ). Впервые опубликовано: Чеховский сб., стр. 77. В ПССП ошибочно указано, что публикуется впервые (т. XX, стр. 431).
А. И. Куприн ответил письмом без даты, с пометой Чехова: «1904, V» (ЛН, т. 68, стр. 393–394).
…Вы сердитесь на меня за то, что я не дал Вам билета на «Вишневый сад»… — Куприн приехал в Москву 15 января 1904 г. и в этот же день сообщал Чехову: «Я все-таки приехал в Москву на „Вишневый сад“ как по собственному почину, так и по поручению редакции. Я один. Ужасно прошу Вас: приткните меня куда-нибудь на 1-е представление, — куда угодно — от верхнего ряда галереи до глубины суфлерской будки <…> Я потому прошу непременно на первое представление, что к 21-му должен послать статью» (там же, стр. 393). Статья о спектакле «Вишневый сад» для журнала «Мир божий» Куприным не была написана.
…у меня ~ хранился для Вас билет 2-го ~ ряда… — Позже Куприн вспоминал: «И, представьте себе, однажды я обиделся на него <Чехова>… Произошло это таким образом. В Москве должна была состояться премьера „Вишневого сада“, и я приехал из Питера специально, чтобы написать про пьесу в журнале… Послал Антону Павловичу записочку насчет места, но мне обещали где-то очень далеко. Я счел это за незаслуженное пренебрежение и — не пошел на спектакль… А потом получил от Чехова милое письмо. Оказывается, он держал для меня в кармане билет на место в первом ряду… Стыдно мне стало!.. Действительно, разве имел я право требовать какого-то особого внимания от человека, который с большим волнением, больной, переживал премьеру, да еще такой пьесы, как „Вишневый сад“?.. Конечно, я был глубоко неправ…» (Ник. Вержбицкий. Встречи с Куприным. — «Звезда», 1957, № 5, стр. 128).
…Вы уехали в Троицкую лавру… — Накануне премьеры «Вишневого сада» Куприн узнал от находившихся в Москве М. Горького и К. П. Пятницкого, что второй сборник «Знания» должен сдаваться в набор. Ему пришлось выехать немедленно в Сергиев Посад для работы над рассказом «Мирное житие», который должен был печататься в этом сборнике (Э. М. Ротштейн. Материалы к биографии А. И. Куприна. — В кн.: «А. И. Куприн. Забытые и несобранные произведения». Пенза, 1950, стр. 286). 16 января 1904 г. Куприн писал Чехову: «По некоторым неотложным делам я должен был внезапно уехать в Сергиев Посад и потому извиняюсь, что не был в назначенное Вами время в театре. К моему великому огорчению, я не в состоянии быть на первом представлении. Я об этом телеграфировал третьего дня в редакцию, просил уведомить Федора Дмитриевича <Батюшкова>, что его присутствие на спектакле очень желательно» (ЛН, т. 68, стр. 393).
Галереи я не мог предложить Вам… — В ответном письме Куприн писал: «Дорогой Антон Павлович! Разве может быть какой-нибудь разговор о том, что я рассердился? Ни капельки. Мне просто послышалось, что Вы предложили мне балкон, а я несколько близорук и не особенно остро слышу — для меня многое бы пропало, а потому я и решил пойти уже не для отзыва, а для самого себя когда-нибудь в другой раз, тем более, что меня действительно тогда отозвали в Троицу по очень интересному и важному для меня делу. Если же я и досадовал, то на обстоятельства. Видел Вас расстроенным, взволнованным, скучным — измученным постановкой „Вишневого сада“. Ольга Леонардовна, которой, по ее словам, приходилось в это время быть буфером между автором и режиссером, тоже находилась не в очень приятном расположении. А тут я еще пристал с просьбой о месте — главное, с просьбой, с которой Вам, вероятно, до меня надоедали сотни знакомых, из которых каждый, конечно, думал, что именно для него-то Вы и похлопочете. Словом, я сердился на самого себя, что попал не вовремя, да еще имел бестактность настаивать. Вот и все.
Очень хотелось мне писать о „Вишневом саде“! Именно потому, что это Ваше. Может быть, я это сделал бы не так основательно, как присяжные театральные критики, но знаю, что писал бы с большой любовью и с нежной осторожностью. А тут, точно назло, так сложились обстоятельства, что я даже в Петербурге никак не мог попасть на „Вишневый сад“. Положительно: все Ваши пьесы видел — и маленькие, и большие, даже монолог „О вреде табака“ читал в Коломне, в клубе, а „Вишневый сад“ пропустил. Пропустил потому именно, что в последнее время жена нездорова, у нее идет часто кровь горлом. Осенью доктора велят ехать в Крым.
Жду теперь с нетерпением II тома „Сборника“, чтобы прочитать Вашу пьесу. Скажу Вам, что многое из нее входит уже в разговорную речь. Был я недавно на Волхове в одном запущенном старом дворянском гнезде. Хозяева разоряются и сами над собой подтрунивают: „У нас „Вишневый сад“!“»
Собираюсь читать Ваш рассказ в «Мире божьем». — Рассказ Куприна «Корь» («Мир божий», 1904, № 4). В ответном письме Куприн писал: «Был бы очень Вам признателен, Антон Павлович, если бы Вы не читали — ни моего рассказа в „Мире божьем“, ни рассказа во II томе „Сборника“. Оба они жидкие рассказы».
Не собираетесь ли Вы на войну? — На это Куприн отвечал: «На войну меня взять не могут, я в отставке, но корреспондентом, тысячи на полторы в месяц, я бы сейчас же поехал».
4422. П. И. КУРКИНУ
6 мая 1904 г.
Печатается по автографу (ГБЛ). Впервые опубликовано: Неизд. письма, стр. 108.
Открытка.
…я приехал в Москву. Нездоров, сижу дома. — И. Н. Альтшуллер вспоминал: «В конце апреля в довольно скверном общем состоянии он <Чехов>, как и было условлено, уехал в Москву, куда должен был вернуться из Петербурга и Художественный театр. В дороге простудился, получил резкое обострение, плеврит с необычно высокой для него температурой, и немедленно по приезде слег и не вставал до самой поездки в Баденвейлер, куда направил пользовавший его в это время в Москве д-р Таубе, врач семьи Книппер. Ни один из знавших и лечивших его раньше врачей не был привлечен, ни д-р Щуровский, ни проф. Остроумов. Последний ведь еще раньше решительно высказался против всяких заграничных поездок» («Еще о Чехове». — ЛН, т. 68, стр. 699).
4423. В. С. МИРОЛЮБОВУ
6 мая 1904 г.
Печатается по автографу (ИРЛИ). Впервые опубликовано: ПССП, т. XX, стр. 281.
Открытка.
В. С. Миролюбов ответил 9 мая 1904 г. (ГБЛ).
…приехал сюда совершенно развинченный. — Миролюбов в ответ писал: «Что же это Вы с дороги или еще и простудились? И зачем мы едем на этот благословенный Сев<ер>? Всегда говорят на юге, что в Пет<ербурге> чудная погода, а в Ялте — с климатом дрянь дело. Приедешь в мае, и тебя встречают на вокзале с шубой. Сейчас на град<уснике> указуется цифра 3, и порет 2-й день непрекращающийся дождь…»
