в спину.
— Пацан ваш? — на ходу спросила я.
— Положим, наш, и что с того, светлая? — крадучись следовал он за мной.
— Ночь на дворе, а вы его как собаку на крыльце держите? — подошла к распахнутой двери, и увидела кузнеца за работой.
— А тебе какая печаль? Шла бы ты отседова пока не навешал на тебя печатей, да проклятий? Больно наглая ты!
Я прищурилась и посмотрела на дедка повнимательней, потом перевела взгляд на кузнеца, который как заведённый бил молотом по наковальне, не на секунду не останавливаясь и ко всему вокруг безразличный. Он был крупного телосложения, но вид у него был болезненный и измождённый.
— Ты что творишь, тёмный?! — потрясённо спросила я, поняв, что дедок своего сына без продыху под каким-то заклятием держит, доведя его тем самым до изнеможения!
Гнев мгновенно вспыхнул во мне, и недолго думая, я отпустила ему знатную оплеуху, ведь силы то у меня ого-го! Старик отлетел в сторону, всем телом врезавшись в лавку в углу, и там затих.
М-да, не хорошо вышло! Старичок то немощный оказался. Всё ж таки это стартовая деревня, непись ведь 1 уровня, вот и накостыляла случайно в гневе ему. А вот нечего дитятко обижать! Пусть полежит пока, займусь им позже, не хватало ещё его прибить случайно.
Я подошла к кузнецу. Он одет в укороченные штаны, босой, с голым торсом. В нос бьёт запах застарелого пота, весь мокрый, кожа да кости, взгляд бессмысленный, словно ушёл в себя. Я помахала ему перед лицом рукой, ноль внимания.
— Что с ним? Не знаешь? — спросила я Михея, который не сводил взгляда со своего деда.
— Дед, зарок дал, что поможет отцу какой-то особенный зачарованный меч сковать, да всё не выходит у них. Дед от злости разве что ядом не плюётся, почти месяц бьются, только всё никак, а пока отец не выкует, под заклятьем будет находится. Только вот батя добрый, где в нем столько злости сыскать сколько старику надо? — мальчик тяжко вздохнул. — Хотя, как мамка померла, батя озлобился сильно, да, но на меч все одно не хватит. Тут бы деду самому сковать, у него злобы с запасом на всех хватило б, да только руки не к тому месту приставлены…
— То есть чтоб сковать по-настоящему сильный тёмный предмет, нужно всю душу вложить? — понимающе кивнула я.
— Ага, всего себя на изнанку вывернуть. Всё тёмное, что есть в себе в меч вложить, — со знанием подтвердил Мишка.
— Ты то откуда знаешь? — удивилась я такой информированности мальца.
— Так у нас дома только и разговоров, что об этом, — пожал плечами Мишка. — Я и сам вырасту кузнецом стану, батя меня обещал всему научить…
— Дело хорошее, только вот что с отцом твоим делать? Надо его остановить, у него лишь четверть жизненной энергии осталось. Он у тебя не из этих…? — кивнула головой в сторону не очухавшегося дедка.
— Не, папка, середняк.
— Середняк?
— Без покровителя, у нас вообще то вся деревня без этого… Не принято у нас…
— Хорошо, значит попробуем.
Заклинание очищение у меня только от Эллисы, ни разу оно мне не помогло, и на пиктограмму со значком этого заклинания я смотрела с большим сомнением. Была, не была! Я сделала знак рукой и тело кузнеца окуталось белой дымкой, вылетевшей из моих рук. Класс! Тоже подействовало! Чудеса! Сначала ничего не происходило, по потом молот словно запнулся о наковальню, и больше не поднялся. Кузнец тяжело задышал, и с облегчением опустился на лавку, и обратил на меня свой ещё мутный взгляд.
Я подскочила к нему со словами:
— Сейчас-сейчас! Всё будет хорошо. Влила в него несколько порций лечения, чтоб поддержать в нем силы. Кузнец постепенно стал приходить в себя и тяжело опустился на пол, и облокотился локтем на лавку. Но обрадоваться я не успела, позади раздалось рассерженное шипение.
Оклемался, старый черт!
Едва я успела обернуться, как мне прилетела большая плюха. Прямо в лоб.
Что ж вы, собаки тёмные, все со спины напасть то норовите?!
Вы погибли, воскрешение произойдёт через 10 секунд, место воскрешения вариативно. Потеряно 150 опыта. Ваш уровень 6, опыт 1247/1500.
Получена травма. Шрам на лбу. Внешность — 1.
Паразит! Травму ещё мне поставил! Только более-менее себя в порядок привела! Ну, погоди, дедок! Сейчас узнаешь почём фунт лиха!
Точка воскрешения была очень близка к дому кузнеца, буквально через десять секунд я с пинка открыв дверь, я ворвалась в дом.
— Ну что, старый черт? Силами померяемся? — рявкнула я. — Это тебе не дитя малое пинать, щас узнаешь почём у нас пирожки!
— А тебе всё неймётся, малахольная? — ощерился дедок, в правой руке у него блеснул тёмный огонёк. — Сейчас ещё печатей тебе наставлю, будешь квазимордой местной.
Но тут учудил Михей, кинулся на дедовскую руку с заклинанием, с воплем: «Не надо! Она добрая!»
Вот что значит репутация в деревне, заочное хорошее отношение со всеми жителями, кроме тёмных.
На секунду дед замешкался, и в привычной для него ярости огрел заклинанием пацанёнка, да так, что тот заверещал от боли.
— Будешь знать, как под руку соваться, мелкий гадёныш!
Ах ты ж гад!
Я со всего маха залепила деду в ухо, отправив его тем самым во второй нокаут за сегодняшний вечер.
И о чудо! В дверях кузницы появился страж правопорядка, то есть охранник деревни. Главное, когда дед меня точку возрождения отправил его не было, стоило его мне отрубить, явился! Так неудачно получилось! Вот где справедливость?
— Что здесь происходит? — строгим голосом спросил у меня стражник.
— Э-э-э… — развела я руками, только так я могла выразить всю неоднозначность сложившейся ситуации.
— Твоих рук дела?
— Ну как бы да, но…
— Пойдём.
— Куда?
— Острог!
— Да за что в острог сразу то?! Он волшбой темной промышлял, — обвинительно ткнула я пальцем во все ещё не пришедшего в себя дедка.
— Тёмное колдовство не запрещено.
— И он внука бьёт! Вон до сих пор мальчишка плачет.
— Это дела семейные, пусть жалуется отец. Трофим?
Все посмотрели на кузнеца, но он даже слова не сказал, просто сидел и таращился в одну точку, явно ничего не соображая.
— Ну хорошо, — решила зайти я с другого конца. — Он меня ударил, да так что я на камень воскрешения отправилась и лицо ещё попортил. Вот! — давай ябедничать я и ткнула себя в лоб. — Вот я и наподдала ему в ответ.
— Значит, оба пойдёте в острог. Завтра староста решит, как с вами поступить.
Местный острог, представлял собой пару глубоких ям метров пять закрытых от
