— Неужели это Пушкин? Я его знавал, кажется, в 1832 году и лицо его запомнил хорошо.
— Нет, нет, — сказала соседка. — У меня есть портрет Пушкина работы Соколова. А этот господин совсем на него не похож.
— Да… г-н Финокин сегодня определенно в ударе, — продолжал великой князь. Впрочем, мысли его были далеки от оперы. Он думал о тайных собраниях в Аничковом, о кознях Дмитрия Толстого, Каткова и Победоносцева, направленных против новой тайной семьи императора и конституционных планов Лорис-Меликова. — А что вы, Александр Сергеевич, думаете о наших консерваторах?
— Я, ваше высочество, полагаю, что думаю о них то же, что и вы. Покойный князь Петр Андреевич когда-то говорил мне, что Россия идет вперед шажками. Шажок вперед, шажок назад, а то и вовсе в сторону.
Великий князь улыбнулся, повернулся к сцене и сделал вид, что слушает оперу.
* * *
17 марта 1879 года в помещении Малого театра состоялось первое представление оперы Чайковского «Евгений Онегин». Дирижировал Николай Рубинштейн.
Пушкину не довелось быть на премьере. Многого не довелось ему узнать. Не знал, что марать бумагу будет не сын Сашка, а младшая дочь Таша, графиня фон Меренберг, у которой он как-то проездом гостил в тихом Висбадене. И что его внук, Ташин сын Георг, станет мужем дочери Александра II. Не знал и о том, что через два года царя Александра, его будущего «порфироносного свата», убьют революционеры, а о конституции забудут еще на четверть века, и что революция, опередив культуру и просвещение народа, прольет море крови и меньше чем через полвека приведет за руку еще невиданного тирана.
* * *
Когда Эйдельман кончил свой фантастический рассказ о старом Пушкине, я сказал:
— Все хорошо. Но вот одно, как говорят, не сходится.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты знаешь, что фотография была открыта Дагерром и Ниепсом как раз в год гибели Пушкина… настоящего Пушкина. Было это в Шалоне, во Франции, в 1837 году. Дагерротипы Натальи Николаевны и детей Пушкина известны. Где же фотография старого Пушкина?
Эйдельман задумался.
— Ну, предположим, ему не хотелось фотографироваться. Помнишь, он сравнивал свой портрет работы Кипренского с зеркалом, которое ему льстит. А фотография не льстила бы. Вспомни его последний портрет работы Лунева. На нас смотрит уставший от жизни Пушкин, с горькими морщинами у рта, поседевшими бровями.
— И еще. На какие деньги он с семьей жил в деревне, а потом путешествовал? Ведь известно, что его долги к январю 1837 года перевалили за сто тысяч. Царь, как известно, их уплатил.
— Ну и это не проблема. Родственница Натальи Николаевны Наталья Кирилловна Загряжская умерла как раз в марте 1837 года. Представь, что она оставила им наследство.
А потом мы как-то сразу поглядели друг на друга и рассмеялись. Мы так увлеклись, что поверили в историю, рассказанную в сослагательном наклонении. А почему бы не поверить? Ведь Пушкин мог и не погибнуть на дуэли. Наследник Николай Александрович, надежда прогрессивной партии, мог не умереть в двадцать два года в Ницце и продолжил бы реформы отца, а сам отец, император Александр II, мог и не погибнуть от руки террориста. Не выйди он из кареты после первого взрыва, домчали бы карету орловские рысаки до Зимнего. Ведь Манифест о конституции был уже подписан и на следующий день, 14 марта 1881-го, был бы опубликован. И демократическое развитие России пошло бы семимильными шагами…
Но, может быть, прав был князь Вяземский, который уверял, что России суждено развиваться шажками: шажок вперед, шажок назад, шажок в сторону?
Иллюстрации
Кладбище семьи Дантес-Геккерн в Сульце. Справа — могила родного отца Жоржа Дантеса, слева — приемного отца Луи Геккерна.
Портрет старшей дочери Дантеса и Е. Н. Гончаровой — Матильды (замок Дантеса в Сульце). О настоящей дате ее рождения спорят пушкинисты.
Замок Дантеса в Сульце. На стене дома табличка: Rue d’Anthes.
Башня XIII века в парке замка Дантеса.
Замок Дантеса в Сульце (дом с башней на углу).
Изразцовая печь в замке Дантеса. Слева — профессор Нитше.
Кладбище семьи Дантес-Геккерн в Сульце. Могила Е. Н. Гончаровой — крайняя справа.
Замок Дантеса в Сульце. Рукопожатие с Екатериной Николаевной Гончаровой.
Балкон и окно в спальню Екатерины Николаевны Гончаровой, Сульц.
Портрет Е. Н. Гончаровой работы Бэльца (замок Дантеса в Сульце).
Барон Клод де Геккерн Дантес. Париж, 1982.
Поздняя фотография Жоржа Дантеса.
Пистолеты дуэли Пушкина с Дантесом. Фото прапраправнука А. С. Пушкина Г. М. Воронцова-Вельяминова. Париж, 1982.
Автор с Г. М. Воронцовым-Вельяминовым и его женой Тамарой Васильевной, Париж.
Церковь в Висбадене, где отпевали младшую дочь Пушкина.
Могила Нассауских в Висбадене. Здесь похоронена младшая дочь Пушкина Наталья Александровна.
Прапраправнучка Пушкина Надежда Георгиевна Воронцова-Бэр с сыновьями, Париж, 1982.
Клотильда фон Меренберг, правнучка Александра II и праправнучка Пушкина, с мужем фон Ринтелен, Висбаден.
Внук Пушкина граф Георг фон Меренберг и его жена светлейшая княгиня Юрьевская, дочь Александра II, держат на коленях отца графини Клотильды (архив графини фон Меренберг, Висбаден).
Клотильда фон Ринтелен, урожденная графиня фон Меренберг, около портрета своего прадеда принца Николаса фон Нассау, на котором он изображен в молодости до встречи со своей будущей морганатической супругой Натальей Александровной Пушкиной (в первом браке Дубельт).
Светлейшая княгиня Ольга Юрьевская, дочь Александра II, жена внука А. С. Пушкина (архив графини фон Меренберг, Висбаден).
Портрет Зинаиды Волконской в костюме Жанны д’Арк работы Ф. Бруни, который она подарила Пушкину. Найден автором в архиве Зинаиды Волконской в Гарварде.
