— Не беспокойся. Я справлюсь.
— Кстати, — добавил Талон. — Эрик с Табитой. Говорит, она шатается по Кварталу, тоже Десидериуса выслеживает.
— Ты, наверное, шутишь?
— Если бы. Эш следовал за ней в Парковом Квартале, но вынужден был отпустить, когда заметил группу Даймонов, подбирающихся к туристам.
Кириан отключился в тот же момент, как загудел его сканер. Он показывал, что поблизости находятся Даймоны. Вытащив прибор из кармана плаща, он обнаружил их психическую активность в боковом переулке в квартале отсюда.
Он вошел в затемненное пространство, где нашел шестерых Даймонов, напавших на четырех человек.
— Эй! — окликнул Кириан, отвлекая их от жертв. Он откинул полу плаща и вытащил свой втягивающийся меч. Нажав на камень на рукояти, он увеличил меч до его полной пятифутовой длины.
— Скажите-ка, — обратился Кириан к Даймонам, вращая мечом вокруг себя, — вы когда-нибудь видели разозленного древнегреческого генерала?
Даймоны обменялись настороженными взглядами.
Кириан принял низкую стойку, сжимая меч обеими рукам и оценивая противника.
— Не самое приятное зрелище. Правда.
— Взять его! — приказал главарь и все тотчас же набросились на него.
Кириан убил первого защитным приемом, отчего нападающий словно взорвался и рассыпался пылью. Он развернулся, как изящный кот, и достал второго, разрубив от макушки до середины торса. Даймон задохнулся и рассыпался в воздухе.
Прежде чем Кириан смог перестроиться после атаки, один из Даймонов схватил его за раненную руку и вырвал меч из рук. Кириан развернулся и ударил его носком ботинка. Этого тоже развеяло по ветру.
Другой схватил его за пояс и впечатал спиной в стену.
Еще двое приблизились.
Он ударил противника удерживающего его за пояс, и в тот же момент те двое, что были на подходе, вдруг испарились.
Он увидел Табиту, нетвердо стоящую на ногах.
— Отведай стали, ты, вампирский пес, — выплюнула она, бросая метательную звездочку в Кириана.
Ошеломленный тем фактом, что она метнула звездочку в него желая защитить, а не навредить ему, он поймал оружие и использовал против последнего Даймона.
К тому времени, когда он добрался до Табиты, она уже стояла на коленях на земле. Ее шея, не прекращая, кровоточила, лицо было бледным. Кириан оторвал кусок от своей футболки для компресса, затем позвонил в скорую.
— Эрик? — спросила она напряженным голосом, пытаясь рассмотреть сквозь тьму других жертв, лежащих на земле. — Он умер?
— Я здесь. Детка.
Эрик, шатаясь, подошел к ним. Он упал возле Табиты и сгреб ее в объятия.
— Она не собирается умирать, — заверил его Кириан.
Эрик кивнул.
— Я пытался сказать ей, чтобы не выходила сегодня ночью на улицу. Что там будет опасно. Она не послушалась.
— У них это семейное.
Табита дотронулась до руки Кириана, пока он давал указания, как их найти службе 911. Когда он закончил, она пристально посмотрела на него, недоверчиво подняв брови.
— Почему ты спас меня?
— Это то, чем Кириан занимается, Табби, — прошептал Эрик.
Пока Эрик держал ее, Кириан проверил двух других людей, лежавших на земле. Это были те же самые, что напали на него в доме Эсмеральды. К несчастью, им не так повезло как Эрику и Табите.
— Эрик, — спросил он, поворачиваясь к ним, — что произошло?
Эрик пожал плечами:
— Минуту назад мы преследовали их, и вдруг они напали на нас.
— Они сказали что-нибудь?
Эрик поморщился, притягивая к себе Табиту:
— «Я проглочу твою душу».
В течение одного удара сердца Кириан оцепенело смотрел на них, потом стиснул зубы от такого извращенного чувства юмора.
— Даймоны смотрят слишком много боевиков.
Табита потянулась и тронула Кириана за руку.
— Спасибо тебе.
Он кивнул.
— И тебе тоже.
— Блин, Кириан, — выдохнул Эрик. — Ты был прав насчет них. Я никогда раньше не видел, чтобы Даймоны так двигались. Нужно было прислушаться к твоему предупреждению.
Табита, нахмурившись, перевела взгляд с одного на другого:
— Так вы знаете друг друга?
— Мой отец работал на друга Кириана, Талона. — Он встретился взглядом с Кирианом. — Я знаю Кириана всю свою жизнь, Табби. Поверь мне, он из хороших парней.
Прежде чем она смогла что-нибудь ответить, прибыла машина скорой помощи.
Кириан дождался, пока их погрузят в скорую и окажут медицинскую помощь, перед тем как позвонить Аманде и рассказать ей последние новости.
Ее сотовый не отвечал.
Он позвонил ее матери, ее сестре и к себе домой. Нигде не брали трубку.
Его желудок скрутило узлом от страха, он направился к своей машине. Возможно, Аманда все еще в его доме, ждет его.
Или, возможно, ее схватил Десидериус…
Он представил себе, что на нее напали как на Табиту. Увидел ее окровавленной и мертвой подобно друзьям Табиты. Ужас и боль, вызванные этой мыслью, едва не сокрушили его.
С Амандой все должно быть хорошо. Он не сможет жить, если с ней что-нибудь случится.
Кириан мчался домой на пределе возможностей своего Ламборджини, словно одержимый дьяволом.
Его трясло от страха за ее благополучие, он, прислушиваясь, пронесся через гараж в темноту здания.
Пожалуйста, боги, все что угодно. Только пусть она не пострадает.
Он услышал, как Аманда наверху в его спальне напевает под нос свою любимую мелодию Грига. Облегчение и благодарность так потрясли его, что он едва не зашатался. Ему нужно было увидеть ее, убедиться, что она цела и невредима. Сделав глубокий успокаивающий вздох, Кириан взлетел наверх по лестнице и открыл дверь.
И замер.
Аманда зажгла свечи в настенных канделябрах. На ней была самая откровенная и прозрачная белая ночная сорочка, какую он только видел в жизни. Ее длинные ноги были облачены в чулки с подвязками, пристегнутые к белому кружевному поясу. Она стояла спиной к нему, наклонившись над кроватью, и его простыни впитывали аромат розового масла, которое она втирала в свою кожу после ванны.
Пламя свечей очертило контур ее безупречного сливочного тела.
От одного ее вида все его тело сгорало, как на костре. Переполненный эмоциями, Кириан подошел к кровати и прижался к ее спине. Он крепко обнял ее, склонив голову к ее голове, дрожа от облегчения.
Аманда была жива и невредима.
Она застонал от удовольствия. Звук прокатился по его телу, еще больше усиливая желание.
— Прикоснись ко мне, Кириан, — выдохнула она, убирая его руки со своей талии и направляя их к своей груди. — Мне так нужно почувствовать тебя этой ночью.
