– так организм пытался защитить её от невыносимой боли.
Проснулась, словно от резкого удара поддых. Большие настенные часы с белым циферблатом показывали 8. Белый циферблат с тремя черными стрелками, отсчитывающими чьи-то последние минуты и секунды. Она не знала, на сколько времени она выпала из реальности, вообще в первые секунды не поняла, где она находится. Рядом, по-прежнему держа её за руку, сидела Симона. Светло-салатовые стены, ни одного окна, невозможность понять, какое время суток. 8. Утро. Конечно, утро. Которое мудренее, чем вечер. И добрее, чем ночь. Милосерднее.
Вот сейчас к ней подойдёт кто-нибудь – может быть, медсестра. Или тот врач с английским акцентом. Наверняка, американец или англичанин. Наверняка, хороший врач, который скажет, что самое страшное уже позади, что с её сыном всё в порядке. Ещё не совсем, но кризис миновал, состояние стабильное. Врач стоял возле двери палаты реанимации и что-то говорил Гоше. Он оглянулся, зацепился за неё взглядом, и она поняла. Поняла всё без слов. И потеряла сознание.
На неё брызгали водой, пихали в руку одноразовый стаканчик, совали какие-то таблетки. Она не хотела таблеток. Она знала, что ничто не поможет ей сейчас, в эти минуты, когда стало понятно, что её сына больше нет. Нет её золотого мальчика, её Димки, которому только два дня назад исполнилось 26 лет и который навсегда останется молодым. Она понимала, что Гоша крепко обнимает её за плечи, но не чувствовала привычного тепла его рук. Она видела, как как монотонно качается Симона, и как беззвучно плачет Диана. Она опять не различала лиц ребят, окруживших их плотным кольцом, не слышала их слов. Она только видела, как плачут эти крепкие парни, друзья её мальчика. Её сына, которого не смогли спасти, и которого больше нет.
Она реально видела разворачивающуюся в памяти ленту: вот он, малыш, которого она впервые взяла на руки, вот они вдвоём гуляют по осеннему городу, собирая нарядные, яркие листья, вот он с восторгом показывает подарок от Деда Мороза, который нашел под ёлкой. Вот в обнимку с большим белым медведем с золотистыми атласными пяточками, которого они не привезли в Израиль, и которого он вспоминал так часто. Вот он в бассейне и в зарослях бессмертников возле водопада на турбазе в горах Чимгана. Первый раз летящий на самолёте на Иссык-Куль и улыбающийся ей за стеклом автобуса, который увозил его детсадовскую группу на дачу. Они первый раз расставались тогда так надолго. Теперь они расставались навсегда.
Внезапно исчезли все – Симона, Диана, окружающие их друзья её мальчика. Они остались втроём: она, Гоша и врач. Она слушала, не понимая: смерть мозга, карточка Ади, донорство, трансплантация органов. Слушала, машинально кивая и заранее соглашаясь со всем. Она подписывала какие-то бумаги, не видя букв и не читая слов.
А потом почувствовала, как обняла её Диана и сунула ей что-то в руку. Пластик. Гладкий и теплый. Она поднесла руку к глазам. Димина головоломка – голубая рамочка, полустертый рисунок: на одной стороне солнышко, на другой – львёнок с пышной гривой. И только сейчас она ощутила, как хлынули, наконец, спасительные слезы, и как мгновенно мокрым стало её лицо.
Эпилог
Диана родила в апреле. Светлоглазого мальчика с пушком на голове. Без бровей и ресниц – так, намётки. Жанна с Гошей забирали её из больницы – ее и своего внука, Димино продолжение. Жанна взяла на руки малыша и почувствовала физически, как отпускает туго сжатая пружина, которая не давала ей дышать с того сентябрьского вечера, когда им позвонили из хайфской больницы. Она вытирала мокрое лицо, понимая, что возвращается к жизни. И это чудо совершил этот малыш с расфокусированным взглядом, красноватым личиком и крепко сжатыми кулачками. Совсем невзрачный младенец, но для неё – самый красивый мальчик на свете.
Через полгода уехала устраивать свое женское счастье Лана.
68-летний вдовец из Эйлата. Брат одной из её хозяек, положительный и солидный. Диана с ребенком переехала к Жанне с Гошей. Они благоустроили пристройку во дворе, побелили и завезли мебель. Симона очень любит там бывать. Она может часами сидеть и смотреть на малыша. В эти мгновения Жанне кажется, что падает стеклянная стенка, отделяющая её дочь от окружающего мира.
Диана начала учебу в открытом университете.
Жанна очень много работает. Но частенько оставляет офис на Эвелину, и, дав указания, спешит домой – к теплым ладошкам и светлой улыбке внука.
Мальчика назвали Даниэль.
