— Ты в порядке, Гилла?
У Кэши тоже был обеспокоенный взгляд.
Гилла сглотнула. Откашлялась.
— Проклятье, Фостер! Из-за тебя я ее проглотила!
Видя, что она в порядке, Фостер расплылся в своей дурацкой улыбке.
— А ты знаешь, что Роджер говорит про девочек, которые глотают? — произнес он гадким голосом.
— Да блин, чувак, из-за тебя я проглотила вишневую косточку!
О боже, что же теперь будет?
— Уу, как страшно, — сказал Фостер. — Теперь в тебе вырастет вишневое дерево, и тогда тебе придется несла-а-адко! — он карикатурно пошевелил скрюченными пальцами перед лицом Гиллы и состроил рожу.
Кэши рассмеялась.
Гилла тоже.
Она легко шлепнула Фостера по руке.
Ну да, это было просто старое дерево.
— Пошли уже на эту вечеринку, — сказала она.
Они взяли велосипеды из гаража ее родителей. Крутить педали в такой обуви было задачей не из простых, но Гилла хотя бы была в штанах в отличие от Кэши, которая, казалось, в совершенстве овладела искусством катания на велосипеде в узкой юбке с целомудренно сведенными коленями — она всегда и во всем достигала совершенства, особенно в том, что касалось ее внешнего вида.
Гилла изо всех сил старалась держаться прямо и не упасть с велосипеда.
— Не могу дождаться, когда наконец получу права, — пожаловалась Кэши. — Я вся взмокла. Мне придется заново краситься, когда мы доберемся до Патрисии.
Она сидела на своем велосипеде, как принцесса в карете, и ни Гилле, ни Фостеру не удавалось убедить ее двигаться хоть чуть-чуть быстрее, чем ползком. Гилла могла бы поклясться, что, если бы у Кэши была такая возможность, она ехала бы сейчас на велосипеде, как в дамском седле для верховой езды, — то есть боком.
По дороге они спорили, каким видом кобры является гамадриада. Гилла была совершенно уверена, что у гамадриад есть капюшоны, которые они могут раздувать прямо за головой.
А сама она пыталась не обращать внимания на неприятные ощущения на задней стороне шеи — от поездки она вся вспотела, волосы там приклеились к коже, и это было довольно мерзко.
Однажды она отправилась покататься на тигре…
Они издалека услышали музыку, доносившуюся из дома Патрисии. Прицепив свои велосипеды к забору, они направились внутрь.
Гилла незаметно потянула за нижний край блузки, пытаясь натянуть ее на бедра. Но Кэши знала ее слишком хорошо — ее глаза проследили за руками Гиллы, и она вздохнула.
— Хотелось бы мне иметь такую задницу, как у тебя, — заявила Кэши.
— Чего?! С ума сошла?!!
— Не, серьезно. Посмотри, как классно на тебе сидят штаны. А мои всегда грустно обвисают сзади.
Фостер хихикнул:
— Да, иногда я тоже мечтаю о такой заднице, как у Гиллы.
Гилла в замешательстве посмотрела на него.
Вообще-то она видела его в плавках, и ему было грех жаловаться: под его мешковатыми штанами прятался хороший зад, сильный и подтянутый.
Фостер сделал вид, что что-то сжимает в руках:
— Хотелось бы мне ее хорошенько пожамкать, такую теплую и плотненькую… ух…
Кэши присвистнула. Гилла потянулась и отвесила Фостеру тяжелый подзатыльник. Ухмыляясь, он пригнулся.
В дом все трое вошли, смеясь.
После прохлады весеннего воздуха снаружи от жары и яркого искусственного света внутри дома они испытали что-то вроде шока.
— Привет, ребята, — сказал отец Патрисии. — Добро пожаловать. Давайте мне ваши куртки и проходите в гостиную.
— Боже, — тихо шепнула Гилла Фостеру, когда они передавали ему свои куртки. — Ее предки не будут же здесь тусоваться? Будет такая скука!
В гостиной несколько их школьных друзей развалились на стульях и на полу, они улыбались и пили яркий красный пунш из пластиковых стаканчиков. Все вели себя максимально сдержанно и культурно — присутствие родителей сковывало и заставляло следить за каждым словом и движением.
— Скучно! — ткнула Гилла Фостера локтем, когда мистер Брайт отошел на достаточное расстояние. — Постарайся не слишком очевидно вожделеть Таню, ладно? Она весь семестр строила тебе глазки.
Он положил руку на сердце с деланым возмущением:
— Мне?!! Да ладно!
Махнув рукой, он отошел и стал здороваться с друзьями.
Мама Патрисии разносила маленькие пирожки на подносе. Она была в обтягивающих штанах, делавших ее зад больше, чем обычно, а когда она наклонялась, протягивая поднос, то даже через плотную ткань блузки было видно, что ее большая грудь не совсем влезает в бюстгальтер и нависает сверху.
О черт! Гилла же забыла проверить, как выглядит она сама в этой новой блузке! Так, ей срочно нужно в ванную — там небось уже все девчонки выстроились в очередь, чтобы поправить прическу, макияж, подтянуть колготки, подкрасить губы «натуральным» блеском.
Патрисия в своем коротком платье с цветочками выглядела хоть и слегка нелепо, но мило. Она улыбалась им и приветливо махала рукой. Гилла пригладила волосы, втянула живот и пошла к ней навстречу, стараясь не наступить на кого-нибудь из сидящих на полу.
Чья-то рука схватила ее за лодыжку:
— Эй, толстуха! Смотри, куда ставишь ноги. Ты же не хочешь наступить мне на ногу и сломать ее!
Гилла вспыхнула от смущения, попыталась освободить ногу из рук Роджера и чуть не потеряла равновесие. Она бы наверняка упала, если бы Кэши не поддержала ее.
Роджер хохотнул:
— Быстрый рост курса обычно ведет к падению, правда, Гилла?
Его дружки Карл и Хейгуд, развалившиеся рядом с ним, противно засмеялись.
Карл явно пытался заглянуть Кэши под юбку. Кэши одернула ее, натянула пониже на бедра, взглянула на него с презрением и отвернулась.
— Пошли, — шепнула она Гилле. — Лучше всего их просто игнорировать.
Вообще-то сложновато игнорировать их каждый день.
Гилла улыбнулась преувеличенно радостной улыбкой, обняла Патрисию и чмокнула ее в щечку.
— Мама с папой скоро уйдут, — шепнула им Патрисия. — Они обещали.
— Хорошо бы, — сказала Кэши.
— Я понимаю! — простонала Патрисия. — Вот охота им меня так позорить!.. — И она отошла поприветствовать новоприбывших.
Гилла уселась рядом с Кэши на диван, стараясь найти позу, в которой живот не слишком выпирал, и сосредоточиться на дурацкой светской беседе. А где Фостер? А, вон он, в углу. А рядом с ним, разумеется, Таня — слишком близко к нему, теребит свое ожерелье и с улыбкой смотрит ему прямо в глаза. И Фостер улыбается своей этой «ах, я такой душка!» улыбкой.
Вошел мистер Брайт с напитками на подносе. Он чмокнул свою задастую жену в губы, проходя мимо нее, потом обернулся и посмотрел ей вслед, хотя она уже повернулась к нему спиной. На лице его играла довольная улыбка, он был похож на кота, лизнувшего сметану.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
