Судя по пронзительному взгляду Кромвеля, он догадался о том, какие чувства меня обуревают.
– Мои слова привели вас в смятение, не так ли, господа? – спросил он, переводя взгляд с меня на Барака. – Что ж, на прощание могу лишь повторить то, что вам и так хорошо известно. Если в назначенный день мы не представим королю греческий огонь, пеняйте на себя. Вы слышали, что сказал Норфолк. Он намерен поквитаться со всеми моими приближенными. Так что не теряйте времени даром.
Кромвель глубоко вздохнул и проронил:
– Я вас больше не задерживаю.
Я открыл было рот, но Барак тихонько коснулся моей руки и предостерегающе покачал головой. Низко поклонившись, мы вышли из кабинета. Барак бесшумно закрыл за собой дверь. В приемной мы наткнулись на озабоченный взгляд Грея. – Вы получили какие-нибудь новые распоряжения, джентльмены? – спросил он.
– Нет. Нам надо узнать, где скрывается мастер Кайтчин. Лорд Кромвель сказал, что вы сообщите нам об этом.
– Сейчас.
Грей взял листок бумаги, написал на нем несколько слов и протянул мне.
– Думаю, соседство с вдовой Гриствуд не слишком по душе Кайтчину, – заметил он, попытавшись улыбнуться. – С этой женщиной трудно поладить.
– Благодарю вас, мастер Грей. И прошу вас, будьте осмотрительны, – сказал я на прощание.
ГЛАВА 29
Вечером того же дня мы с Бараком направились на набережную. Таверна, в которой Барак назначил встречу моряку, недавно совершившему плавание по северным морям, находилась у самого берега реки. Она оказалась довольно мрачным заведением, пропахшим пивом и речной водой. Сквозь маленькое грязное оконце была видна пристань Винтри, где теснились многочисленные склады. Я припомнил, что где-то здесь находится склад, дело о продаже которого было у меня изъято.
Вечер только начинался, и посетителей в таверне было немного. Внимание мое привлек странный предмет, подвешенный на цепях к потолку в центре зала. То была огромная бедренная кость, размерами раза в три превосходящая человеческую. Барак отправился к стойке за пивом, а я подошел к диковинной реликвии и прочел на прикрепленной к ней табличке: «Нога древнего великана, извлеченная из Темзы в 1518 году». Именно в этом году я прибыл в Лондон. Я прикоснулся к кости, и она с тихим звоном закачалась на своих цепях. На ощупь она оказалась холодной, точно камень.«Неужели эта кость в самом деле принадлежала человеческому существу невероятных размеров?» – подумал я.
Если это так, человеческая порода явно вырождается. На ум мне пришла собственная горбатая спина и больные ноги короля, которые, вероятно, явились причиной его недавних семейных проблем. Тут кто-то тронул меня за рукав, и я вздрогнул, словно уличенный в недозволенных мыслях. Но это был всего лишь Барак, который указал на один из столов в темном углу.
Минувший день принес нам одни неудачи. После разговора с Кромвелем, столь настойчиво требующим ощутимых результатов, они воспринимались особенно тяжело. Наняв лодку, мы переправились через Темзу и вернулись на Канцлер-лейн. Леман уже ждал нас. Я заметил, что он находится в состоянии легкого подпития. Это было совершенно ни к чему. Однако, не тратя даром времени, мы отправились вместе с ним в Линкольнс-Инн. Остановившись у ворот, Леман растерянным взглядом окинул величественные здания и снующих туда-сюда законников в черных мантиях. Но мысль об ожидающих его деньгах придала красно-рыжему лавочнику смелости, потому что он безропотно двинулся вслед за нами в контору Билкнэпа.
Увы, поднявшись по узкой лестнице, мы обнаружили, что на двери висит внушительных размеров замок. Обратившись к адвокату, занимавшему соседнее помещение, мы узнали лишь, что брат Билкнэп куда-то ушел еще утром. Сосед явно предпочитал не вмешиваться в его дела.
Разочарованные, мы отправились в мою собственную контору. В соседней комнате я застал Годфри, который вместе со Скелли просматривал какие-то документы. На лице его мелькнуло откровенное удивление, когда он увидел меня в обществе Барака и Лемана. Оставив их в своей конторе, я зашел к Годфри.
– С работой, которую вы мне доверили, все в порядке, – сообщил он. – Но боюсь, вы лишились еще одного дела. Относительно продажи дома в Голдхарборе.
– Господи боже, только этого не хватало! – горестно воскликнул я, взъерошив волосы. – Сплошные неприятности!
Годфри устремил на меня задумчивый взгляд.
– Вам следует самому разобраться, что за всем этим стоит, Мэтью. У меня создается впечатление, что кто-то пытается вам навредить.
– Возможно, вы правы. Но сейчас у меня совершенно нет времени. И до следующего четверга я вряд ли сумею выкроить хоть час.
– А в четверг вы освободитесь?
– Да, – кивнул я с косой ухмылкой. – Так или иначе, но освобожусь.
Я заметил, что у Годфри утомленный вид, и ощутил укол совести.
– Я вижу, что слишком загрузил вас собственными делами, Годфри.
– Нет, что вы. Я и правда расстроен, но лишь потому, что сегодня утром получил скверную новость. За оскорбление герцога меня обязали выплатить штраф размером в десять фунтов.
– О, это чрезвычайно высокий штраф. Мне очень жаль.
Годфри вновь внимательно посмотрел на меня.
– Думаю, мне придется воспользоваться вашим предложением и одолжить у вас денег. Хотя если в корпорации станет известно, что вы меня поддерживаете, это не пойдет вам на пользу.
– Об этом я совершенно не беспокоюсь, – возразил я, протестующе вскинув руку. – Я готов предоставить вам необходимую сумму.
Годфри наклонился и сжал мою руку.
– Благодарю вас.
– Дайте мне знать, когда вам понадобятся деньги. В его взгляде мелькнуло нескрываемое облегчение.
– Вы знаете, несмотря ни на что, я все равно ничуть не жалею о случившемся, – произнес он. – Надеюсь лишь, что деньги, которые с меня взыщут, пойдут на благие цели.
– Я тоже на это надеюсь.
– А как продвигается расследование по делу Уэнтвортов?
– Медленно, – пожал я плечами. – Намного медленнее, чем мне того хотелось бы. Послушайте, Годфри, я пришел, чтобы поговорить с Билкнэпом, однако не застал его в конторе. Вы не могли бы зайти к нему, когда он появится, и сказать, что мне необходимо срочно с ним увидеться? Скажите, что разговор касается важного дела, которое мы уже обсуждали. И что заставлять меня ждать не в его интересах.
– Хорошо, я непременно к нему зайду. – Годфри с любопытством взглянул на меня. – Вы ведете еще какое-то дело, помимо дела Уэнтвортов?
– Да, – кратко ответил я.
– У вас довольно необычные помощники, – заметил он, кивнув в сторону двери.
– Да, это простые люди, далекие от судейского мира. Кстати, мне пора к ним вернуться. Чертов Билкнэп! Пока мы теряем здесь время, он наверняка проворачивает в Сити свои грязные махинации. У этого пройдохи такая скверная репутация, что адвокат, занимающий соседнюю контору, даже не пожелал передать ему записку.
– Брат Билкнэп – раб мамоны: он поклоняется лишь деньгам, – изрек Годфри.
– Точно так же, как и добрая половина жителей Лондона.
Я вернулся в свою контору. Леман сидел у окна, с интересом наблюдая за проходящими через двор законниками. Скелли объяснял Бараку, как снимаются копии с документов, причем последний слушал его с неподдельным интересом.
– Идемте, джентльмены, – распорядился я. – Годфри даст нам знать, когда появится Билкнэп.
– Я должен вернуться в лавку, – заявил Леман. Я не стал возражать, ибо понимал, что держать его целый день около себя невозможно. К тому же лавка Лемана находилась неподалеку от моего дома, и в случае необходимости я всегда мог послать за ним Саймона.
Так что домой я вернулся лишь в обществе Барака.
– Вы заставляете беднягу Скелли работать на износ, – заметил Барак по пути. – Он сказал, что сидит над бумагами с семи часов утра.
– Никто не виноват, что он так медленно работает, – отрезал я. – Он два часа корпит над документом, с которым большинство переписчиков справились бы за час. Вы не знаете, что это такое – нанимать служащих. Можете поверить мне на слово, это очень нелегко.
– Думаю, наемным служащим тоже приходится нелегко, – заявил Барак.
На это замечание я не счел нужным отвечать.
– Знаете, о чем я все время думаю, – задумчиво произнес Барак. Если какой-нибудь бедолага украдет мешок яблок стоимостью больше шиллинга, его вздернут на виселицу в Тайборне.
– Таков закон.
– Однако многие люди позволяют себе годами не платить долгов, так ведь? Взять хотя бы этого каналью Билкнэпа. А сейчас я наблюдал, как Скелли переписывает акт о взыскании долгов. Там говорилось, что должник «виновен в злостном мошенничестве и выманил деньги при помощи обмана».
– Обычный оборот для подобного рода документов. – Получается, злостного неплательщика могут признать мошенником и лжецом, однако даже в этом случае ему придется всего лишь вернуть взятые взаймы деньги. А больше никакое наказание ему не грозит, правильно?
