Долгие минуты проходят в колебаниях между надеждой и отчаянием. Дух Джейми по-прежнему мерцает, как огонек свечи, выплавляющий память о нем в моем восковом теле. Как будто я могла бы забыть.
В пыльном углу моей памяти распахивается книга, лучшая в коллекции Ба, полная нежности песнь о едва начавшихся жизнях. В самом начале два малыша вместе делают первый вдох, затем первые неуверенные шаги на обшарпанном полу. С каждой перевернутой страницей минуют годы, и их шаги становятся тверже. Достаточно твердыми, чтобы ходить по рельсам, заборам, а затем и по веревкам для белья. Достаточно твердыми, чтобы пройти сквозь огонь и лед, — пока буря не уносит одного прочь.
Я думала, ты знаешь, что мы всегда вместе, даже когда не рядом.
Но без тебя, братик, я тело без души.
Какая-то женщина зовет меня, и голос у нее нежный, как плеск тихих волн о борт корабля. Она прижимает свои теплые губы к моему лбу.
Мы называем это поцелуем Тин Хау, богини — покровительницы моряков и жертв кораблекрушений. Он значит, что удача уже в пути. Возможно, твоя.
Женщина улыбается мне, и ее прекрасное лицо светится, словно бумажный фонарь.
Джейми, проснись! Тин Хау пришла. Спасение близко.
Плеск весел и скрип уключин долетают до меня. Но тут женщина исчезает, и фонарь летит мне прямо в лицо.
— Помогите, — скулю я.
Но из горла не вылетает ни звука.
— Пожалуйста, — пробую снова.
Но звук моего голоса заглушает плеск волн.
Они слишком далеко, чтобы услышать.
Что-то качается на воде. Барабан-трещотка выпал из моего кармана, словно дух Барабанщика стремился познакомиться с океаном.
Дрожащей рукой я тянусь к предмету. Качнув запястьем, я позволяю бусинам внутри говорить от моего имени.
Сначала слабо — та-та. Та-та.
Затем сильнее — та-та-та-та-та-та-та-та.
В нашу сторону поворачиваются головы. Раздаются голоса.
— Там двое, — говорит мужской голос. — Глядите, один шевелится.
— Оставь их, — рявкает другой. — Это япы.
— Помогите нам, — хриплю я.
— Это что, женщина? — спрашивает первый.
— Нет, — отвечает крикун. — Глянь на его волосы. Это мужик в бабских тряпках. Видишь, какие они подлые?
— Ну, япы они или нет, разве не должны мы им помочь? — вмешивается третий, чуть дрожащий голос.
Первый цедит ругательства.
— Да брось, приятель, мы просто теряем время.
— Место у нас только для одного, — бурчит крикун. — Двое могут пустить нас всех ко дну!
— Так давайте возьмем этого.
Руки тянутся ко мне.
Если место у них для одного, они бросят Джейми здесь.
— Нет, — выдыхаю я, чувствуя, как вспыхивает внутри последняя искра. Слова, примерзшие к языку, похоже, начинают оттаивать. — Возьмите его. Молю вас.
Кит — символ того, что ты — хозяйка своей судьбы.
— Но этот даже не шевелится, — возражает трясущийся. — Он, может быть, вообще уже отошел.
— Нет, он шевелится. Глянь, — возражает первый, когда Джейми вздрагивает у меня под боком.
Крикун стонет.
— Ладно. Он хотя бы побольше. Может помочь нам грести.
Руки тянутся к Джейми. Он тихо стонет, стискивая своей закоченевшей рукой мою.
Нет, брат. Теперь твой черед прыгать. Верь мне.
Дружно крякнув, они поднимают его.
Вверх взмывает феникс, и, в отличие от нашего дня рождения, я не хватаюсь за его лодыжку.
— Вал?.. — стонет он, и голос его больше похож на хрип.
— Не смотри больше назад, Джейми, — мне удается оттолкнуть его, хотя боль расставания режет хуже тупого ножа. — Лучшее… впереди.
— Вал?.. — шепчет он снова.
Его укрыли одеялом, и весла уже вставлены в уключины. Вскоре спасательная шлюпка становится лишь белой дымкой, а поднятая ей волна несет меня все дальше.
Когда мой брат-близнец, Джейми, покидал меня, он поклялся, что это не навсегда.
Но на этот раз, надеюсь, он не станет торопиться домой.
Я устраиваюсь щекой на плоту, наконец-то готовая уйти. Небеса надо мной усеяны семенами одуванчика. Кажется, до них рукой подать.
Огонь во мне остывает. Но разгорается нечто другое, там, в глубине.
Уставший от всего увиденного и пережитого, кит превращается в птицу, взбивающую крыльями волны. И в тот момент, когда огромная морская птица ловит ветер, я чувствую, как моя душа отправляется в полет.
Посмотри на небо, Джейми, и ты всегда увидишь меня.
Эпилог
30 апреля 1912 года
Моя дорогая Шарлотта, полагаю, пройдет несколько недель, прежде чем ты получишь это письмо. Я отправляю его с нашего судна на Кубе, и, возможно, почтовая служба заберет его далеко не сразу. К тому времени, надеюсь, Винк и Олли уже привыкнут к новой жизни с тобой, а ты — с ними. Я каждый день возношу благодарственные молитвы звездам за то, что ты встретилась на их пути, на нашем пути. То, что тебе удалось взять их под опеку посредством Дома малютки, стало столь необходимой ложкой меда в бочке весьма темного и густого дегтя, которой была вся их прежняя жизнь. И я знаю, что после этого момента их жизнь будет меняться только к лучшему.
Что же до остальных, мы справляемся, как можем. Сейчас со мной только Минг Лаи, поскольку Бо пообещал Тао, что отвезет Фонга к его дочери в Гонконг. И пусть этот старый брюзга обретет хоть какое-нибудь подобие мира в душе. Бо присоединится к нам на Кубе. Потеря моей сестры — больно даже писать ее имя — глубоко ранила нас обоих. Я, со своей стороны, решил жить полной жизнью, как она от меня и требовала. Ее жажды жизни всегда с лихвой хватало на нас двоих, и теперь я буду жить за обоих. Насколько я понимаю, Акт об исключении не распространяется на студентов. Но, дорогая моя, пусть даже если этот путь не откроется передо мной, пока светят в небесах звезды, я буду искать дорогу, что приведет меня к тебе.
Прилагаю также письма для ребят.
Искренне твой,
Джейми Мартин Лес
Молодой Индиана Джонс и Тайна гибели Титаника
Литературно-художественное издание
Литературный редактор А. Самойлова
Художественный редактор Е. Гальдяева
Технический редактор Е. Кудиярова
Корректор И. Мокина
Глава 1
Индиана Джонс не находил себе места, ведь сегодня он встретится с Шерлоком Холмсом! Правда, не с самим Холмсом. Инди знал, что великий сыщик – только герой его любимых рассказов. Он встретится с человеком, придумавшим Холмса, – сэром Артуром Конан Дойлем.
Инди едва мог поверить в свою удачу. Однажды он написал восторженное письмо Конан Дойлу, где назвал Холмса одним из своих самых любимых героев. И был страшно удивлен и обрадован, когда получил от писателя ответ, да еще и приглашение встретиться за чашкой чая в отеле «Кларидж» в Лондоне. Дата и время встречи были точно определены: понедельник, 8 апреля 1912 года, ровно в четыре часа дня.
Инди сейчас гостил в английском городе Оксфорд. Так что добраться до Лондона не представляло бы труда, если бы... не Хелен Сеймур. Инди предстояло уговорить мисс Сеймур позволить ему поехать в Лондон одному, ведь она все еще считала его ребенком!
Мисс Сеймур привыкла к роли наставницы Инди. А началось все, когда он вместе с родителями путешествовал по разным странам. На самом деле это было кругосветное турне его отца, выступавшего с лекциями. Как бы там ни было, однажды родители решили, что должен быть кто-то, чтобы присматривать за сыном и заниматься его образованием. Скромная Хелен Сеймур, страстно мечтавшая посмотреть мир, с радостью приняла это предложение. Ведь иначе ее мечта так никогда бы и не сбылась.
А совсем недавно жизнь Хелен в корне изменилась – она стала богата. И решила отблагодарить Инди и его родителей за возможность путешествовать с ними. Она пригласила всех в свой новый роскошный дом и настояла, что все расходы берет на себя.
