— Поживу еще?
— В больницу бы тебе на месячишко.
— Значит, поживу еще, — подвел черту Калинычев. — Ну прощевай, Кирилл! На автобус мне.
Вечером, перед сном уже, старик вспомнил, что у него осталось незавершенным одно дело.
Сел за стол, придвинул к себе лист бумаги и задумался. Потом надел очки провел ладонью от лба до затылка, ощутив костистую теплоту лысины, и стал быстро писать. Мелко исписанные строчки ложились ровно, не забегая на поля.
Таким же почерком Калинычев, когда работал, заполнял сметы и накладные.
«Главному редактору.
Два с половиной месяца назад, 15 сентября 2000 года был сбит машиной наш сын Калинычев Петр, 37 лет, при переходе дороги в районе автовокзала. О месте времени и подробностях происшествия мы узнали из газетной рубрики «Кто видел?»
Большое спасибо работникам газеты за оперативное освещение информации. Большая благодарность работникам «скорой помощи» (врач Е. К. Лолион, медбрат И. Карпов водитель А. А. Шмалько), которые доставили полуживого нашего сына в госпиталь где врачи боролись за его жизнь почти двое суток. Спасти жизнь нашему сыну не удалось, но все равно им низкий поклон. У сына остались жена Таисия и сын Игорь, ученик 7 класса.
Наш сын проработал четырнадцать лет мастером в дорожностроительном отряде при СМУ № 3 без замечаний и упреков со стороны руководства упомянутого предприятия. За годы работы им было получено три благодарности с занесением в личное дело и четыре почетные грамоты. Кроме того, ему неоднократно предоставлялась возможность проводить отпуск на базе отдыха «Тверца».
Гибель нашего сына, а их работника, на предприятии восприняли с болью.
Большое спасибо им за это от матери, жены и отца покойного. Особая благодарность председателю профкома Великанову Андрею Григорьевичу и главному инженеру Виктору Даниловичу Силаеву за сказанные ими хорошие слова.
Но будь проклят тот шофер, который сбил нашего сына и не остановился чтобы помочь ему. Лихач оставил матери, отцу, жене и всем родственникам слезы и скорбь.
Будь еще проклят тот шакал, который вытащил у полумертвого человека деньги.»
Поставив точку, Калинычев перечитал письмо. Смутно он чувствовал, что оно получилось совсем не таким, каким должно было. С другой стороны, все как будто было правильно и гладко. Нет, хорошее письмо, в газету именно такое и нужно…
Перед тем, как лечь спать, он еще покурил в туалете. Смыл окурок, он вернулся в комнату и лег. Засыпая, Калинычев подумал, что как будто все успел сегодня, что хотел. Вот только с женой не поговорил. Ну это и завтра успеется.
ИВАН КАЛИТА
НАСЛЕДИЕ СМИРЕННОГО СХИМНИКА АЛЕКСИЯ
14 ноября 1263 года в Феодоровском монастыре, что у Волжского городца умирал смиренный инок Алексий. С усилием дыша, он лежал на широкой дубовой кровати. Губы инока невнятно шевелились — он шептал молитвы. Порой в забытьи инок пытался приподняться. При этом лицо его становилось решительным, а пальцы тяжелой ладони сжимались, будто нашаривая рукоять меча.
В келье умирающего толпились братия и бояре. Слыша вокруг себя рыдания схимник внезапно разомкнул глаза и требовательно произнес: «Удалитесь и не сокрушайте души моей жалостью!»
Вскоре умирающий попросил причаститься Святых Тайн. Причастившись, он кротко посмотрел на бояр своих и братию и испустил дух.
В тот же час в далеком городе Владимире-на-Клязьме бывший здесь проездом митрополит Кирилл служил обедню в соборном храме. Внезапно он прервал службу и, не отрывая взора своего от купола церковного, произнес со слезами: «Братья зашло солнце земли Русской!.. Чада моя милая, знайте, что ныне благоверный князь Александр преставился на пути из Орды…»
На несколько мгновений в храме повисла гнетущая тишина, а затем кто-то стоящий в толпе отчаянно крикнул: «Погибаем!» Крик этот пробудил застывших в оцепенении людей, и сразу отчаянные рыдания наполнили храм…
Преставившийся в Феодоровском монастыре смиренный инок был славный русский князь, надежа и гордость земли Русской Александр Ярославич Невский, принявший в последние часы земной жизни постриг с именем Алексия.
* * *
Славный князь Александр Ярославич оставил этот бренный мир в черное для Руси время владычества татарского. Все великие города русские — Киев, Рязань Кострома, Ростов, Ярославль, Городец, Юрьев, Дмитров, Волоколамск, Тверь Торжок, Владимир, Козельск и многие иные лежали в пожарищах и лишь начинали отстраиваться на пепелищах. Запустели, обезлюдели селения, жители которых частью были перебиты, частью угнаны в Орду.
Со слезами повторяли на Руси слова епископа Владимирского Серапиона:
«Величие наше смирилось, красота наша погибла и в поношение и в постыд стала светло-светлая и украсно-украшеная земля Русская».
Особым позором для земли Русской было то, что и теперь в часы горести и унижений не прекратились бесконечные княжеские распри, из-за которых Русь и оказалась неспособной встретить татар во всеоружии. Лишь немногие, подобные славному князю Александру, оставались истинными печальниками земли нашей.
Многие же князья и ныне пытались греть руки на углях пожарищ…
Преемниками князя Александра на владимирском столе были братья его Ярослав Тверской и Василий Костромской, по смерти же Василия началась кровавая распря между сыновьями Невского — Дмитрием Переяславльским и Андреем Городецким.
Сражаясь с родным братом за великое княжение владимирское, Андрей Городецкий несколько раз водил на Русь татар и, наконец, взял над Дмитрием верх.
В ту же пору, в самом незначительном из владений владимирских — Москве маленьком городке на границе Суздальской земли, подрастал младший сын Александра Невского — Даниил, родившийся всего за два года до кончины отца своего.
Удел, доставшийся Даниилу, был так мал и незавиден, что никто из северо-восточных князей не зарился на него. Москва и отрок Даниил были забыты на долгие годы и постепенно подрастали, укреплялись, входили в силу…
СВЯТОЙ ВЕЛИКИЙ КНЯЗЬ ДАНИИЛ АЛЕКСАНДРОВИЧ
Ведал ли кто, что при Данииле приграничный городок Суздальской земли переживёт второе рождение? Давно ли стояла здесь богатая усадьба опального боярина Кучки, в которой в 1147 году встречался Юрий Долгорукий со Святославом Ольговичем, и последний, послав впереди себя сына Олега, подарил Юрию ручного барса? За сто с небольшим лет Москва выросла в бойкий торговый городок, а затем и в укрепленный город, где останавливались купцы и где скапливалось множество товаров.
«Мала твоя Москва, князь, да хорошо стоит: в самом нутре Русской земли.
Куда ни пойдешь с товаром — рекой ли конно ли — никак нас ни минуешь. Сам ведаешь, проходит здесь дорога из Южной Руси на северо-восток; другая дорога ведет из Новгорода и Волоколамска по Москве-реке и Оке на Среднюю и Нижнюю Волгу али же по Дону к Азовскому и Черному морям», — учил подрастающего Даниила дьяк Онуфрий.
Проплывая извилистым течением Москвы-реки, смотрят пораженные купцы, как разрастается на прибрежных холмах дивный город. От пристаней до самого вала толпятся в беспорядке многие ремесленные строеньица — кузни, скотобойни портомойни, в которых, не умолкая ни на миг от утрени и до вечерни, кипит жизнь.
Наметанным хозяйским взглядом (поди не обманешь!) окинув бойко строящийся городок, перекрестится проплывающий купчина на купола и непременно скажет:
— Видать, богатеет Москва при князе-то Даниле Александровиче. Дай Бог ему здравия на долгие годы… Коли так пойдет, годков через десяток перещеголяет она и Суздаль, и Владимир… Родион, олух, куда мимо плывешь? Сказано тебе заворачивай к пристани — зайдем в церковь Божью, помолился, а опосля на Торг наведаемся.
* * *
Год от года с изменением направления торгового пути от Балтийского моря к Сурожскому возрастало значение Москвы. Прежний Днепровский путь «из варяг в греки», по которому в былые времена, хоронясь печенегов и половцев, ходили порогами купцы-гречники, совершенно захирел после нашествия татар. Некогда богатые и славные города его и поселения превратились в руины, пашни же и нивы поросли лесами, в которых бродили лишь дикие звери.
Архимандрит Пимен, ездивший в Царьград через Кафу, писал о том с тоской:
«Путешествие сие было печально и уныло; повсюду совершенная пустыня; не видно ни городов, ни сел; там, где прежде были красивые и цветущие города теперь только пустые и бесплодные места. Нигде не видно человека; только дикие животные: козы, лоси, волки, лисицы, выдры, медведи, бобры и птицы: орлы гуси, лебеди, журавли и другие во множестве встречаются в этой пустыне».
Вот как было ныне, а давно ли говорили о Руси:
«О светло светлая и украсно украшена земля Руськая! И многыми красотами удивлена еси: озеры многыми, удивлена еси реками и кладязьми месточестьными горами крутыми, холми высокыми, дубровами частыми, польми дивными, зверьми разноличьными, птицами бещислеными, городы великыми, селы дивными, винограды обителными, домы церковьными, и князьми грозными, бояры честными, вельможами многами — всего еси испольнена земля Руская, о прававерьная вера християньская!»
