безоружен и мог угрожать Кире лишь голыми морщинистыми руками. Он обхватил её за шею, соорудив подобие захвата. Глаза Киры загорелись радостью, несмотря на её не самое лучшее положение.
– Не шали, дед! – предупреждающе сказал я. – А то у меня рука дернуться может, и твой сыночек порежется. А ты со своими ручками хилыми быстро с ней разделаешься.
– Ты не торопись! – забрюзжал со слюной у рта педофил. – Охрана быстро явится на мой зов, и живым ты со своей сукой точно отсюда не уйдешь!
Он сдавил Кире шею, а я в ответ сделал трёхсантиметровый надрез на Альберте. Альберт зашипел от боли, и Вальтер остановил меня:
– Стой!
Я продолжил рану ещё на сантиметр и остановился.
– Не тупи, дед! Какая ещё охрана? Как думаешь, я сюда попал? Спит твоя охрана мертвецким сном! Вон сынок твой видел Дэнчика в коридоре!
Разумеется, я блефовал, но вот ему это знать не обязательно.
Вальтер растерянно переводил взгляд с меня на дверной проем, ожидая, что старина Дэн войдёт сюда и опровергнет мои слова.
– Чё будем делать? – спросил он.
– Да всё просто. Развяжи Киру и медленно катни её ко мне по полу.
– Э, не! Нож-то у тебя! Это ты отпусти моего сына. Как ты правильно подметил, я своими хилыми ручками шибко быстро ей вред не нанесу.
– В том-то и дело, что нож у меня, поэтому не выёбывайся. Давай отпускай!
Внезапно на крыльце зашумели и спустя пару секунд открылась входная дверь. Вот сука! Не успел!
«Подыми силу и скорость»
«Не говори потом, что я не предупреждала»
Прежде чем значения силы и скорости подскочили, меня шатнуло, и рука с ножом дернулась. Альберт почувствовал, что хватка ослабла и вырвался, пихнув меня локтем в живот. Я устоял на ногах, но из носа хлынула кровь. Альберт отбежал в сторону.
– Так! – я поднял нож на них. – Не дёргаемся.
Старший Родзинский расхохотался, отпустил Киру и издевательски похлопал её по щеке.
– Вот и всё, щенок. Охрану он всю завалил! Ага! Так и думал, что такой дрыщ, как ты, только швабру какую завалить способен.
В комнату влетела девушка, нижняя часть лица у которой была скрыта банданой с изображением белой совы, а короткие волосы собраны маленькой недошишкой наверху.
– А какого ху… – начал Вальтер, увидев в руках девушки пиздатый автомат.
Она быстро подняла дуло и автомат бесшумно выплюнул три раза сначала в него, а потом в Альберта. Родзинские почти одновременно рухнули на пол.
Алька оглянулась по комнате, оценила мой шедший кровью нос и сидящую связанной Киру с синяками и ссадинами на лице, и подошла к последней. В комнату уже входило четверо крепких ребят. Все вооруженные до клыков, все в черных спецкостюмах и масках.
Понка ножом порезала связывающие Киру путы. Кира размяла затекшие лодыжки с запястьями и поднялась.
– Какая мерзость! – сказала она, проведя пальцам по волосам, на которые попали брызги крови, вылетевшие из груди Вальтера.
Кира бросилась ко мне и обняла меня.
– Мне жаль, Бостон, – шепотом выразила она соболезнования.
Алька ткнула ботинком в бездыханное тело Альберта.
– Извянки, что опоздали, Бос. Я сразу человека отправила в больницу, как прибыла, и сама следила за выезжающими тачками. Пока мы добрались до камер, пока узнали, в какую тачку тебя посадили и куда увезли, прошло много времени.
– Нет твоей вины в этом, Алька, – хрипло сказал я. – Только моя.
Я взял Киру за щёки и осмотрел её лицо.
– Нормально всё?
Вопрос, конечно, был пиздец невтемным для случившейся ситуации, но она молча кивнула.
Кира повернулась и бесстрастно осмотрела трупы Родзинских.
– А я хотела попросить Бостона, чтобы он Альберта оставил в живых. Папочка у него та ещё мразь, но у сынка был шанс на исправление.
– Ну уж звиняй, – пожала плечами Алька. – Как вышло, так вышло.
– Да плевать, – сказала Кира, уже потратившая весь сегодняшний запас нервов.
Понкина братва переминалась у входа с опущенными вниз автоматами.
– Дальше чё, Алька? – спросил один из них приглушенным маской голосом.
– За Валовым! – грозно сказала она.
Понка подошла ко мне.
– Ты чёт бледный какой-то и кровь из носа. По башке получил? Сотряс словил?
Я посмотрел на счетчик хп, перешедший в свою последнюю треть и покачал головой.
– Не. Принял кое-что не то и теперь мне резко нужно к человеку, у которого лекарство.
Понка закатила глаза.
– Бля, ладно. Ехала! Сначала к этому человеку, а потом за Валовым. Накажем его за твоего брательника.
– Есть свободные люди? – уточнил я. – Чтобы Санька…
– Да, – перебила меня Алька. – Его уже бережно переносят в машину. За ним присмотрят, пока мы не закончим.
– Киру тоже нужно спрятать, – сказал я. – Её будут искать арзамасские, а у них носы и руки длинные. А рядом с нами будет жарко, и времени у нас будет не так много, чтоб за ней приглядывать.
– Надежней, чем с нами, сейчас места нет.
– Есть, – не согласился я. – Рядом с младшим братом.
– Это где? – прищурилась Алька.
Кира выжидающе смотрела на меня.
– Как раз там, где моё лекарство, – спокойно пояснил я и вытер новую порцию вытекшей из носа крови. – Погнали.
– Ещё кое-что, – остановила нас Кира. – Алька, подтяни сюда спецов. Пусть разъебут к чертям собачим дверь от хранилища этого уёбка. Грех добру пропадать, да и времени потраченного жалко.
– Сделаем.
***
Понка сжимала в руках автомат на каждом перекрестке Подземки. Фонарик она давно перекинула Кире.
Мы спустились только втроем. Таково было моё условие. Остальная команда Альки отправилась следить за Валовым, собирать разведданные и готовиться к штурму.
Я до последнего не говорил, куда именно идем, а как сказал, они отказались верить. Но потом закончилась территория Верхнего Подземья, частично принадлежавшего, собственно, верхним, и началась настоящая Подземка. Тоннели, исписанные иероглифами, и встречающиеся тут там целые скелеты или одинокие кости людей и другой живности.
Даже обезбашенная Алька вела себя здесь настороженно, а Кира так вообще материлась каждый раз, когда видела какую-то жутярку. Пару раз мы наткнулись на Подземцев, и я насильно опускал вскинувшееся дуло
