И по том султан отходит в полаты женския, приветствующи им знаменитым праздником, точию же тем, иже уже суть султбнями. Сии все собираются во едину палату и ожидают его. Егда же внидет, вси ниско покланяются ему, ‹приветствующи› у знаменитым праздником. Той же ни единой отвещает, точию им лице весело усмехающися показует; и потом, обратяся ко единому арапу, иже несет за ним вещи драгия на мисе сребряной, все единако устроени, и сам раздает им по единой и по мешечку золотых червонных, дабы потом своим служащим роздали.
Сие же обыче творити в оба праздника баирана.
Сие еще видети мнится нетрудно, яко имут сей их обычай турки в Константинограде: егда прилучится бездождие велико и поля дождя требуют, дабы не было драгости || и гладу, исходят вси на едину гору, яже есть в поле за Галатою, идеже един первейший учитель закона Махометова повелением султанским имать чинити учение часа три не престающи, и за коеюждо четвертью чинит учение людем, дабы исправлялися, и грешити престали, и плакали неправд своих, творяще обеты ити на войну против гауров [то есть христиан, их же безверниками зовут].
И тогда у места устроеннаго, на нем же чтет, падет на колени, и народу повелит то ж творити, и молитися с сокрушением, и вопити ко господу Богу велиим гласом, просящи отпущения грехов, дабы умилостивился над ними и послал дождя с неба. Последи же учения стоящи чтет великую молитву за султана, дабы благословил его {339} Бог. И последи рекши «аминь», расходятся, посещающе божницы своя.
Такожде обыкоша чинити и во время смертоносныя язвы. Аще во иных местех глупое поганство и сице творят: егда ‹с›лучится поветрие, ищут псов, елико могущи || обрести их, и побивают их, такожде кийждо купец [но сего не творят в Константинограде, но во иных градех] и повинен пред лавкою своею пса убитаго повесить.
Сие же времянем и богатыя творят и пред дверми своими вешают псов, дабы Бог доволствовался душею пса онаго и на него обратил гнев свой, а их соблюл здраво ф. Ибо поведают, яко Бог требовал толико много душ, но те дабы не от единых турков были, примешивают, елико могут, и песьих душ, точию дабы число намеренное Богу исполнить.
Сие еще ведати потребно, яко котов не убивают, но и в чести имеют, глаголющи, яко Махомет любил их и блюл, немало утешающися с ними. Того ради во время поветриа псов побивают, котов же елико доволнее кормят. И в некиих градех во Аравии, в Дамаску, в Еросалиме, во Египте [старых еще египтян следов, иже котов за боги хвалили между иных своих богов, яко во историах чтем] || великия клети полны котов блюдут, оставляющи на сие по смерти своей доходу немало, яко на дело милостивое, дабы за них котов кормили, и тех, иже их дозирали.
И во время Селима Втораго бяше велие смятение между общим народом, еже сам султан изволил разсуждати, яко они, иже з доходов знаменитых котовню дозирали, не хотели приимати милостыни от общаго народу на то обещанной. И тогда султан учинил такое повеление, дабы в пятки и в два празника баиранов приимали милостыни от общаго народа на кормление котов. Во иные же дни дабы кормили их от доходов султанских и пашей его учиненных.
В Константинограде несть истинно таких учиненных домов котов ради, обаче ин имеют обычай показовати милосердие свое ко оным животным или паче соблюдати забобуны своя поганския. Сице же есть на многие местех града, паче же на торгу у мосхеи Султан Баозит обретается немало таковых людей, иже пекут на уголье кишки различных животных || на древцех, идеже турки, расходящися от молитвы, купят оныя кишки в пол {340} печены я и дают котом на оном же месте, их же тамо великое множество всегда збирается.
Таким же обычаем и псов кормят, егда несть поветриа, мнящи то быти дело милосердиа и милостыню великую. Обыкоша еще купити и птицы, их же продают в клетках, и на волю пускают, мнящи яко тем подобятся Махомету, яже связанных на свободу отпущают, иже бы вольно бяху летати по воздуху [дабы тако х наших пленников хотели волно пускати, от татар искупующи, их же тамо из Руси тысящами отводят].
Еще и то дело милосердия мнят быти, егда аще видят извощика, тяготяща своему животному бремя и биюща его, тогда таковаго или в тюрму сажают, или самому ему оно бремя ц вести повелевают, дабы по тому могл разсуждати и животному. Аще бы таковый немилосердый человек над животным своим, на нем же работает, пред судиею приведен был, тогда повелевает таковаго сковати, и кату || ноздри ему роспороти, и из града привязав за обе ноги к хвосту конскому извлещи, а кат биет его батогом, созади идущи.
Егда же аще прилучится в Константинограде запалению быти, и коего часу дадут о том ведати, янчарад, иже есть первый капитан над янчары, то повинен той со всеми своими того часу бежати угашати пожар той. Но тии вместо гашения вся имения людей убогих пограбят и множайшую тщету, нежели огнь, учиняют.
Во время Амурата Четвертаго прилучилося, яко в три часа едва не весь погоре Константинъград, паче же с величайшими здании, ибо жестокий ветр востал бяше, и егда бы сам султан не послал угашати дворовых своих [которыя с десять тысящ топоров имеют, и обсекоша вся здания около, яко не возможе огнь итти пожаром], то бы досталося и сараю султанскому.
И того ради, жалеющи султан тщеты общаго народа, повеле все врата в сарай свой отворити, дабы свободно было внити всякому хотящему, и тамо давашеся им ядение по три дни, || и коемуждо своею рукою давал по червонному золотому.
По трех же днех объезжающи погорелище, вопрошаше купцов, яко много ли в том тщеты им учинилося? Тии же поведаша ему, яко множае, нежели четыре милиона червонных золотых. И печаловашеся о том зелно, и повеле всем хотящим здания чинити в лесах своих заповедных леса сещи ко строению три лета, кроме всякаго даяния пошлины. {341}
Такожде повеле и купцом плавания творити без пошлин три лета, и дабы ни единаго погорелаго повлачили на суд чрез три лета ни в каких долгах его. К тому еще множество кирпичю роздаде, по неколику тысящ на господина роздающи. И чрез целый месяц свободно бяше, всякому ходити в сарай милостыни ради к султану, ея же без желения на кийждо день неизреченное множество роздаваше.
Такожде повеле, дабы все суды по морю ходящия служили требованию общаго народа, всякия вещи к созданию возящи морем, и людей чрез Галату ч без найму превозити. И та||ковым его искусным и милосердым призрением в три лета весь град построился изряднейши, нежели прежде было.
От сего всего кийждо может познати богатство, можность и силу онаго мучителя, его же себе нелегко ставящи, господа Бога молити достоит, дабы стерши вознесенную его гордыню, благоволил дати свободу народом христианским, под жестоким яремом его озлобляемым.
Славному же нашему славенскому народу, иже близ его обитаем, изволил дати мудрость, мужество и единоволное согласие со всеми христианы, елико изряднейше с ним за славу и честь креста своего святаго поступати и одержати при благословении его благосчастныя победы: еже буди, буди! ||
Преложено от славенополскаго языка во славенороссийский язык Андреем Лызловым. Лета Мироздания 7195-го месяца ноемвриа. {342}
ПРИЛОЖЕНИЯ {343,344}
Е. В. ЧИСТЯКОВА
АРХЕОГРАФИЧЕСКАЯ СПРАВКА
В настоящее время известно 32 списка «Скифской истории». Из них 19 обнаружено в Москве, 7 - в Ленинграде, по одному - в Калинине, Ярославле, Куйбышеве, Новгороде и Вильнюсе, один находится в Национальной библиотеке в Париже 1. Не исключена возможность нахождения новых списков, особенно в собраниях краеведческих музеев.
Списки «Скифской истории» можно разделить на полные и неполные. Полные списки включают: развернутый заголовок с указанием даты составления книги и фамилии автора, подробное оглавление «Скифской истории», перечень источников, использованных в книге, и ее текст со сносками на полях, приписку об издании книги «Двор цесаря турецкого» С. Старовольского и ее текст, состоящий из 24 глав, а также заключительные строки о времени ее перевода А. И. Лызловым.
Неполные списки «Скифской истории», как правило, либо совсем не содержат текста книги С. Старовольского, либо включают лишь часть ее. В. некоторых неполных списках отсутствуют приписки об источниках и авторстве, начальные главы, глава 7 («О пространстве обладательства турецкого») IV части.
Встречаются выписки из «Скифской истории», фрагменты ее текста, на латинском и немецком языках, очевидно принадлежащие перу Г. Миллера 2.
Из просмотренных нами списков старшими следует считать три экземпляра: Государственного Исторического музея (Синодальное собрание. Д. 460), Государственной библиотеки им. В. И. Ленина (собрание Ундольского. Д. 783) и Библиотеки Академии наук СССР в Ленинграде (Д. 32.4.27).
Наиболее ранним и четко написанным списком полной редакции является список Синодального собрания ГИМа. Он представляет собой компактную книгу в четверть листа, т. е. 4°, содержащую 376 листов, переплет сделан из досок, обтянутых коричневой кожей с застежками. Водяной знак состоит из филиграни: голова {345} шута с семью бубенцами и литер CDG, принадлежащих голландской бумаге 80-х гг. XVII в. 3 В печатную рамку вписаны киноварью название книги, заголовки и инициалы. Буквенная нумерация листов и почерк - беглый полуустав - подтверждают, что это был один из старших списков, составленных, очевидно, в 90-е гг. XVII в. В заглавии указана дата составления книги (1692), которая повторяется во всех других полных списках. Не остается сомнения, что книга была написана А. И. Лызловым в 1692 г. Этот список и был выбран для данного издания «Скифской истории».
