К молодому парню обернулся мужчина постарше, и очень серьезным тоном проговорил:
— Значит так, лейтенант Баранов! Раз тебе уж так неймется, пойдешь в ресторан! И сам «опорожнишься», и бак опорожнишь! — Он кивнул на пластмассовый бачок биотуалета. — Ну и глянешь, что там и как…
Парень заулыбался так, словно ему посчастливилось выиграть миллион в лотерею:
— Есть, товарищ майор! Сделаю!
— Да не суетись ты, Баранов! — Поморщился майор. — Скрытое наблюдение не терпит суеты! Терпение, Баранов, терпение! Спешка, лейтенант, хороша только при ловле блох!
Лейтенант судорожно сворачивал наушники, что-то прятал в каких-то ящичках, какие-то непонятные приборчики, и суетливо говорил:
— Вы не беспокойтесь, Георгий Петрович! — Говорил лейтенант скороговоркой. — Я не подведу, товарищ майор!
— Ладно! Посмотрим! — Проговорил «старший оперативник». — Значит так, Баранов!.. Твое дело — наблюдение и только! Понял? Сделаешь вид, что ты приезжий турист, и ищешь туалет! И все!!!
— Так точно, товарищ майор! — Баранов встал бы по стойке «Смирно!», если бы ему не мешал потолок микроавтобуса.
— Наб-лю-де-ни-е, лейтенант! — Проговорил майор с нажимом. — Ни в какие авантюры не ввязываться ни в коем случае! Можешь выпить чашку кофе… На все про все тебе — пятнадцать минут, и ни секундой больше! Если фигурант начнет движение вне ресторана — тут же возвращаешься! Это приказ, Баранов!
— Я все понял, Георгий Петрович! Разрешите идти?!!
Майор только вздохнул:
— Ладно, лейтенант… Иди уже… А то, вон, уже землю копытом бьешь, как тот жеребец в стойле…
Лейтенант открыл сдвижную дверцу салона, и выскользнул на улицу, а майор посмотрел на капитана Кузнецова:
— Как думаешь, Виталий? Не наворотит лейтенант глупостей гору? Что-то мне неспокойно как-то…
— Не успеет, товарищ майор… — Ответил Кузнецов, но особенной уверенности в его голосе небыло. — Он хоть и технарь, но подготовку прошел… Да и, случись чего, мы всего-то в полусотне метров от ресторана — успеем… Если что…
— Ладно… Посмотрим…
***9 июня 2008 г.
Франция. Марсель…
Ресторан «Караван-сарай»…
…А в это время к Жаку Рано, который был владельцем этого ресторанчика, подошел старший бармен:
— Месье Жак! Вы позволите? Ваше пиво… …У отставного лейтенанта, конечно же, был и кабинет, как и положено любому бизнесмену, но… Когда он не ожидал никаких срочных сообщений, или посетителей, чтобы подписать какие-то бумаги, то Жак предпочитал находится в зале ресторана…
Здесь все было устроено на восточный лад…
Широкие столы с низкими ножками. Рядом с ними тахты, на которых невозможно было сидеть, а только полулежать, подоткнув под бока бархатные подушки и валики, которых здесь было превеликое множество.
Были здесь, конечно же, и обычные, более привычные для европейцев, столы со стульями, для тех, кто небыл готов полностью погрузиться в Восток…
Приспущенные тяжелые шторы на окнах создавали уютный полумрак, легкая арабская музыка, благовония, запах кальяна…
В общем…
Это была настоящая палатка бедуина-туарега… Вернее, если уж брать размеры, то шатер аменокала…
Но были в этом ресторане и места еще более уединенные, для тех посетителей, которые хотели отключиться от суеты, и подумать в одиночестве о вечном… Вдоль двух стен ресторана шла довольно широкая балюстрада, создавая некий второй этаж, на которой и были расположены «VIP-места», отгороженные от всех полупрозрачной шелковой кисеей…
В самом углу этой балюстрады, было одно место, которое никогда и никем из гостей не занималось — это была святая святых хозяина ресторана… Отсюда, сверху, Жак Рано наблюдал за происходящим в зале при этом оставаясь невидимым для тех, кто сидел внизу, и мечтал о том, что когда-нибудь опять повстречает свою юную Амаль… …Он уже давно заметил этот «Ситроен», который вот уже третьи сутки торчал то у ресторана, то у дома, где у Жака была его маленькая квартирка, и тех крепких мужчин, которые периодически выходили из микроавтобуса, чтобы пройтись по улице, или зайти в ресторан, чтобы выпить чашечку настоящего арабского кофе с кардамоном…
А один раз Жак услышал, как один из них по-французски, но с жутким восточноевропейским акцентом делал заказ бармену, а потом почувствовал затылком острый, заинтересованный взгляд, как если бы на него смотрел хищник из своей засады… Чувствовать такие взгляды Жака научила служба в Легионе, и именно поэтому он столько раз сумел спастись и спасти своих людей от гибели… Спецназ — всегда спецназ…
И тогда отставной лейтенант задумался:
«…Если это русские спецслужбы, то здесь во Франции они ничего не смогут мне сделать — не их территория! И следят они явно за мной!.. А я ведь еще тогда, после того непонятного инцидента в ресторане, заметил, что за тем русским была слежка… Очень профессиональная, но я ее заметил! — Думал Жак Рано, перебирая в мозгу факты. — Теперь тот же темно-синий «Ситроен» торчит около моего ресторана… Не понятно! А то, что мне непонятно, меня раздражает!.. Пора в этом разобраться, наконец!..»
Он пришел в ресторан, как обычно к 10.00 утра, и залег для наблюдения за улицей в своей «берлоге» в «засаду»… …Через несколько часов ожидания, что-то около двух часов дня, когда воздух раскалился от жары, он увидел со своего места, как из микроавтобуса вышел молодой парень, и направился к ресторану, и спустился по «черной лестнице» на кухню…
***9 июня 2008 г.
Франция. Марсель…
Как узнать чужую тайну и не раскрыть свою…
…Лейтенант-техник ФСБ Баранов, принаряженный в цветастую «гавайскую» рубашку «в огурцах и с попугаями», пять минут назад, выйдя из туалета, опустился на тахту за низким столиком, и заказал кофе по-восточному…
«…Т-та-ак! Ну-ка, ну-ка! Что тут у нас? — Его суетливые мысли тут же отображались на движениях. — Надо осмотреться повнимательнее! А то что-то наши старлеи с капитаном ничего толком не увидели! Ну да ничего! Я обязательно что-то новое увижу!..»
Он вертел головой по сторонам, вглядываясь в посетителей, и пытался увидеть «объект наблюдения»…
— Ну и где же ты спрятался? — Пробурчал он себе под нос едва слышно.
И в этот момент…
Его взгляд случайно зацепился за знакомый по фотографиям профиль…
Уж кто-кто, а лейтенант его обязательно узнал бы, потому что именно он фотографировал и распечатывал все фотографии…
— Ага! Вот ты где! На кухню пошел! — Прошептал он обрадовано.
И попытался привстать…
Да так неудачно, что подбил руку проходившего мимо официанта…
На грохот падающей посуды обернулись все, кто в этот момент находился в зале «Караван-сарая»…
— Твою мать! — Громко выругался лейтенант по-русски, смахивая с испачканной рубашки что-то оранжево красное с пряным запахом. — Ты откуда взялся придурок! Ты хоть знаешь, сколько стоит эта рубашка, идиот?!! Я же за нее целых тридцать евро выложил!
К лейтенанту тут же подскочил старший бармен:
— Не извольте беспокоиться, месье — все поправимо!
А лейтенант уже напрочь забыл, зачем находился в ресторане — его душила злоба:
— Что поправимо? Что?!! — Орал он теперь уже по-французски на метрдотеля. — Дорогая вещь напрочь испорчена!
— Если вы пройдете за мной, то одна из наших работниц сию секунду все отстирает, а вы, пока ваша рубашка будет сохнуть, воспользуетесь местом для особых гостей! За счет заведения! Мы все исправим, месье!
— Черт знает что такое! — Возмущался лейтенант, но уже не так рьяно. — Давайте, ведите меня в ваше «особое место»! Не голым же мне на улицу выходить, в самом деле!
Старший бармен приподнял тяжелую штору, прикрывавшую служебный коридор, и нырнул в него:
— Пойдемте, месье! Это не займет много времени!
Лейтенант последовал за французом решительным шагом:
— А еще говорят Европа! А здесь, как и у нас — придурков рукожопых полным-полно!..
Бармен приоткрыл какую-то дверь и проговорил, пропуская лейтенанта внутрь:
— Вот! Проходите, месье, это курительная комната для особых гостей! Здесь удобно, и вы можете спокойно подождать! Сейчас кто-то из наших сотрудниц займется вашей рубашкой!..
Лейтенант шагнул внутрь помещения, и, обернувшись, бросил:
— И побыстрее! Некогда мне здесь время терять!..
— А видимо придется!..
Лейтенант резко обернулся на голос, раздавшийся за его спиной, и увидел уже в непосредственной близости от своего лица костистый кулак…
— Д-дум-мц! — Вспыхнул разноцветный калейдоскоп перед глазами…
И лейтенант вывалился из сознания… …Сколько он был в беспамятстве, лейтенант, конечно же, не знал…
Но очнулся он оттого, что кто-то, не особенно заботясь о его лице, довольно жестко шлепал ладонями по его щекам:
