– Ну что?! Что я опять такого сказала?
– Не смущайся, Юльк, – фыркнул Женя. – Попроси магистра взять тебя на закрытое заседание Эльфийского Совета. Потом загляни к лорду Дагерати – он непременно посвятит тебя в тайные операции Канцелярии. А то, может, и его величество какими государственными секретами поделится. Чего там смущаться-то, все свои.
– Издевайся, издевайся, – пробурчала я. – Посмотрим, кто будет смеяться последним… Так что, значит, гипотеза с Найэри – «пшик»?
Магистр задумчиво покрутил на пальце перстень с небесно-голубым камнем.
– Ну почему сразу «пшик»? Не обязательно. Просто когда имеешь дело с такой непредсказуемой расой, как Найэри, ни в чём нельзя быть уверенным до конца.
– Вы, господа учёные, со своей бритвой Оккама скучны и предсказуемы, как новогоднее похмелье, – безжалостно припечатал Женя. – Никакого полёта фантазии.
– У тебя, конечно, наготове более интересная версия, – поддел друга Вереск.
– Конечно, – не смутился белль Канто. – И не одна. Версия первая: Юлина мать попала на Землю из третьего мира, где эмпатические способности являются обыденным делом. Версия вторая: все люди в нашем мире обладают скрытыми телепатическими способностями, но не могут их применить в силу метафизических свойств мира. Во время перемещения Юля попала под облучение, которое активизировало эту зону мозга. Версия третья: Юля и есть тайный инспектор Найэри, но для полной конспирации ей внедрили ложную память. А сами Найэри сейчас сидят за пару тысяч парсеков отсюда или в каком-нибудь соседнем измерении и наблюдают в свой палантир, как мы будем выкручиваться… Могу ещё пяток версий подкинуть, но для начала, думаю, этого хватит.
– Вау! – восторженно выдохнула я. – Женич, ты никогда не пробовал писать фантастические романы?
– Пробовал. В детстве. Но в шестом классе я написал свою первую программу, и понял, что в литературном творчестве никогда не достигну такой строгости и изящества, как в программном коде.
– Не уверен, что я правильно понял хотя бы половину вашей речи, господин белль Канто, – вежливо заметил магистр, – но звучит, несомненно, интересно. Пожалуйста, проанализируйте эти версии в свете изложенных сегодня фактов и составьте для каждой из них списки доводов «за» и «против». И не сочтите за труд приложить к вашему документу глоссарий непонятных для меня терминов.
– И здесь домашнее задание! – Женька страдальчески закатил глаза.
– А ты рассматривай это не как домашнее, а как техническое задание, – посоветовала я.
– Очень смешно, – недовольно проворчал Женя. – Обычно я их не пишу, а читаю.
– Всё когда-нибудь происходит в первый раз.
– Между прочим, это, как изволил выразиться господин белль Канто, домашнее задание, относится ко всем, – заметил магистр. – Цель сегодняшней встречи – не сформулировать окончательный ответ, а дать пищу для размышлений. Полагаю, сегодня на этом можно закончить.
– Как это «закончить»? – возмутилась я. – У меня ещё куча вопросов. К примеру, Луч Воздуха. Почему он рос на кусте? Почему именно я нашла его? Хоть убейте, не верю, что это случайность! Почему он обжигает мне пальцы? И что, чёрт возьми, мне делать дальше?!
– Слишком много вопросов, Юлия, – магистр с улыбкой покачал головой. – На все я, конечно, не отвечу, но на некоторые – попробую. Что касается неожиданного появления Ithil Arragaville, мне ситуация видится так: тот чхен закопал камень в землю – или, возможно, просто бросил в траву, – причём достаточно далеко от места предполагаемой схватки, чтобы в случае его смерти артефакт не попал в чужие руки. Луч Воздуха поспешил освободиться от чуждой ему стихии Земли и породил Итиль – это растение тесно связано с элементалью Воздуха. Дальше. Чувство жжения является естественной реакцией вашего организма, отторгающего чужую Силу. Дело в том, что Луч Воздуха, очевидно, работает как проводник или, если угодно, насос, перекачивающий вам Силу из того, кто касается артефакта вместе с вами. Если бы я не заблокировал свою Силу, она могла бы убить вас. Механизм этого явления мне неизвестен. Также я не готов ответить на вопрос, почему именно вы нашли камень, хотя я согласен с вами, это не может быть случайностью. К сожалению, магические свойства Лучей Четырёх Стихий нами совершенно не изучены, потому что до сих пор эти свойства никак не проявлялись. Что касается дальнейших действий, полагаю, ответ очевиден: вам следует развивать ваши способности. Специалистов в этом виде магии в Эртане нет, поэтому вашим наставником буду я. Вы согласны?
– Согласна ли я стать ученицей одного из величайших магов современности? Вы ещё спрашиваете! Конечно, согласна! – воскликнула я, едва не подпрыгивая от восторга.
– Если бы вы знали, Юлия, как мало я встречал учеников, которые проявляют должный интерес к учёбе, вы бы не удивлялись моему вопросу, – вздохнул придворный маг.
– Я буду очень прилежной ученицей, магистр, – заверила я. – Это по жизни я безответственная разгильдяйка, а в учёбе – мечта любого преподавателя.
– Что ж, посмотрим. Приходите завтра к девяти утра в учебную комнату. Вероника покажет, где это. Предупреждаю: будет трудно. У нас мало времени.
* * *
Магистр не обманул: было действительно трудно. Весь мой предыдущий учебный опыт – школа, институт, психологические курсы и тренинги, которые я одно время посещала с фанатизмом неофита – показался на этом фоне детской игрой. Начать хотя бы с того, что занятия длились весь день – с девяти утра до восьми вечера с небольшими перерывами для отдыха и еды.
Первые три часа были посвящены истории и теории магии. Магистр составил для меня специальный сокращённый курс, включающий только самые основные моменты. Вероника занималась вместе со мной.
В первый день, проводив меня до учебной комнаты и услышав, что наставник целыми днями будет занят с новой ученицей, она радостно завопила: «Ура! Каникулы!» и вознамерилась слинять. Но не тут-то было.
– Ваше высочество, извольте занять своё место, – строго велел магистр. – Теоретическую часть вы будете слушать вместе с Юлией. Вам не помешает повторить пройденное.
Вероника скорчила кислую мину и плюхнулась за парту. Впрочем, утешилась она довольно быстро и даже начала находить в учёбе определённое удовольствие. («Юлия, за ваше обучение стоило взяться хотя бы ради того, чтобы заинтересовать принцессу Веронику, – признался мне как-то магистр. – Вы на неё положительно влияете.»)
– Ух ты! Вот это да! – с детской непосредственностью восклицала Ника в особо интересных местах. – Неужели это правда?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
