Мне стало тоскливо. Отчаяние было невыносимым. Но король испортил мое уныние одним словом.
Встретившись со мной взглядом, Генрих поинтересовался:
- Справишься?
- Ты что, слепой? – взвилась я. – Нет, конечно. Их же трое!
Я забыла про свое беспокойство за его жизнь. Осталось только возмущение от его глупости.
- Ну, ты вроде говорила, что сама в состоянии защищать себя, я поэтому уточняю, - продолжал мерзкий муж.
- Иди отсюда, пока на ленты не изрезали, не отвлекай, такая девочка славная! – лапа одного мужика легла мне на грудь, а второй начал расстегивать ремень.
- Генрих! – я испугалась, что он и в самом деле уйдет. И хоть я понимала головой, что король ничего против них не сможет, я не могла просто так сдаться. Придется просить помощи. И не факт, что он ее сможет мне дать.
- Да, дорогая? – невозмутимо поинтересовался король. Он смотрел только на меня, игнорируя своих противников.
- Да помоги же мне! – крикнула я в ярости.
По невыразительному лицу короля вдруг промелькнуло что-то вроде облегчения.
- Я уж думал, что тебе моя помощь не нужна, - Генрих подошел ближе, один из бандитов развернулся к нему.
- Пожалуйста! – я уже чуть не плакала.
В этот момент бандит пырнул Генриха ножом, я заорала, но мне заткнули рот. Но тут произошло нечто невероятное. Генрих каким-то образом увернулся от ножа и быстрым движением перехватил руку бандита. В следующие мгновения, пока один из бандитов настойчиво срывал с моих плеч платье, тот, что напал на короля, взвыл, послышался хруст ломающейся кости, и затем вопль боли стих: Генрих свернул ему шею. Он набросился на второго бандита, но тут уже они оба отпустили меня, Генрих успел ударить ножом павшего противника в сердце одного насильника и оглушить другого. На все ушло всего несколько мгновений.
Потом он подошел ко мне, тяжело дыша после схватки.
- Ты цела?
- Д-да… - заикаясь ответила я, оглядывая три тела у своих ног. А потом вдруг замахнулась, чтобы его ударить. – Дурак!
Он легко перехватил мою руку.
- Один раз я тебе позволил себя ударить. Больше не дам.
Но я все равно пыталась его лягнуть и ударить. Нашла, с кем драться! Он меня удерживал так легко, что даже хотелось заплакать от обиды.
- Чего ты ждал? Когда на коленях просить буду?! Ты… ты почему не был вчера там?! Они убили всех! Убили! Дурак! – я ударила его в грудь, но не сильно, потому что упала бы первой. – Ненавижу тебя!
- Все закончилось, Эллен, - мягко сказал он, крепко обнимая меня. – Прости, что снова меня не было рядом. Я больше так не поступлю. Не оставлю тебя.
- Я тебя ненавижу! Ненавижу! – в бессилии колотя его в грудь, повторяла я. - Почему ты сразу их не раскидал?
- Я не знаю, когда ты будешь рада моей помощи, а когда проклянешь. Хотел уточнить.
- Издеваешься, - всхлипнула я.
- Немного, - согласился король.
Я прижалась к нему теснее, приходя в себя от пережитого испуга.
Король обнимал меня крепко, гладил по вздрагивающим плечам.
- Все прошло, Эллен… все прошло…
Когда я смогла снова артикулировать слова, я призналась:
– Я такое видела только в кино.
- Кино? – переспросил он.
- Д-движущиеся к-картинки.
- Ты дрожишь.
- Я не думала, что ты супер-герой.
- Кто? Это оскорбление?
- Н-нет… комплимент. Хотя тебя надо было бы…
- Что? – он снова обнял меня за плечи, согревая.
- Не знаю… наказать как-то… за твои шутки дурацкие.
- Успеешь еще. Пойдем, тебе нужно согреться.
Не выпуская из объятий, Генрих отвел меня в рощу и, порывшись в седельных сумках мужчин, нашел воспламеняющиеся палочки. Эти простые вещицы были незаменимы в походах и поездках. Сухие горючие вещества мешались с кристаллами синего огня. Стоило их потереть друг об друга, как они легко воспламенялись. Через несколько минут я сидела около костра, схватившись за рваный ворот платья. Меня все еще трясло.
- Мне не холодно, Генрих, - сопротивлялась я, когда он укутал меня плащом одного из мужчин. – Это просто шок.
- Лучший способ от него избавиться, это согреться. Поверь мне… я знаю, о чем говорю…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Король резко замолчал, вдруг отвернулся от меня к огню.
- И что теперь? – спросила я его через некоторое время.
- Теперь… тебя ищут по всей округе, причем, обе стороны. Отряды храмовников будут найдены и уничтожены. Не бойся. Нам надо переночевать в лесу, а утром я смогу унести тебя. Сейчас это опасно. Ты можешь не выдержать полета.
- Я смогу, - упрямо заявила я.
- Нет, Эллен. Ты себя просто со стороны не видишь. Ты слишком сейчас потрясена случившимся и слаба. Не удержишься на мне или простудишься опять. Да и я устал. Весь день в полете, искал тебя повсюду.
Генрих вдруг снял куртку, и я увидела пятно крови на его рукаве.
- Ты ранен?!
- Это царапина, - он закатал рукав и показал неглубокий порез. – Заживет. Но сегодня нам лучше не рисковать.
Я кивнула.
- Спасибо, Генрих.
Король поднял на меня взгляд карих глаз. В них горела радость, пробивающийся сквозь листву солнечный свет добавлял золотистых искорок в его обычно такие темные глаза. И борода, и волосы вспыхивали рыжеватым цветом.
- Не за что. И прости, что втянул тебя в это. Я был уверен, что храмовники не осмелятся на атаку после того, что произошло в Эмеральде.
Вместо того, чтобы ядовито заявить: «А я говорила!», я мягко взяла его за руку, помогла ему промыть царапину и наложить листья, которые Генрих сорвал неподалеку. Он пояснил, что они хорошо останавливают кровь и помогают ранам затянуться. Затем мы тронулись в путь.
ГЛАВА 41
Мы пошли вглубь леса, подыскивая хвойные деревья. Король планировал наломать нам для сна лапника и устроить удобный ночлег. Но вскоре заметили едва заметную тропу, переглянулись и пошли по ней. Иногда казалось, что тропы вовсе нет. Но король показывал мне на небольшие приметы того, что здесь все-таки часто ходят. Сломанные веточки, зарубки, прерываемые заросли клевера, едва уловимые следы, которых я бы и не заметила. Мы пришли вскоре прекрасному месту: небольшая заводь, речка, и переброшенное бревно – своеобразный мостик.
- Здесь кто-то живет… совсем близко, - прошептал мне король.
Мы перебрались через речку и пошли дальше по тропинке. Тут она уже становилась более явной.
- Вода, - пояснил Генрих. – За водой ходят чаще.
- Где ты научился так хорошо ориентироваться в лесу? – не выдержала я. – И травы знаешь?
- Я люблю охотиться. Любил. В мирное время. В лесу хорошо уметь разговаривать на языке леса. И уметь помочь себе или другу, если что-то случилось, - коротко объяснил король.
- Кстати, а как ты меня нашел? – спросила я, опираясь на его руку, чтобы перейти через яму. – Понимаю, что сверху увидел, но…
- Вот так, - король перешагнул вслед за мной, достал из кармана куртки круглую коробочку с изображением девушки и открыл ее. Стрелка прокрутилась по кругу компаса, а потом указала на меня.
- Компас маэстро Фермина… - прошептала я.
- Да. Настроенный на тебя. Я попросил маэстро Фермина сделать такой после того, как он подарил тебе тот, другой.
- То есть… если бы я сбежала…
- Я бы нашел тебя, да, - Генрих отвел взгляд. – Но он спас тебя, Эллен. Не злись, пожалуйста.
- Я не злюсь, - глухо отозвалась я. На самом деле, я действительно должна была быть благодарной Генриху за столь блестящую идею. Но было все равно немного больно. Свободы у меня не было. Выбора тоже. Я просто аккуратно играю, как по нотам, приготовленную для меня партию. И сойти с этого пути уже не могу. И не смею.
А вскоре показалась небольшая избушка, скромная, покрытая мхом, но не развалившаяся. Генрих постучал, осторожно зашел. Я за ним.
Домик был пуст, но тут явно кто-то жил. Повсюду висели сушеные травы, грибы, на полках стояли глиняные кувшины, туески. Очаг был черен от частого использования, но сам по себе домик чист.
