Дня два? – Город на южном побережье провинции Кровла не мог быть слишком далеко.
– Прекрати. – Он наклонился вплотную ко мне и уперся в мои бедра руками. – Ты туда со мной не полетишь. По крайней мере сейчас. Этой идиотской затеи проникнуть сегодня ночью в Архивы и так уже достаточно, чтобы я весь пропотел от беспокойства. Мне только забот о том, что ты можешь улететь и попасть в плен или погибнуть на вражеской территории, не хватало.
– Это не затея… это план. – Я обхватила его щеки ладонями. – И что-то мне не кажется, что ты потеешь. – С напоминающим рык звуком он отстранился от меня и отошел чуть в сторону. – Ты понятия не имеешь, о чем я думаю!
– Ты прав. Не имею. Так расскажи мне. – Я ухватилась за край стола и принялась ждать, не заткнет ли он меня, как обычно.
Ксейден провел пальцем по губе, которую я еще не успела поцеловать, и покосился на книжные полки.
– Я ценю твою веру в то, что я все тебе расскажу, но в твоем плане есть логические дыры.
– Какие?
– Для начала, вы не заручились согласием ключевого участника. – Он загнул палец.
– Это все потому, что…
– Нет-нет, сейчас моя очередь говорить. Ты же спрашивала меня, что я думаю, разве нет? – Ксейден наградил меня взглядом командира крыла – проницательным и расчетливым взглядом, который раньше жутко меня пугал. И загнул второй палец. – Есиния будет там не единственным писцом, а значит, велика вероятность того, что вас застукают. – Он загнул третий палец. – Недостаточно просто украсть книги, вам придется вернуть их до того, как кто-то их хватится. Или вы планировали остаться там на ночь и почитать?
– Я собиралась решить эту проблему завтра, – признала я.
– И ты действительно думаешь, что мы сможем войти и выйти оттуда меньше чем за час? Потому что в противном случае мы все будем мертвы.
– У нас нет другого выхода, если мы хотим заполучить эти дневники.
Ксейден глубоко вдохнул, затем шагнул ко мне, коснулся моего подбородка большим и указательным пальцами и нежно поднял мое лицо.
– Насколько ты уверена, что в этих дневниках есть ответы о камне чар?
– За последний месяц мы перечитали половину засекреченных книг по установке и наладке чар, а то, до чего не дотянулись мы, прочла Есиния. В этих томах подробно говорится только о существующих чарах. Эти дневники – наш единственный шанс узнать, как именно Первые Шестеро создали первый щит для Наварры. Наша единственная надежда.
– Ты же понимаешь, что нас убьют, если застукают?
Нас. Я провела руками по его груди.
– Если мы не сможем активировать защиту Аретии, мы все равно умрем. Если Бреннан прав, а обычно он не ошибается, у нас осталось всего несколько месяцев. Правда все равно выплеснется наружу. Это лишь вопрос времени.
Ксейден переключил внимание на мои губы, и мой пульс участился.
– Если ты считаешь, что другого способа нет, то я с тобой. Я ни за что не позволю тебе пойти на такое дело без меня.
Я не смогла удержать улыбку.
– Ты даже не собираешься спорить? Или говорить, что есть и другой способ?
– Я? Спорить с тобой о книгах? – Ксейден покачал головой и провел рукой по моей щеке. – Я участвую только в тех схватках, которые могу выиграть. – Он начал медленно, очень медленно наклоняться ко мне, а затем остановился в дюйме от моего лица. – Теперь твоя очередь говорить.
Он ждал. Наши губы были так близко друг к другу, что мне было достаточно лишь немного пошевелиться, чтобы они соприкоснулись. Достаточно лишь его присутствия рядом, его дыхания, чтобы моя кровь закипела. Предвкушение залило мое лицо румянцем, а он нежно провел пальцем по моей разгоряченной щеке, но и не подумал взять то, что я так стремилась отдать.
У меня перехватило дыхание от мысли, что Ксейден дает мне возможность не только не целовать его, но и назвать ту самую ночь в Сэмарре исключением.
Но она не была исключением.
Подавшись вперед, я коснулась моими губами его, а затем поцеловала – нежно, словно в первый раз. В этом поцелуе не было огня и страсти, хотя я знала, что это дело нескольких секунд. Но этот поцелуй был совсем другим. Чем-то, что напугало меня до глубины души, и все же я не смогла заставить себя отстраниться, даже во имя самосохранения.
Я выбрала его, выбрала нас. Я ни за что не назову это ошибкой в суждениях, переизбытком адреналина или простой похотью.
Я любила его. И неважно, что он сделал или почему, я все еще его любила, и я знала, что он обо мне заботится.
Может, это и не было любовью.
Может, после всего, через что он прошел, он не был способен на эту эмоцию.
Но я что-то для него да значила.
Ксейден целовал меня долго и медленно, словно у нас было все время мира, словно на всем Континенте не было ничего важнее его языка, соприкасающегося с моим, прикосновения его зубов к моей нижней губе. Это была сокрушительная, массированная атака на все мои чувства, и к тому моменту, как он отстранился от меня, мы оба тяжело дышали.
– Нужно остановиться, иначе мы с тобой не выйдем сегодня из этой комнаты. – Он провел тыльной стороной пальцев по моей щеке и отступил, когда я заставила себя согласно кивнуть.
Я встряхнула головой, чтобы прочистить мысли, а Ксейден направился к двери.
Куда это он собрался?
– Я не просто так пока не просила его нам помогать.
– Да, это я понял. – Ксейден сделал паузу, взялся за дверную ручку и посмотрел на меня через плечо. – Я с тобой. Я это сделаю. Но ты должна понимать последствия его отказа.
У меня свело живот. Если мы ему расскажем, это раскроет…
– Он не откажет.
Я была в этом уверена.
Ксейден кивнул и рывком распахнул дверь.
Ридок и Сойер повалились было в комнату, но наткнулись на чары и отлетели обратно, на пол коридора. Я закрыла рот ладонью, пытаясь подавить смех.
– Когда дверь закрыта, она звуконепроницаема, придурки, – прорычал Ксейден. – И какого хера он уже тут?
– Он понятия не имеет, зачем он здесь, – ответил Боди. – Я выдернул его прямо с урока полета.
Я соскочила со стола и поспешила к двери. Ридок и Сойер поднялись на ноги и расступились, явив скрывавшихся за их спинами Боди, Рианнон, Иможден и Квинн.
Позади всех них, прислонившись к стене и скрестив руки на груди, стоял Аарик.
– Я так и думал, что ты рано или поздно за мной придешь, – сказал он, обращаясь к Ксейдену. Во взгляде его прищуренных глаз сверкала ненависть.
Динамика между этими двумя была не очень хорошая, чего и стоило ожидать. Отец Ксейдена начал войну, которую закончил отец Аарика.
Одного за другим я провела их сквозь защитные барьеры к себе в комнату. В том числе и Аарика, который остановился сразу же за порогом. На случай, если кому-то понадобится быстро свалить, я оставила дверь открытой. Затем повернулась к Аарику.
– Нам нужна твоя помощь. Ты можешь отказаться и уйти прямо сейчас, но если я объясню, зачем ты нам нужен, и ты все равно скажешь нет… – Я тяжело вздохнула, не желая говорить то, что следовало сказать.
– Если мы объясним, для чего ты нужен, и ты откажешься, ты уже не сможешь уйти, – закончил за меня Ксейден.
– Думаешь, я для тебя хотя бы пальцем пошевелю? – поинтересовался Аарик, потянувшись к рукоятке меча.
– Эй, эй! – Боди схватился за свой меч, пытаясь вклиниться между ними. – Успокойтесь, оба.
– Ты знаешь, что там происходит, и ты пришел сюда не просто так, правда? – спросила я Аарика, заслонив собой Ксейдена. – Помоги нам что-нибудь с этим сделать.
– Ты понятия не имеешь, что он сделал с Аликом! – прошипел Аарик.
– Твой брат был трусливым и жестоким ублюдком! – Ксейден зацепил меня пальцами за пояс, оттянул назад, за себя, затем вытолкал Аарика через защитный барьер обратно в коридор. – И мне совершенно не жаль, что я его убил.
Вот блядь. Такого поворота я не ожидала.
* * *
Три часа спустя мы проговорили план достаточно раз, чтобы все запомнили не только свои роли, но и всех остальных. Боди дважды был вынужден разнимать Ксейдена и Аарика, но мы наконец-то выступили в Архивы. Ключом к привлечению Аарика на нашу сторону стал тот факт, что он обкрадет собственного отца. Час спустя мы либо заберем дневники, либо умрем. Архивы не жалуют посетителей, которые остаются внутри после закрытия хранилищ.
– Ты уверен? – тихо спросила я Аарика, пока мы, разбившись по парам, шли по туннелю, ведущему мимо лазарета.
Все мы, все восемь человек, нацепили на себя
