«Что ты задумал, старик?» — Такеши встретился взглядом с Дайго-саном. Его синие глаза лучились совсем не стариковским задором. «Хочешь столкнуть меня с Тайра в своем поместье, когда все поклялись не обнажать оружие? Когда ты пообещал пойти против того, кто нарушит данное обещание?».
— Это станет большой честью для моей жены, Дайго-сан, — Такеши церемонно наклонил голову.
Непроизнесенное вслух — но не для меня — прекрасно уловили оба.
Минамото, покачнувшись и на мгновение потеряв равновесие, все же поднялся на ноги, и Асакура встал следом.
— Благодарю за саке.
Яшамару, ожидавший своего господина у дверей, одарил его вопросительным взглядом. До начала этой короткой встречи Такеши пребывал в гораздо более благодушном настроении, а вот ее окончание вывело его из душевного равновесия на пару минут.
— Старик не растерял своей лисьей хватки, — только и сказал Минамото, пока они шли с Яшамару по поместью, уже погрузившемуся в вечерний полумрак.
Попадавшиеся им слуги испуганно замирали, а после пятились назад или ныряли в первые попавшиеся двери, чтобы никак не встать у них на пути.
— Наоми-сан благополучно вернулась с ужина в ваши комнаты, — Яшамару лишь раз решился нарушить повисшую между ними тишину.
Такеши кивнул. Он не спрашивал, выставлены ли под окнами солдаты, стоят ли самураи у дверей их спальни — не было нужды. Он знал, что каждый его приказ исполнялся безоговорочно и полностью.
— Кто будет здесь ночью? — спросил Такеши, когда они подошли к дверям спальни.
— Я, Такеши-сама.
— Нет, — он коротко мотнул головой. — Назначь кого-нибудь другого.
— Господин?.. — в голосе Яшамару звучало недоверие пополам с испугом. Он не решился договорить: господин, вы не доверяете мне?
— Тебе нужен отдых, как и любому из нас. Вторая бессонная ночь приведет к потере внимания. Это не обсуждается, — отрезал Такеши и толкнул раздвижные створки, оставив Яшамару в растерянности стоять посреди коридора.
Он пересек помещение и, пройдя еще через одни двери, оказался в спальне.
Услышавшая его шаги Наоми привстала на локте на футоне и обернулась к нему, отчего край хададзюбана соскользнул с ее плеча. Он услышал ее полный облегчения выдох — волновалась, что не вернется?
Наоми села, подтянув колени к груди, и прикрыла ноги тонкой шелковой простыней. Она знала, что ужин закончился около часа назад, и отсутствие Такеши заставило ее нервничать.
— Утром Дайго-сан ждет нас для совместного завтрака, — он принялся отвязывать ножны.
Его движения были чуть резче, чем она привыкла, и Наоми насторожилась.
— У меня была с ним короткая встреча после ужина, — добавил Минамото и так рванул ворот кимоно, что Наоми приготовилась услышать жалобный треск дорогой ткани.
Едва ли ее муж пребывал бы в таком настроении, закончись та встреча удачно.
Она поднялась с футона и подошла к нему, мягко отвела его руки от кимоно и принялась сама, неторопливо и осторожно, развязывать и разматывать шелковую ткань.
Такеши, не ожидавший ее действий, удивленный ее молчанием, не стал противиться. Когда Наоми добралась до нижней рубашки, он заговорил уже куда более спокойным тоном:
— Нобу предложил его внуку свою семилетнюю внучку. А приданным к ней — земли твоего клана.
— Вот как, — отозвалась Наоми в точности, как и он сам часом ранее.
Это его позабавило, и Минамото хмыкнул.
— И не ответил на мое предложение о заключении помолвки с нашей дочерью.
— Ты ждал чего-то другого? — она отложила в сторону части кимоно и задрала подбородок, чтобы заглянуть ему в глаза.
— Нет, — после некоторого размышления ответил Такеши с кривой усмешкой. — Конечно, не ждал.
«Тогда не было и причины злиться», — он прочитал это в ее молчании, в слегка изогнутой брови и легкой улыбке на губах.
Ему захотелось стереть эту улыбку с ее лица, и потому он шагнул к ней, притянул к себе и поцеловал. Наоми застонала ему в губы, пальчиками впилась в плечи и прижалась к нему всем телом. Целуясь, они избавили ее от хададзюбана, и Такеши почувствовал, что ее соски, которыми она терлась о его тело, затвердели от желания.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Наоми привстала на цыпочки, целуя шею и плечи мужа, оставляя на коже красные следы. Его рука смяла ее ягодицы, прошлась по изгибам спины, слегка оттянула назад волосы и голову, пока Такеши прикусывал и теребил языком ее соски. Ноги Наоми подогнулись, когда муж погладил складочки ее плоти, нашел горошину клитора, надавил на него, принялся быстро-быстро двигать ладонью, а после вошел в нее сразу двумя пальцами.
— Боги, да ты уже мокрая, — сбивчиво выдохнул он, одним движением скинул с себя хакама и толкнул Наоми на футон, звонко шлепнув по ягодицам.
Она легла навзничь, широко расставила согнутые в коленях ноги и, приглашая, двинула бедрами вверх-вниз. От вида собственной жены, столь бесстыдно раскинувшейся перед ним, глаза Такеши потемнели. Он опустился на колени на футон, не церемонясь, грубо подвинул к себе Наоми — он знал, что ей понравится — и гладко вошел в нее, уже обильно смоченную своей собственной смазкой.
Наоми довольно застонала и, выдохнув, расслабленно откинулась на спину. Ее мышцы внутри плотно обхватили его член, и Такеши тихо выругался, уже успев позабыть, насколько узкой была его жена. Осталась даже после рождения дочери.
Он задвигался в ней — быстро и не слишком-то ласково, но ей так нравилось, он видел.
— Я так тебя хочу, — прошептала Наоми, как будто он уже не был в ней, и это заставило Такеши дернуть ее на себя, посадить на свои колени, чтобы она насадилась на его член до основания.
Она сперва испуганно охнула, но после ее рот слегка округлился, и Наоми мягко задвигалась на нем, совсем немного приподнимаясь и полностью опускаясь на его член. Он видел бисеринки пота на ее шее, а перед его глазами мелькала ее грудь. Изловчившись, Такеши поймал ртом сосок, принялся облизывать его и покусывать, слушая восхитительные стоны своей жены. Он шлепнул ее по ягодицам и едва не выплеснул семя, когда Наоми попросила:
— Еще. Ударь меня еще.
Она тихо скулила ему на ухо при каждом шлепке, содрогаясь от ощущений, что разрывали изнутри. Совсем скоро он почувствовал сокращение ее мышц, и Наоми протяжно, глубоко застонала, и он излил свое семя под ее вскрик.
Она обмякла в его руках, положила голову на плечо и зарылась ладошкой в волосы. Такеши чувствовал, как она вздрагивала время от времени и тихонько выдыхала.
Он высвободился из объятий жены и поднялся, чтобы смочить пересохшее горло. Наоми позади него натянула до подбородка простынь и следила за каждым его движением немного диким, шальным взглядом.
Когда Такеши вернулся и лег на свой футон, она подвинулась к нему и уложила голову подле его левого плеча, губами касаясь прохладной кожи. Наоми накрыла ладонью мышцы на его руке и задумалась о чем-то своем.
— Зачем Дайго-сан хочет меня видеть?
— Две причины: казнь твоего отца и Како-сан, — отозвался Такеши, рассматривая потолок над ними.
Наоми фыркнула.
— Како-сан сегодня истратила на меня весь свой арсенал болезненных и не очень уколов, — пошутила она, но в ее голосе не звучало веселье.
Такеши покосился на нее: Наоми неосознанно поглаживала его руку под своей ладонью, и ее взгляд был устремлен в одну точку прямо перед собой, а лоб прорезали хмурые морщины.
Он никогда не умел утешать. Он ненавидел утешать кого-либо, потому что встреча с чужой слабостью лишала его терпения.
— Ты ждала чего-то другого?
Вопрос заставил ее фыркнуть. Наоми приподнялась на локте, чтобы посмотреть ему в глаза.
— Что может случиться на завтраке с Дайго-самой?
— Все, что угодно.
Глава 38. Игра старика
Она совсем не удивилась, когда, проснувшись рано утром, обнаружила, что соседний футон пуст. Наоми провела ладонью по шелковым простыням и поняла, что Такеши ушел совсем недавно — они еще хранили тепло его тела. Сегодня она спала спокойно, и ее не тревожили дурные сны. Минувшей ночью Такеши был в ней еще два раза, а после, утомленная, Наоми забылась крепким сном.
