— Одно из немногих боевых заклинаний эльфийской школы жизни. Если коротко и обобщая… сгусток энергии в любом живом существе превращается в растение, лиану, если быть точным, и начинает прорастать внутрь. С нормальной жизнедеятельностью это, понятно, несовместимо. Штука смертельная, вот только действует все-таки не мгновенно, это эльфа и подвело. Ну а потом подоспели маги, кинули заморозку — Лания уже была без сознания, точнее, умирала — выжгли эту гадость. Теперь надо лечить физические повреждения, там все серьезно, но в принципе исправят, единственное, шрамы с лица, наверное, все не уберут. Там… Там лица вообще не осталось. Но… Она не хочет жить…
— С чего ты взял? — спросила Шелли, разливая самогон по кружкам.
— Регенерация не идет, — поморщился мастер. — Вообще двигается только то, что гонят маги, они пытались ее на месте подлатать, хотя бы жизненно важные органы, вот и заметили. Майор, ну, может, ты с ней поговорить попробуешь? Меня уверяли, что она все слышит, уши ей не задело, вот только говорить не может. Как раз голосовые связки полностью разрушены…
О, еще и это. А ведь у Комара еще и мама жива, еще и с ней общаться. Чихать на них, цинизм — наше все, потренируюсь на тифлингах.
— Попробую, — кивнул я и поднял кружку. — За здоровье Лании!
Шелли, уже знакомая с нашими обычаями, лихо ткнула своей кружкой, Гаррион, на мгновение замешкавшись, повторил жест. Впрочем, при быстроте реакции и скорости движений тифлингов, это было совсем незаметно.
— Слушай, Гаррион, а вот про саму засаду что-либо выяснили? — поинтересовался я, поспешно закусывая, так как Шелли торопливо наливала по второй. Ага, про перерыв ей тоже уже рассказали. — Вот у меня впечатление, что планировали все очень серьезные профессионалы. Грамотно собрана информация, все продумано, учтены даже ваши физические возможности. Но вот стрелять поставили дилетантов, да еще толком не объяснили, как и что делать… И смысла акции, ну вот хоть убей — не пойму…
— А, эльфийский снобизм, — махнул рукой тифлинг. — Ты не поверишь, они не держат нас за разумных. До сих пор, несмотря на все плюхи и синяки, которые получали от людей и прочих… Ну и по твоим вопросам… Стрелять поставили тех, кто уцелел после провокации архимага. Точнее, не провокации, эльфы сами подставились с работорговлей, но реализация данного дела… Там кого-то из детей главы рода толпа разорвала, не скажу, что случайно, но… не совсем запланированно. Вот ушастики и обиделись, решили перебить популяцию вожаков — самых агрессивных особей обоих стай. Я тебе, между прочим, цитирую официальный указ, на трупе нашли. Засаду ставил кто-то из иерархов, получил информацию, что маговские главные будут встречаться с тифлингами, узнал время, рассчитали, что возвращаться придется в темноте…
— Погоди, а если бы мы быстрее договорились? — дернулся я.
— Перенесли бы засаду. Но вообще все было рассчитано не на нас конкретно, а на любых тифлингов. Если назначена встреча, значит, будет охрана с обеих сторон. Охрана будет возвращаться после встречи… Ну вот тебе и провокация, эльфы убивают тифлингов, тифлинги обижаются на магов и убивают их. Я тебе сейчас самый верхний слой раскапываю, наверняка у них имелась какая-нибудь задумка поизощреннее — в расчете на успех.
— Как-то все примитивно и очень по-детски, — помотал я головой. — Они магов за идиотов держат? Все равно ведь раскопали бы, кто именно убивал.
— Эльфы. — Гаррион пожал плечами, как будто это все объясняло. — У них все так, через задницу. Об этом трудно рассказывать, тебе надо самому с ними пообщаться, чтобы понять.
Мы вздрогнули еще раз, теперь уже за наше здоровье.
— Хорошо, значит, эльфийская засада нас не касается, это были их претензии к архимагу. — Я задумчиво потер свой шрам на лице. — Тогда каковы наши дальнейшие действия?
— Игнатиус просил передать, что дико извиняется, и все договоренности остаются в силе. Не сам лично сказал конечно же, через своих людей. — Гаррион протяжно зевнул, он вообще готов был уснуть прямо на столе. — Напрямую ничего не говорилось, но вроде бы он форсировал подготовку к вашему отправлению, завтра или послезавтра прибудет отряд из магов и сопровождающих, с ними и поедете. Все магические услуги для тебя, ну и для наших, задействованных в операции, за счет академии. С Лииматом я связался, но твоим попросил пока ничего не говорить, думаю, ты захочешь все рассказать сам. У вас же есть амулеты связи?
— Да, ваш старейшина выдал, на мой взгляд, даже с избытком. А со своими поговорю сразу же, как позавтракаем. Они, я так понимаю, должны собираться и ехать к нам, в Оэсси?
— Нет, не надо им в Оэсси. — Мастер задумался. — Я примерно представляю, где эти самые врата, это к западу, по дороге на Варею. Твои ребята выедут из клана, там есть пара троп, вот на дороге и встретитесь. Демон его знает, что еще в этом городке произойти может, а вот в поселок чужаки точно не проникнут без нашего ведома. Лиимат людям сопровождение выделит, так что все должно быть в порядке.
— Будем надеяться, — буркнул я. — Ты с нами едешь?
— Да, едем — я, все, что осталось от моего десятка, и еще три десятка тифлингов, которые несли охрану во время встречи. Шелли, ты не против, мы троих погибших пока в твоем доме оставим? В клан отправим попозже. И еще: тебе, наверное, не надо ехать с нами. Игнатиус подтвердил твой прием в академию, так что тебе туда…
— Еще чего, я тоже поеду, — фыркнула девушка. — Потерпит академия дюжину-другую дней, ничего с ней не будет. А что касается тел, то, конечно, я скажу слугам, чтобы подготовили какую-нибудь комнату на первом этаже, там пока и сложим.
— Твоя прислуга возмущаться не начнет? — поинтересовался я.
— Пусть только попробует, я им за другое деньги плачу… Хотя да, с Магой надо переговорить отдельно.
— И напомни им, чтобы болтали поменьше, — вставил Гаррион. — Я их, конечно, постарался запугать до ночных кошмаров, но лишний раз напомнить не повредит.
— Хорошо, — кивнула Шелли.
— Ну давайте тогда за тех, кого нет, — провозгласил я и, когда выпили, добавил: — Займемся делами. Вот только, Гаррион, тебе бы я посоветовал отправиться в койку, а то тебя уже сейчас можно перепутать с трупом…
ГЛАВА 18
Майор Воронов Константин Аркадьевич, человек,
Дея, 9–11 день второго сезона, 1218 смена
от Основания (по сменоисчислению Оэсси)
«Опять скрипит потертое седло…»
Вот почему у меня в голове крутятся строчки, которые когда-то спел неподражаемый Боярский в известном фильме? Кстати, седло действительно скрипело. Вот только моя задница скрипела еще громче. А от нечего делать заодно поскрипывали и мозги. Столько всего навалилось…
С Ланией поговорить… Ну странный оказался разговор, хотя под конец она как-то начала отвечать. А так… это был монолог в моем исполнении, весьма корявый, если честно признаться. Я ей впаривал про воинский долг, про то, что никто не мог защитить нас от подобной засады, что мы, в конце-то концов, не тифлинги, а люди… Ей было все равно. А в конце я решил поступить с ней, как и с Шелли, когда успокаивал девушку после гибели отца. То есть напомнил наше старое суеверие, гласящее, что всякий погибший живет где-то в других измерениях, пока его помнят живые. Чем больше помнят — тем живее он там. И вот это, к моему удивлению, сработало. Тифлингесса, до этого напоминавшая натуральную мумию, наконец-то пошевелилась. Лица у нее не было вообще, только маска из корпии и тряпья, до бинтов здесь еще не дошли, дырок для глаз на этой маске тоже не было. Но рука дернулась отчетливо. И начала выкручивать пальцами какие-то фигуры.
Ни на один знакомый мне язык жестов это не походило, но за плечом у меня стояла Шелли. Вот она и начала медленно, постоянно сбиваясь, переводить: «Я буду его помнить, пока жива… Я не буду умирать… Сама не буду… Постараюсь умереть в битве… В одно место с ним мы не попадем… Вашему жрецу я не верю… Но я сделаю… Его будут помнить наши… Хоть как-то, но будут…»
Гм, сумбурная у нее получилась речь, да и из-за ранений четко делать жесты Лания не могла, но… хотя бы немедленно умирать раздумала. Оно и к лучшему, а как там дальше все повернется… Впрочем, поговорить нам все равно не дали. Ее увезли в тот же день. Как мне сказали, в госпиталь академии. Архимаг взялся лечить ее за свой счет и обещал все, вплоть до личного участия, если вдруг понадобится его сила.
Потренироваться в цинизме на тифлингессе мне явно не удалось. После нашей беседы я впервые в этом мире напился по-настоящему… С плясками на столах, битьем зеркал, мордобоем в кабаке… Не помню, чем закончился вечер. Но утром перед Шелли мне было стыдно… Вот только… Ее лицо тоже отливало зеленцой, и двигалась девушка, немного пошатываясь. Я бы сказал, что Шелли была с похмелья… Странно, вот в кабаке я ее не помню, мы же туда с Гаррионом пошли.
