27 мая 1927 г. министр иностранных дел Великобритании Джозеф Остин Чемберлен информировал советского представителя в Лондоне о решении Англии разорвать дипломатические отношения с СССР и аннулировать торговое соглашение 1921 г.
Причиной такого решения, по заявлениям британской стороны, был захват документов, изобличающих СССР в намерении устроить мировую революцию, в частности спровоцировать налет на Англо-русский комитет единства (АРК) — офис советской внешнеторговой организации, — чтобы свергнуть правительство Англии.
По наводке из Лондона произошли аресты советских агентов в Австрии. В основном это были болгарские коммунисты, эмигрировавшие в страну после неудачного восстания в
Болгарии в апреле 1925 г. Они засветились перед англичанами и местной контрразведкой еще в период, отведенный им Разведупром для легализации. Вопреки требованиям бдительности и конспирации, они по собственной инициативе не только преждевременно приступили к ведению разведки, но и занимались партийной работой. Все эмигранты состояли на учете в австрийской полиции, и возобновление ими своей партийной деятельности стало достаточным поводом для начала арестов.
Более того, болгары сами спровоцировали свои аресты: согласно планам оперативного использования большинство из них Разведупр содержал в консервации с целью организации в нужный момент партизанского движения как в самой Болгарии, так и в местах компактного проживания их соотечественников. То есть советская военная разведка привлечение к агентурной деятельности подавляющей части коммунистической болгарской эмиграции в Австрии не предусматривала.
Большинство сотрудников ОМС действовали в странах пребывания легально, используя советские дипломатические представительства. После ряда провалов в Великобритании и Китае политбюро ЦК ВКП(б) 28 мая 1927 г. приняло постановление № 106 «О конспирации», по которому представители Коминтерна, Профинтерна и МОПР были выведены из состава советских полпредств за рубежом.
В тот же день вышло постановление политбюро ЦК ВКП(б) № 152 «О мерах конспирации», в котором, в частности, говорилось:
«…а) Совершенно выделить из состава полпредств и торгпредств представительства ИНО ГПУ, Разведупра, Коминтерна, Профинтерна, МОПР.
ж) Отменить систему широкой информации полпредств через рассылку особых докладов.»
Однако данное распоряжение так и не улучшило напряженных отношений между послами и резидентами.
Для локализации серии провалов весны 1927 г. коренным образом меняется вся система безопасности советских посольств, резидентур разведки и система шифрования. Срочным циркуляром, разосланным во все советские миссии и торговые делегации, предписывалось уничтожить документы, захват которых может привести к новым разоблачениям.
Июль 1927 года
7 июля 1927 г. политбюро ЦК ВКП(б) приняло постановление о дальнейшем усилении конспирации в советских полномочных представительствах за рубежом. В соответствии с документом в аппаратах полпредств в Берлине, Вене, Стокгольме, Шанхае и Ухане были введены «крышевые» должности особо доверенных лиц — связников Коминтерна, которые поддерживали связь с иностранными компартиями через специально подобранных зарубежными единомышленниками беспартийных граждан, что под соответствующим предлогом допускались на территорию представительств. О тайных сотрудниках КИ уведомлялись только полпреды, советники и первые секретари учреждений. Для сношений с компартиями использовались индивидуальные шифры и коды.
Июльским вечером 1927 г. пилот Александр Жуков на авиетке «Буревестник» инженера Невдачина установил мировой рекорд высоты, поднявшись над землей на 5 тысяч м и побив прежний рекорд в 1200 м (летчик прекратил подъем, так как находился в воздухе в легкой кожаной тужурке и на рекордной высоте при температуре минус пятнадцать просто-напросто замерз). Этим рекордом Советское государство в очередной раз заявило о своем стремлении стать одной из ведущих мировых держав.
Сентябрь 1927 года
В связи с очередным неурожаем 1927 г. оппозиционные вожди (Троцкий, Каменев, Зиновьев), требуя общепартийной дискуссии о ситуации, сложившейся в экономике страны, явочным путем стали созывать широкие совещания и массовые нелегальные собрания своих сторонников и сочувствующих. Во всех партийных организациях они инициируют проведение собраний с обсуждением их позиции. В результате ими была сформирована и утверждена «платформа большевиков-ленинцев».
В конечном итоге Сталин предложил Троцкому провести общепартийную дискуссию о методах социализации российской деревни. В споре участвовали Иосиф Сталин и Лазарь Каганович, с одной стороны, и Николай Бухарин, профессора и слушатели московского Института красной профессуры, «троцкистско-зиновьевский блок» — с другой.
Результаты итогового общепартийного референдума были для троцкистов ошеломляющими: из 854 тысяч членов партии голосовало 730 тысяч, из них позицию Сталина поддержали 724 тысячи, а Троцкого — 4 тысячи.
Таким образом, коммунистическая партия большевиков укрепила свою точку зрения, что «мелкотоварное крестьянское производство перестало удовлетворять потребности народного хозяйства, стоявшего перед необходимостью крупномасштабной индустриализации, необходимой для повышения обороноспособности страны в условиях агрессивного капиталистического окружения». Для этого предполагалось путем насильственного, жесткого и решительного слома крестьянской психологии провести коллективизацию: индустриальному государству было необходимо крупное товарное сельскохозяйственное производство. Предстояло «индустриализировать-коллективизировать» 80 % населения страны, именно столько в ней составляла доля крестьянства.
В считаные годы должно было до неузнаваемости измениться все: общественный уклад, экономика, промышленный и интеллектуальный облик государства, массовое сознание.
В свою очередь, партийная оппозиция во главе с Троцким потребовала, чтобы следующий ЦК, который планировалось избрать на предстоящем XV съезде, был тесно связан с массами и не зависел от бюрократического партийно-государственного аппарата.
Работа предстояла большая и архитрудная. Обратимся к книге писем «Из деревни» Александра Николаевича Эгельгардта (до 38 лет был профессором химии Петербургского земледельческого института, в 1871 г. за народническую пропаганду среди студентов выслан под надзор полиции в собственное имение Батищево Смоленской губернии), прекрасно знавшего деревню и точно описавшего ее:
«Все отлично умеют работать и действительно работают отлично, когда работают не на двор, а на себя. Каждая баба смотрит, чтобы не переработать, не сделать больше, чем другая. Каждая моет свою дольку стола, за которым обедают.
Вопрос об артельном хозяйстве я считаю важнейшим вопросом. Каждый, кто любит Россию, для кого дорого ее развитие, могущество, сила, должен работать в этом направлении».
Автора охотно цитировал Ленин, который считал, что «Энгельгардт вскрывает поразительный индивидуализм мелкого земледельца с полной беспощадностью. Он подробно показывает, что наши «крестьяне в вопросах собственности самые крайние собственники», что «у крестьян крайне развит индивидуализм, эгоизм, стремление к эксплуатации».»
Октябрь 1927 года
21-23 октября 1927 г. объединенный Пленум ЦК и ЦКК принял решение об исключении Троцкого и Зиновьева из ЦК партии.
Ноябрь 1927 года
7 ноября, в 10-ю годовщину Октябрьской революции, во время праздничных демонстраций Троцкий и Преображенский (в Москве), Зиновьев и Радек (в Ленинграде), Раковский (в Харькове) развернули лозунги с призывами оппозиции.
В. Рапопорт и Ю. Алексеевич в своей книге «Измена Родине» (на примере маленького эпизода из произведения, касающегося 7 ноября 1927 г.) так описывают обстановку того времени, взаимоотношения между чекистами и военными, отношение военнослужащих к Сталину, показывают уровень дисциплины в армии: «Утром праздничного дня начальник Академии имени Фрунзе Р.П. Эйдеман вручил трем своим питомцам специальные пропуска и приказал немедля отправиться на задание (почетный караул при Сталине. -
B.C.). Слушатели вместе с Охотниковым — были отобраны Владимир Петенко и Аркадий Геллер — со всех ног кинулись на Красную площадь. На территорию Кремля они проникли беспрепятственно, но у деревянной калитки туннеля, ведущего на трибуну Мавзолея, вышла заминка. Охранник-грузин отказался их пропустить. Горячие парни, участники Гражданской, не спасовали перед наглостью чекиста. Они отшвырнули его, сломав при этом калитку, и бросились вперед. Через несколько секунд они были за спинами стоявших на трибуне. Охрана накинулась на новоприбывших. Вырвавшийся Охотников подскочил к Сталину, которого счел виновником этой провокационной неразберихи, и кулаком ударил его по затылку. Эйдеману удалось замять это дело».
