2. ЖЮЛЬЕТТА ПОД КУПОЛОМ АКАДЕМИИ
Большинство знаменитых людей
живут в состоянии проституирования.
Сент-Бев. Записные книжки
Слава - это род недуга, которым
заболеваешь после того, как она
тебе приснится.
Поль Валери
В 1837 году герцог Орлеанский женился на принцессе Елене Мекленбургской. У Виктора Гюго отношения с наследником престола были лучше, чем с Луи-Филиппом. Помимо личных обид (запрещение пьесы "Король забавляется"), он упрекал правительство Июльской монархии в том, что оно не отвечает своему происхождению. Будучи порождением революции, оно покровительствует реакции. Гюго все больше осознавал долг поэта перед униженными и оскорбленными. Уже в 1834 году в своем "Ответе на обвинительный акт", явившемся красноречивым манифестом в защиту языка романтиков [опубликован был лишь позднее, в "Созерцаниях" (1843) (прим.авт.)], он объявил, что все слова свободны и равны, все одинаково важны, и разрушил "бастилию рифм". Однако "он понимал, что гневная рука, освобождая слова, освобождает мысль".
Противники монархического строя - республиканцы, группировавшиеся вокруг газеты "Насьональ", - надеялись привлечь к себе Виктора Гюго, но он считал, что Франция еще не созрела для Республики. Его соблазнял некий социальный бонапартизм. Но где взять Бонапарта? Герцог Рейхштадский умер. Режим Июльской монархии, казалось, укреплялся. Газета Эмиля Жирардена, профессионального оппортуниста, состоявшего в числе приятелей Виктора Гюго, была сверхпреданной правительству и пыталась завербовать такого ценного новобранца, как Гюго. "Жирарден, - говорил Сент-Бев, - старается, по-видимому, поймать крупного кита и, думаю, поймает его". Вместо короля, которого Гюго считал слишком осторожным и к нему невнимательным, он сблизился с герцогом Орлеанским, надеждой всех сторонников либеральной политики. Поэт обратился к нему с ходатайством за старика профессора, сделав это с некоторым кокетством ("Примете ли вы, ваше высочество, ходатайство неизвестного за неизвестного?"). Просьба тотчас была удовлетворена, затем Гюго написал благодарственное стихотворение, которое и привело к знакомству наследного принца с поэтом. Когда Луи-Филипп по случаю свадьбы наследника престола дал банкет в Зеркальной галерее Версальского дворца, Гюго был приглашен на него. Сначала он хотел отказаться. Присутствовать на банкете, устроенном для полутора тысяч человек, казалось ему скудной и незаметной честью. Кроме того, король, давно уже выказывавший холодность Александру Дюма, отказал романисту в приглашении. Гюго заявил, что без Дюма он не пойдет. В дело вмешался герцог Орлеанский, добился возвращения милости Дюма и настоял на его приглашении. Гюго и Дюма, оба в мундирах Национальной гвардии (за неимением придворного костюма), встретились в Версале с Бальзаком, в наряде маркиза.
Виктор Гюго не пожалел, что явился на банкет. Его посадили за стол герцога Омальского. Король был с ним весьма любезен. Жена наследника, герцогиня Орлеанская, отличавшаяся образованностью и благородством души, женщина с красивым открытым лицом, сказала ему, что она счастлива его видеть, что она часто говорила о нем с Гете, что она знает его стихи наизусть и больше всего ей нравится стихотворение, которое начинается словами: "То было в бедной церкви с низким сводом..." Эта молодая немка говорила правду, она с шестнадцати лет увлекалась французской литературой. "Ее мечтой был Париж, а любимым поэтом - Виктор Гюго". Она еще сказала ему: "Я осматривала ваш Собор Парижской Богоматери". Августейшие хозяева явно желали понравиться знаменитому гостю и преуспели в этом. Через три недели после свадьбы наследника поэту дали орден офицера Почетного легиона. Дворцовые служители привезли на Королевскую площадь романтическую картину "Инесса де Кастро" с надписью на дощечке: "От герцога и герцогини Орлеанских господину Виктору Гюго, 27 июня 1837 г.". Он стал присяжным поэтом будущей королевы французов; без него не обходился ни один прием в павильоне Марсан, - не только официальные приемы, бывшие по вторникам, но также интимные, которые назывались "У камина". Посвященные спрашивали друг друга: "Вы будете завтра "У камина". И всегда они встречали там Виктора Гюго, излагавшего герцогу, "который был моложе его на восемь лет, ту мысль, что поэт - это толмач Господа Бога, приставленный к принцам".
Не испытывал ли он нежных чувств к будущей государыне? Сочетание мужского восхищения и рыцарской преданности молодой, красивой и романтической женщине, которая станет королевой, не чуждо сюжету "Рюи Блаза", где "червь земной влюблен в звезду". Но эти чувства оставались почтительными и тайными. Однако сохранился черновик любопытного письма поэта к герцогине. В январе 1838 года виконт и виконтесса Гюго принимали у себя, на Королевской площади, августейшую чету. Под управлением Луизы Бертен хор девочек спел отрывок из ее оперы "Эсмеральда". Празднество очень удалось и утвердило династические симпатии Гюго.
Герцог Орлеанский удивился, что Виктор Гюго ничего не ставит на сцене, и драматург ответил, что у него нет театра: "Комеди-Франсез предоставлена мертвым, а Порт-Сен-Мартен отдан глупцам". Принц заставил министра Гизо предложить автору редкую привилегию иметь свой театр. Им стал театр Ренессанс, управление которым Дюма и Гюго доверили директору газеты Антенору Жоли. К открытию театра Гюго должен был написать драму в стихах.
Где нашел он сюжет "Рюи Блаза"? Источников тут много: мелодрама Латуша ("Королева Испании"), роман Леона де Вейи, где рассказывалось о том, как художник Рейноль, отвергнутый Анжеликой Кофман, заставил ее выйти замуж за лакея; обстановка была почерпнута из "Поездки к испанскому двору" госпожи д'Онуа. Но, в сущности, источники большого значения не имели; драма эта сочетание поэзии, буффонады, фантазии и политики - была характерна для Гюго. Мечтатель Рюи Блаз вознесен к власти силой своего дарования и волей государыни. Осуществление мечты. "В драме две стороны: это и волшебная сказка, и манифест". Рюи Блаз - "это народ, у которого есть будущее и нет настоящего... - в нищете своей влюбленный в единственный образ, исполненный для него божественного сияния", - в королеву.
Пьеса, написанная за один месяц, оказалась лучшим драматическим произведением Гюго. Самый стих, героический по тону, звучанием не уступал стиху классиков "великой эпохи", богатая и звучная рифма скандировала ораторские тирады, из которых одна по меньшей мере (монолог в третьем акте) представляла собою шедевр поэзии и исторической правды. Роль Рюи Блаза исполнял Фредерик Леметр. Гюго знал, как страдает Жюльетта из-за того, что оборвалась ее театральная карьера, и понимал, что в этом виноват он. Если бы любовь знаменитого поэта не бросала на нее слишком яркий свет, она бы, как и многие, многие другие, продолжала играть маленькие роли. Желая наконец вознаградить ее, Гюго предложил ей роль королевы Марии Нейбургской. По настоянию Дюма в театр Ренессанс пригласили его любовницу Иду Ферье (в 1840 г. она стала его женой); Гюго имел, конечно, право на такую же любезность в отношении Жюльетты. Она была в упоении: "С тех пор как ты поманил меня возможностью сыграть в твоей восхитительной пьесе, я живу как лунатик, меня как будто напоили шампанским..." Но это было бы слишком прекрасно. Она предчувствовала разочарование. "Я умру до своего дебюта в театре Ренессанс. Все эти люди облегчат мне путь к вечному упокоению". Но ведь Гюго еще предложил ей совместное недельное путешествие в Монмирэ, Реймс, Варенн, Вуаье, и бедняжка Жюльетта сразу просияла от счастья: "Люблю тебя, мой Тото, обожаю тебя, мой дорогой. Ты мое солнце и жизнь моя..."
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
