во фронтовой обстановке.
В день своего назначения на высшую правительственную должность Н. А. Скрыпник направил наркому по делам национальностей РСФСР И. В. Сталину телеграмму о положении в Украине. К тому времени главе правительства Украины еще не было известно о подписании Советской Россией Брестского мира. Как интернационалист, Николай Алексеевич высказывался за подписание такого соглашения ради сохранения завоеваний революции.
«Ваша телеграмма, – писал Н. А. Скрыпник, – заставляет предполагать, что в связи с пунктом четвертым мирного договора Совнарком вынужден рассматривать Украину как находящуюся вне Федерации и лишь в дружеском соглашении. Так ли это? Если так, скажите определенно, если не так, то как именно смотрит Совнарком. Это очень важно знать, потому что этим определяется очень многое, ибо, как Вам известно, мы до сих пор продолжаем стоять на почве федерации, если необходимость спасения революции не вынудит стать на иную позицию вас. И мое личное мнение, [что] сейчас нужно отстоять базу для социалистической революции хотя бы лишь на известной территории, если это лишь возможно. Поэтому, по- моему, следует руководствоваться не столько соображениями связи или нейтралитета по отношению к Украине, но, прежде всего, интересами дальнейшего развития социальной революции. Повторяю, это мое личное мнение и мне самому, как работающему здесь, больно предчувствовать возможность вашего формального нейтралитета, но пусть определяет не это, а интересы общесоциалистической борьбы»[734].
Н. А. Скрыпник, другие большевики, входившие в ЦИК Советов Украины, Народный секретариат, направляя борьбу масс против австро-немецкого нашествия, одновременно провели работу по подготовке II Всеукраинского съезда Советов (17–19 марта 1918 года), на который вынесли самые животрепещущие вопросы тогдашнего положения республики.
Глава правительства выступил на съезде с приветствием, речами о текущем и политическом моменте.
Хотя большевики и не имели преимущества на съезде (они даже составляли вторую по численности фракцию: к началу съезда левых эсеров было 414, а большевиков – 401), опираясь на левые элементы из других партий (кроме левых эсеров, левые украинские социал-демократы, максималисты), они добились проведения своей линии, своих решений.
Большинство делегатов Всеукраинского съезда после упорной борьбы поддержали курс VII съезда РКП(б) на мирную передышку и согласились с Брестским миром. Учитывая условия последнего, которыми разрывалась связь Украины с Россией, съезд объявил Украину независимой советской республикой и заявил, что, по сути, отношения братских республик остаются прежними.
Для информации об итогах съезда, а также для достижения договоренности о форме взаимоотношений между РСФСР и Советской Украиной в связи с подписанием Брестского мира и австро-германской оккупацией Украины 26 марта 1918 года было принято решение направить в Москву Чрезвычайное полномочное посольство ЦИК Советов Украины и Народного секретариата[735]. В специальном мандате значилось: «Именем Украинской рабоче-крестьянской республики.
Рабоче-Крестьянское правительство Украины – Центральный Исполнительный Комитет Всеукраинского Совета рабочих, крестьянских и солдатских депутатов и Народный секретариат Украинской Народной Республики уполномочивают Чрезвычайное Полномочное Посольство декларировать самостоятельность Украинской Советской Федеративной Республики перед Правительством Российской Советской Федеративной Республики и вести переговоры с Советом Народных Комиссаров относительно заключения договора между обеими советских Федерациями – Российской и Украинской.
Чрезвычайное Полномочное Посольство состоит из председателя Народного секретариата, народного секретаря иностранных дел Николая Алексеевича Скрыпника, народного секретаря внутренних дел Юрия Михайловича Коцюбинского и народного секретаря образования и межнациональных дел Николая Евтихиевича Врублевского. Вышеупомянутые члены Чрезвычайного Полномочного Посольства имеют право от имени Рабоче-Крестьянского Правительства Украины составлять заявления и подписывать договоры, обязательные для государства Украинского»[736].
Слова в мандате звучат довольно претенциозно, даже торжественно. Но в жизни все было не только значительно прозаичнее, но и часто просто беспомощнее.
Немало усилий стоило, в частности, документально оформить тот же мандат. В условиях спешной эвакуации невозможно было сразу найти главу ВУЦИК В. П. Затонского, затем – печать высшего органа государственной власти УССР, по поводу чего Н. А. Скрыпник и Г. Ф. Лапчинский (тогда временно исполнял обязанности главного писаря Народного секретариата) затеяли безрезультатную переписку[737]. Комендант Таганрога не имел возможности найти для полномочного посольства поезда и некоторое время согласовывал с В. А. Антоновым-Овсеенко вопрос о том, чтобы прицепить вагон с высокими чиновниками к товарному поезду и негласно осмотреть их багаж, сорвал экстренный отъезд в Москву[738]. Не имели практического последствия и обращения Н. А. Скрыпника, его товарищей к разным ведомствам в Москве с просьбами ускорить их проезд по территории РСФСР. Часами посольство УССР ждало на станциях оказии и в конце концов соглашалось продолжать путь, когда вагон таки цепляли к товарным эшелонам[739].
Конечно, все это не добавляло энтузиазма, в определенной степени раздражало, однако не ввергало высоких посланцев в отчаяние. Прибыв в Москву, Н. А. Скрыпник сразу же подготовил статью «Новое состояние революции на Украине», в которой попытался дать более полную и точную информацию о событиях в республике, которые российской прессой часто освещались неточно и неверно. В статье говорилось о расстановке сил, настроениях масс, отношении к Брестскому миру, взаимоотношениях с левыми эсерами, о перспективах революционной борьбы. Специально выделялся раздел «Цель приезда в Москву», в котором говорилось: «Нас послал Центральный Исполнительный Комитет украинских Советов и Народный секретариат, чтобы официально заявить перед Советом Народных Комиссаров и Всероссийским Центральным Исполнительным Комитетом о провозглашении вторым Всеукраинским съездом Советов независимости Украины.
Далее, мы приехали как посольство от независимого государства, чтобы заявить, что наше отношение к Российской Федерации будет вполне дружеским.
Мы хорошо понимаем, что в данный момент Советская власть России не может нам прийти на помощь, но мы надеемся на свои собственные силы, растущие с каждым днем, потому что массы все больше понимают, что их спасение – в закреплении и усилении на Украине Советской власти»[740].
1 апреля 1918 г. Николай Алексеевич выступил на заседании ВЦИК РСФСР. Рассказав о бедственном положении в республике, о сопротивлении масс оккупантам и их сообщникам, глава Чрезвычайного Посольства остановился на решениях II Всеукраинского съезда Советов: «Весь украинский съезд признал, что навязанный Австро-Германией Российской Федерации мирный договор формально разрывал те федеративные узы, которые до сих пор связывали Российскую Федерацию с Украиной. Мы, товарищи, всегда были сторонниками объединения всех трудящихся масс, всего рабочего класса, всего беднейшего класса в единую силу, которая борется против единого врага – мирового капитала, и мы всегда боролись против того, чтобы какие-либо шовинистические побуждения отделяли Украину от всей Советской Федерации, но сейчас цели борьбы, одинаково стоящие перед нами и перед вами, заставляют нас признать, что этот навязанный Германией (Российской) Федерации мирный договор формально подрывает федеративные узы и украинский революционный народ становится самостоятельной Советской республикой. Конечно, по сути объединение обеих республик остается прежним. Мы уверены, съезд этот заявит громогласно в своей резолюции, мы уверены, что в дальнейшей борьбе трудящихся
