Адамма влетела в общий зал хаммама как раз в тот момент, когда туда из отдельной кабинки перешла ее хозяйка. Она подбежала к Шантель и сказала, точнее, выкрикнула, что дей вновь призывает к себе Шахар сегодня вечером. Шантель не сомневалась, что сияющая от радости нигерийка отнюдь не случайно преподнесла свою новость с такой помпой, но демонстрировать свои собственные чувства не торопилась. Тетушка Элен испытывала бы заслуженную гордость, имей она возможность видеть в данный момент свою воспитанницу. Великолепная Шахар даже глазом не повела, выслушав удивившее всех известие. Она лишь небрежно кивнула головой и направилась к выходу, показывая всем своим видом, что не усматривает в приглашении Джамиля ничего особенного. Но, конечно, это было совершенно не так.
Придя к себе, Шантель прошла в спальню, оставив возбужденную Адамму в прихожей. Она ничего не сказала служанке, и та нисколько Не сомневалась, что хозяйка, не теряя времени, начала готовиться к встрече. Шантель, однако, и не собиралась. Когда минут через двадцать рабыня, не выдержав, заглянула в спальню, она увидела свою госпожу безмятежно наслаждающейся у окна видом сада.
— Лалла!
— Да?
— Не пора ли нам начать…
— Нет.
— Но…
— Я никуда не иду, Адамма.
В ходе этого разговора Шахар не повысила голоса и даже не повернулась. Адамма в растерянности прикусила нижнюю губу. В глубине души она ожидала от госпожи подобной выходки, но все равно оказалась не готовой к такому повороту событий.
— Вы заболели, лалла? — спросила озадаченная нигерийка.
Шантель, не отходя от окна, оглянулась через плечо.
— Заболела? — произнесла она с натянутой улыбкой. — Нет, но и этот предлог не хуже других. Пусть Кадар через Хаджи-агу сообщит дею, что тот может подобрать себе другую наложницу на сегодняшнюю ночь.
Адамма даже застонала. Но спорить не решилась и немедленно выскочила в дверь, чтобы выполнить распоряжение хозяйки. Евнух находился на своем обычном месте, охраняя вход в покои Шахар.
— Она не собирается идти, — выпалила нигерийка. Кадар вскочил на ноги.
— Она заболела? — повторил он вопрос, минуту назад заданный самой Адаммой.
— На самом деле нет. Но ты должен убедить Хаджи-агу, что она больна.
— Это не сработает, девочка.
— Тебе лучше верить, что сработает. Так хочет госпожа. Она твердо сказала, что не пойдет.
Кадар понимающе улыбнулся и поторопился к главному евнуху. Следовало бы знать, что долго маленькая англичанка послушной не останется. Слишком много заботится среброволосая красавица о своей гордости и слишком мало о собственном благополучии. Помоги Аллах, чтобы Хаджи-ага поверил в ее болезнь.
— Я не верю! — произнес главный евнух, лишь только Кадар передал ему слова Шахар. — Что-то опять неладно с этой девчонкой.
— По-моему, этого следовало ожидать, мой господин.
Хаджи помрачнел. Да, это нетрудно было предвидеть. Шахар, конечно, расстроилась из-за того, что дей пригласил вчера не ее. Европейские женщины всегда с трудом привыкают к здешнему порядку вещей. Нет сомнений, она сердится и ревнует. Не исключено, что ее ревность будет куда опаснее, чем прежние попытки неповиновения.
— Дей, к сожалению, ни за что не поверит в ее болезнь, — сказал он, скорее размышляя вслух. Попытаться использовать предлог болезни он уже решился. В конце концов, привести ее к дею сейчас можно, только опять опоив или прибегнув к грубой силе. Ни один из этих способов доставки Джамилю явно не понравится.
— Кто знает, может, он примет это объяснение, и не очень поверив, — предположил Кадар. — Теперь дей не хуже вас знает, какой своенравный характер у его новой фаворитки.
— Нам остается только надеяться, — усмехнулся Хаджи. — Клянусь бородой Пророка, от этой девушки больше проблем, чем прока, — пробормотал он, отправляясь к дею.
— Она больна? — подозрительно переспросил Дерек.
— Я… Я сам не видел, но… — заикался главный евнух, — но ее слуги уверяли меня…
— Больна Шахар или нет, она должна быть здесь к назначенному времени, Хаджи.
Оставалось только выполнять волю дея.
Глава 36
Теперь Шантель расхаживала по своей спальне в явном волнении. Хладнокровие понемногу оставляло ее. Да никак могло быть иначе, если вот уже полчаса Кадар и Адамма наперебой уговаривали и запугивали ее. Они уже десятый раз рассказывали, что Джамилю сообщили о ее болезни, что он не посчитал данное сообщение заслуживающим внимания и настаивал на встрече. Девушка стояла на своем.
— Если вы не пойдете, он сам придет сюда, лалла, — пустила в ход новый аргумент Адамма.
— Не придет. Ты сама говорила, что он редко утруждает себя посещениями гарема, опасаясь вызвать переполох среди его обитательниц.
— А если все-таки придет? Представляете, как он будет рассержен?
— Вот и хорошо, — огрызнулась Шантель. — Гнев столь же способствует общению, сколь страдания.
Слуги отреагировали на эту злую шутку гримасами, выражающими то ли неодобрение, то ли непонимание. Их предупредили, что они должны быстро добиться результатов, или их госпожой займется кто-то еще. Это и подстегивало их желание уговорить Шахар. Но пока все усилия были тщетны.
Хаджи-ага ожидал в прихожей. Он посчитал себя слишком старым, чтобы умасливать непокорную наложницу, и раздумывал о том, что мог бы предложить множество действенных способов сделать ее покладистее, но все они в данном случае не годились. Ведь дей строго-настрого запретил наказывать эту девушку.
— Скоро придет хранитель драгоценностей, — вступил в спор Кадар, — и управительница гардеробом тоже. Неужели вы не понимаете, о чем они подумают? Они решат, что вы просто дуетесь на Джамиля, потому что он не пригласил вас вчера. Вы этого хотите?
Она дуется? Сама возможность такого предположения вывела Шантель из себя.
— Вы должны знать…
— Что бы вы сейчас ни сказали, лалла, это ничего не изменит. Гарем имеет на подобные вещи свою точку зрения.
— Мне все равно!
— Это не правда, — воскликнули оба слуги одновременно.
Шантель пристально посмотрела на Кадара, затем на Адамму. Как это они, черт побери, так быстро сумели узнать ее? Они ведь правы. Ее гордость может поставить ее в совершенно глупое положение.
— Хорошо! — раздраженно сказала девушка. — Но имейте в виду, если сегодня ночью лишусь головы, в этом будет и ваша вина. Идти к дею уговорили меня именно вы.
— Этого не произойдет, лалла.
— Вы уверены? Так знайте же, как только Джамиль прикоснется ко мне, я выцарапаю ему глаза. А потом вы посмотрите, как долго моя голова останется на плечах.
Адамма побледнела, посчитав угрозу достаточно серьезной. Кадар улыбнулся, подумав, что маленькая англичанка может быть сердитой, но дурой ее не назовешь. А кроме того, дей прекрасно разбирается в женщинах.
