- Если б я знал, Свят!
- Все хорошо, все прошло, не парься... Ты со мной. И ты меня любишь...
- Очень люблю, – шептал я ему в шею, ощущая толпы мурашек, гуляющих по моему телу.
- Я тоже, – он так бережно прижимал к себе мою голову. – Ты... я не думал, что так получится... Что вот так вот все повернется.
Несколько секунд шумного дыхания и долбящего в висках стука сердец, и мой вопрос:
- За что ты меня любишь, Свят?
- Я просто... меняюсь рядом с тобой. Знаю, что не от того что ты этого хочешь, или я. Нет, тут другое. Просто так получается и все. Как ни с кем больше. За ЭТО люблю, понимаешь? Люблю не за то, какой ты, а за то, какой рядом с тобой я.
Я верил ему безоговорочно, не слепо, потому, что любил, а потому, что этим словам еще позавчера получил подтверждение.
- Разреши, Свят... Исправить мне все, позволишь? Пожалуйста...
И я взял его за руку, медленно отступая к постели, глядя во влажно блестевшие глаза, полные восторга.
Часть семнадцатая.
«Нежность для зверя, или Хорошего понемногу...»
…
- Что ты делаешь? – шевельнулись его губы. - Ты меня соблазняешь, Дин?
- Да... Соблазняю... совращаю... Думай, как хочешь, – упершись икрами в постель, я притянул его к себе так, чтобы бедра любимого зверя касались моих.
А он, стоял, почти касаясь лбом моей головы, и дышал через раз.
Впрочем, я дышал так же...
- Только, как я понимаю, мы с тобой совращать друг друга начали еще там... в подворотне... Помнишь? – я коснулся носом щеки Свята, и нежно потерся об нее.
- Когда первый раз поцеловались? – улыбнулся Свят.
- Да, тогда, - я не мог оторвать взгляда от его губ.
Он хмыкнул и улыбнулся:
- А мне кажется, что еще раньше...
Я вскинул брови, прекрасно понимая, о чем он.
- Хотя да. Как-то так...
- Это уже не важно. Но тогда это было убойно, блять. Самое начало. Но како-о-ое, мать его!
- О е-е-е... Начало сумасшествия под названием «Ангел и Ко».
Святуся покачал головой, накрыв языком верхнюю губу, а я аккуратно, еще плотнее прижал его к себе за пояс, и он прогнулся, поддаваясь моим рукам.
- Да все это, правда, пиздец какой-то, Дин!..
- Некоторые этот пиздец по-другому называют, знаешь? – прошептал я на ухо и обхватил языком теплую мочку с сережкой, засосал, ощущая, как напряглось в руках любимое тело.
- Скажи мне? Буду знать... – процедил Святуся сквозь стиснутые зубы.
- А сам не знаешь? – я перестал издеваться над его мочкой.
- Знаю...
- Почему тогда спрашиваешь?
- Хочу, чтобы ты ЭТО сам сказал, – прохрипел он и поцеловал в шею, наклонив мне голову, открывая себе доступ.
- Я уже говорил, гад ты, говорил же... – и провел рукой вверх по спине, целуя скулу, подбородок, дурея все сильнее. – Несколько минут назад.
- Думаешь, я забыл? Ни хера я не забыл... – я поцеловал его.
Просто так. Нежно. По-пионерски, без языка.
- Обожаю тебя, – прошептал, когда оторвался от него. – Ну скажи... Я хочу.
- Ну... ты же про любовь говоришь, да? - наконец-то мое чудовище разродилось, и
скромно потупило глазки.
- О, е-е-е... – выдохнул я, и, сдерживая стон, с умилением перся от редкого зрелища - скромняга старший твинс.
Мамочка!.. И ЭТО Свят? Не верю.
Сейчас еще в моей груди начнет пальцем дырку ковырять от смущения.
- Слушай, там же Ян, Дин. Он одинс ней, – хрипло выдал он, неожиданно выходя из образа скромника.
- Да что ты? Да неужели? – деланно удивился я. – Перестань ты, епт. Ну что за детский сад? Ну и что, что один? Боишься, что она его изнасилует, да? Ты его вообще-то одного оставить хотел, помнишь? Кто из дома валить собирался? М?
- Черт... Да, собирался. Я тогда не думал ни о чем! Ну? Ну и хули ты вот, а? Типа, не понимаешь сейчас!
- Все о’кей, угомонись. Ты ей ужедал понять, что к чему, не забыл? Зараза такая... я тебе еще этоприпомню! – я притянул его к себе за подбородок и, под его мычание, прикусил за губу, отпустил, а он, улыбаясь, ее зализал и пожал плечами:
- Не удержался я тогда, сорри... Отшлепаешь меня, милый, м? По голой попке? – он поиграл бровями, и я втянул воздух сквозь зубы от жесточайшего томления в груди.
Дря-я-янь... Господи...
- Черт, ты не понимаешь? Я же там чуть не кончил рядом с вами, гады... Такоерядом с бабой творить!!!
- Прости, малыш, – Свят положил мне руку на грудь, согревая ее теплой ладонью, поглаживая ткань подушечками. - Я знаю, что ты тогда чувствовал.
- Знает он, – шепнул я, - все он знает... И все равно творит! Да?
Свят шмыгнул.
- Да.
Дрянь...
Я заводился.
Я хотел его все сильнее.
Я сходил с ума, ощущая огонь, растекающийся по венам.
- Бля-я-ядь,- процедил, сминая джинсы на его заднице, стискивая пальцами замечательную попку под ними.
- Ди-и-ин... ты хочешь... Но... там... Мы не одни... Я же не смогу молчать, – предупредил он. – Ты меня знаешь!
- Не... ну... Твою мать, Свят! Мы трахаться не будем... Мы просто... Ну... Мы тихонько, Святусь... Я буду закрывать твой рот губами, когда ты будешь стонать, – улыбаясь пообещал я.
