Будь он адмиралом, он все сделал бы по-другому. Для начала послал бы вверх по реке несколько самых быстрых кораблей и посмотрел бы, как их там встретят, а не ломился бы очертя голову. Когда он предложил это сиру Имри, лорд-адмирал вежливо поблагодарил его, но в глазах его Давос благодарности не увидел. "Кто этот трусливый выскочка? - вопрошали они. - Не тот ли, который купил себе рыцарство за кучу лука?"
Имея вчетверо больше кораблей, чем юный король, сир Имри не видел нужды в обманной тактике. Он разделил флот на десять линий, по двадцать кораблей в каждой. Две первые пойдут вверх по реке, чтобы уничтожить маленький флот Джоффри - "мальчишкины игрушки", как выразился сир Имри, заслужив смех своих знатных капитанов. Последующие высадят под городскими стенами лучников и копейщиков и лишь тогда присоединятся к сражению на реке. Более мелкие и тихоходные корабли, замыкающие порядок, будут переправлять с южного берега войско Станниса под защитой Салладора Саана и его лиссенийцев, которые останутся в заливе на случай, если у Ланнистеров есть еще корабли, скрытые вдоль побережья и готовые ударить неприятелю в хвост.
По правде сказать, сир Имри спешил не без причины. Ветры были немилостивы к ним во время перехода от Штормового Предела. Они потеряли две барки на скалах залива Губительные Валы в самый день отплытия - недобрый знак. Одна из мирийских галей пошла ко дну в Тарском проливе, а при входе в Глотку их застал шторм, разметав флот по Узкому морю. Они собрались вновь под защитой Крюка Масси в более спокойных водах Черноводного залива, потеряв много времени и двенадцать кораблей.
Станнис должен был добраться до Черноводной еще несколько дней назад. Королевский Тракт ведет от Штормового Предела прямо к Королевской Гавани - это гораздо короче, чем плыть морем, - а войско его состоит в основном из конницы. Ренли, сам того не желая, оставил брату в наследство около двадцати тысяч рыцарей, легкой кавалерии и вольных всадников. Сам переход отнял у них мало времени, но закованные в броню кони и двенадцатифутовые копья - плохая подмога против глубокой реки и высоких городских стен. Станнис со своими лордами давно уже, по всей видимости, разбил лагерь на южном берегу Черноводной и кипит от нетерпения, не зная, куда подевался сир Имри со своим флотом.
Два дня назад у скалы Мерлинга с кораблей было замечено несколько рыбачьих лодок. Рыбаки обратились в бегство, но их переловили одного за другим. "Ложка победы - как раз то, что нужно, чтобы успокоить желудок перед боем, - весело объявил сир Имри. - У людей появляется желание получить порцию побольше". Но Давоса больше интересовало то, что показали пленные относительно обороны Королевской Гавани. Карлик строил какое-то заграждение, чтобы запереть устье реки, но рыбаки расходились во мнениях о том, закончена эта работа или нет. Давос про себя пожелал ей успешного завершения. Если река будет закрыта для них, сиру Имри ничего не останется, как остановиться и подумать.
Над морем стоял шум - крики, рога, барабаны и флейты смешивались с плеском нескольких тысяч весел.
- Держи строй, - крикнул Давос. Налетевший ветер рванул его старый зеленый плащ. Куртка вареной кожи и круглый шлем - вот и все его доспехи. В море стальная броня может погубить человека с той же вероятностью, что и спасти. Сир Имри и другие знатные капитаны не разделяли его взглядов и сверкали, расхаживая по своим палубам.
"Ведьма" и "Морской конь" заняли свои места, как и "Красный коготь" лорда Селтигара. Справа от Аллардовой "Леди Марии" шли еще три галеи, отнятые Станнисом у злосчастного лорда Сангласса: "Благочестие", "Молитва" и "Вера" с лучниками на борту. Даже "Меч-рыба" подходила на веслах и под парусом, переваливаясь среди крепнущей зыби. "Корабль с таким количеством весел должен двигаться гораздо быстрее, - неодобрительно подумал Давос. - Все из-за тарана - он слишком велик и нарушает его равновесие".
Ветер дул с юга, но, поскольку они шли на веслах, это не имело значения. Они движутся вместе с приливом, но Ланнистерам будет благоприятствовать речное течение, быстрое и сильное там, где Черноводная впадает в море. Первое столкновение неизбежно окончится в пользу врага. "Глупо мы поступаем, встречаясь с ними на Черноводной", - думал Давос. При битве в открытом море их боевые линии окружили бы вражеский флот с обоих флангов, оттеснили к суше и уничтожили. На реке же их численный перевес не так уж много значит. Там они могут идти не более чем по двадцать кораблей в ряд - иначе возникает опасность перепутаться веслами и врезаться друг в друга.
За строем кораблей Давос видел Красный Замок на холме Эйегона, темный на лимонном небе, с устьем Черноводной внизу. Южный берег реки был черен от людей и коней - завидев корабли, они закопошились, как рассерженные муравьи. Станнис, должно быть, заставлял их вязать плоты и делать стрелы, но ждать всегда тяжело. В гуще войска затрубили крошечные блестящие трубы, но рев тысяч глоток скоро заглушил их. Давос взялся рукой за ладанку, где лежали фаланги его пальцев, и безмолвно помолился за удачу.
"Ярость" занимала середину первой линии, с "Лордом Стеффоном" и "Морским оленем", каждый на двести весел по бокам. С правого и левого борта от них шли стовесельные галеи: "Леди Харра", "Золотая рыбка", "Веселый лорд", "Морской демон", "Черная честь", "Дженна-оборванка", "Горящий трезубец", "Быстрый меч", "Принцесса Рейенис", "Собачий нос", "Скипетр", "Верный", "Красный ворон", "Королева Алисанна", "Кошка", "Отважный" и "Погибель драконов". На каждой корме развевалось огненное сердце Владыки Света, переливаясь красными, желтыми и оранжевыми бликами. За Давосом и его сыновьями шла другая линия стовесельников под командой рыцарей и лордов-капитанов, а дальше следовали более мелкие мирийские корабли, каждый не больше чем на восемьдесят весел. За ними должны идти парусники, карраки и неуклюжие барки, а последним - Салладор Саан на своей горделивой трехсотвесельной "Валирийке" в сопровождении остальных приметных полосатых галей. Лиссенийский корсар остался недоволен тем, что его поставили в арьергард, но сир Имри явно доверял ему не больше, чем Станнис. Слишком много жалоб и разговоров о золоте, которое ему задолжали. Тем не менее Давос сожалел об этом решении. Салладор Саан - хитроумный старый пират, а его люди - прирожденные моряки, не знающие страха в бою. В хвосте они попусту пропадают.
Аооооооооооооо, пронеслось над волнами и пенящими воду веслами с мостика "Ярости": сир Имри трубил наступление. Аооооооооооооо, аооооооооооооо.
"Меч-рыба" наконец встала в строй, но так и не спустила паруса.
- Быстрый ход, - рявкнул Давос. Барабан забил чаще, и галея прибавила скорости, кромсая веслами воду. Солдаты на палубе стучали мечами о щиты, стрелки тихо натягивали луки и доставали первые стрелы из колчанов на поясе. Корабли первой линии заслоняли вид, и Давос расхаживал по палубе, ища наилучшую точку обзора. Никакого заграждения он не видел - устье реки было открыто, как зев, готовый поглотить их. Разве только...
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
