— Я не знаю, радоваться за тебя или запереть за десятком замков в мягкой комнате! Ты чудом, буквально чудом не… очень много «не»!
— Я понимаю, — меня давно так не отчитывали, но в данном случае даже возражать не хотелось. Видно, что Летто просто сильно беспокоился.
— Но, Аха благочестивая, я рад, что это чудо случилось, — он передал мне салфетку, чтобы я могла вытереть следы слез с щек, и начал собираться: — Теперь мне не по себе от того, что придется тебя оставить хотя бы на полчаса или на час…
— А куда ты собрался? — забеспокоилась я. Вот еще! Я только нашла его и вовсе не хотела упустить из виду, где его или Аэлла заколдует, или Нирро попытается продырявить. А что? Княгини больше нет, а Летто, судя по его виду, жениться на Аэлле все-таки не собирался.
— Я официально ответил на приглашение и должен выполнить обещанное: станцевать или со своей суженой, подругой или с хозяйкой этого дома, — очевидно, что сейчас он скорее хотел прибить хозяйку дома, а не танцевать с ней. — Мне плевать на Аэллу, но другие гости — молодые и неуверенные в себе — ждут этого танца. Для них это знак, что нестрашно заводить отношения, что их суженые тоже найдутся…
— Решил пожертвовать своими нервами ради чужих?
— Было бы чем жертвовать, — хмыкнул Летто. — Я здесь еще и по другой причине. Хотя сначала нужно оттанцевать, чтобы отвести подозрения…
— От чего? — шепотом спросила я.
— Аэлла пыталась не дать мне узнать кое-какую мелочь, — так же шепотом сказал мне чуть ли не на ухо Летто. — Рейдол построен на руинах. В этих самых руинах много веков назад Малло Багряный услышал проклятье, которое до сих пор преследует мой род! Аэлла могла найти зацепки, а значит, и я должен их найти.
— Но у нее было гораздо больше времени, чем есть у тебя…
— Зато у меня были древние планы и летописи тех времен. В прошлые визиты я, как мог, проверил несколько заброшенных коридоров. Осталось еще пара мест, куда бы я хотел попасть. Там может быть ответ!
— И ты снимешь проклятье, — я действительно хотела, чтобы так оно и вышло. Тогда Летто будет счастливее, и мне будет проще уйти из этого мира. Наверное.
— Я не загадывал так далеко, но надеюсь, что сниму, — серьезно проговорил он и продолжил уже более оживленно: — Расскажу все детальнее после танца. Танец это недолго…
— Можно и не танцевать с Аэллой, у меня платье есть, — скромно предложила я. И ведь это было чистой правдой. Хотя даже если бы и не было, я бы нашла это платье — позаимствовала, украла, арендовала… Потому как, Кро или кто-то там их побери, танцы с такими гадинами!
— Это рискованная идея, — нахмурился он, а потом покачал головой, размышляя. — Но с другой стороны, ты будешь рядом со мной, и я смогу защитить тебя в случае опасности…
— Это значит да? — ухватилась я за шанс.
— Это значит, собираться придется быстро!
— Отлично, минутку! — я подхватила сумку с платьем, но замерла на полпути в ванную. — Летто, есть проблема. Я не умею танцевать!
— Я тоже. Абсолютно не обучаем, — он рассмеялся. — Но Бал Огней создан для всех. И таких неумех, как мы. Здесь неважно умение танцевать, главное — совместимость.
— Но ты же не проверял нашу совместимость! — информация о совместимости взволновала меня еще сильнее, чем мое неумение танцевать.
— Да, но вряд ли мы с тобой станцуем хуже, чем я бы станцевал с Аэллой, — ухмыльнулся он так сладко, что я сразу поняла, что он что-то задумал на этот случай.
— Хотел саботировать танец?
— Еще как, — Летто прикрыл блестящие от смеха глаза в знак согласия. Я фыркнула и убежала в ванную: помощь мне была не нужна, но стоило сосредоточиться, надевая это платье. Тут еще и жезлом подгонять нужно было по размеру.
Мелкая все-таки не удержалась, а я не до конца проконтролировала, но юбка-колокол скользила по полу — пышная и широкая, не как море, но все-таки шире, чем я хотела. Само платье было очень скромным и красивым, с этим я поспорить не могла: едва заметная вышивка, плотное кружево, легкая россыпь мелких камней у края юбки, благородный оттенок ткани — красной, естественно, закрытое горло и плечи. Непривычная тяжесть, узкий верх и сама юбка — это платье явно не подходило для ежедневной носки.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Кружевные рукава немного скрыли набитые в моих злоключениях синяки, а вот царапины, заклеенные пластырем, я оставила как есть. Авось никто всматриваться не будет. Мне все-таки пришлось просить Летто о помощи: собрать волосы в какую-нибудь традиционную прическу. Правда, пользы от князя оказалось маловато. Я села возле зеркала на край стула, разложив вокруг широкую юбку, но ждала зря. Летто просто стоял, взяв в руки растрепанные, экстренно вымытые и высушенные, а оттого слегка влажные пряди, и ничего не делал, только перебирал их. Было приятно, но мы же на бал собирались! Поэтому я отстранила явно впавшего в транс Летто и просто оставила волосы распущенными. Все равно ни шпилек, ни заколок в гостевых комнатах не было, только одноразовая расческа и пара лент.
— Все будут на нас глазеть, а у меня круги под глазами, — пожаловалась я, когда мы уже спускались со второго этажа на первый. Я мысленно поблагодарила здешнюю моду или традицию за то, что туфли на каблуках не стали распространенной обувью. Сейчас я бесшумно шла в ботиночках из кожи и на тонкой подошве, нигде не спотыкалась, по гладкому полу не скользила. Более всего эта обувь напоминала утонченный и укороченный вариант сапог, которые носили здесь все кому не лень.
— Не беспокойся насчет этого, — хохотнул Летто. — Этикет позволяет нам воспользоваться кое-какой маскировкой.
И повел нас к корзине — такие я видела не раз, но не обратила на них внимания, они кое-где стояли на столиках. Внутри оказались маски, похожие на венецианские, такие, иногда настоящие, чаще подделки, привозили мои коллеги из отпуска.
— Достань жезл и активируй инфографику, — Летто приложил свою маску к лицу, я без сложностей сделала то, что он просил. Теперь его лицо было абсолютно белым и безликим. Но я все равно слышала его голос без изменений, а значит, он дышал и видел через материал маски хорошо. — Самое забавное, что в ближайшие пять часов снять ее с меня можешь только ты. А вот после этого срока она распадется на кусочки. Так что лучше, если ты активируешь свою маску сама…
— Но зачем? — удивилась я.
— Представляешь, Аэлла потребует, чтобы я с ней говорил лицом к лицу. А я могу ответить, что все вопросы стоит тебе задавать. Потому что маску снять я не могу, — фыркнул от смеха Летто. Я шлепнула его по предплечью за такие шуточки.
— Не смешно!
— Еще как смешно, — тряхнул он головой.
— Тогда и ты мне ее наденешь, — потребовала я.
— Ты уверена?
— Если ты хочешь меня бросить и оставить до утра с белым безликим лицом, то предупреди сейчас!
Маска обхватила мое лицо нежно и едва заметно. Непонятно было, на чем она держится, магия, не иначе. Дышать, так же как и смотреть через нее, было действительно легко, никакого неудобства я не чувствовала, но жутко хотелось посмотреть на себя в зеркало. Впрочем, эта возможность мне скоро представилась. Чем ближе мы подходили к бальному — самому большому — залу, тем больше было чужих взглядов. Несмотря на позднее время, здесь все еще была толпа гостей. Вряд ли замок Аэллы мог вместить столько: значит, часть прибывших уедет сразу, не оставаясь на ночлег. Но все они ждали танца: как только мы походили ближе, все кланялись, а совсем юные парни и девушки провожали нас горящими взглядами и непрекращающимся шепотом. Естественно, у меня сразу же вспотели ладони, и я задрожала. А вот Летто, наоборот, чувствовал себя на удивление спокойно, даже умудрялся меня поддерживать: чуть сжимать наши переплетенные пальцы или гладить большим пальцем мою ладонь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Я помнила этот коридор, именно отсюда я выглядывала в большой, даже слишком, освещенный зал в поисках Летто. И именно здесь нас ждало препятствие в виде одной очень разъяренной женщины. Собственно, я бы тоже была зла, если бы мне так испортили все тщательно построенные планы. Видимо, даже новость, принесенная Нирро, ее не так радовала, как то, что она станцует с Летто и всем даст понять, что они почти что пара. Поэтому она тихо бесилась, шипела прямо в белую и бесстрастную маску. Наверное, Летто под этой преградой улыбался так широко, что мышцам лица было больно.
