2–4. Означенные стихи изображают положение Давида еще до его бегства из Иерусалима, в то время, когда он физически был нездоров и когда постепенно оставляли его друзья, а подготовлявшееся восстание Авессалома разрасталось. Тогда-то на себе самом он испытывает, насколько тяжело положение одинокого страдальца, как дорого ему сочувствие от других людей и насколько высока добродетель — сострадание. Поэтому Давид молит Бога ниспослать «блаженство» — награду тем, кто сочувствует и помогает всякому больному и нуждающемуся. «Да избавит их Господь, — молит Давид, — от несчастий, от врагов и сделает счастливою их жизнь, да поможет им в болезнях пославши выздоровление («ты изменишь все ложе его в болезни его» — перевернешь ложе болезни на ложе здоровья).
5. Я сказал: Господи! помилуй меня, исцели душу мою, ибо согрешил я пред Тобою.
5. После молитвы за других Давид переходит к молитве за себя: он просит Бога «исцелить его душу», простить его грех (с Вирсавией) и спасти от врагов.
6. Враги мои говорят обо мне злое: «когда он умрет и погибнет имя его?»7. И если приходит кто видеть меня, говорит ложь; сердце его слагает в себе неправду, и он, выйдя вон, толкует.8. Все ненавидящие меня шепчут между собою против меня, замышляют на меня зло:9. «слово велиала пришло на него; он слег; не встать ему более».10. Даже человек мирный со мною, на которого я полагался, который ел хлеб мой, поднял на меня пяту.
6–10. Враги с нетерпением ждут его полной гибели. Они лицемерно посещали Давида во время болезни, приходили за тем, чтобы убедиться в его немощи и когда выходили от него, обсуждали виденное, злоумышляя на Давида. Они в болезни Давида видели кару от Бога, («слово велиала пришло на него»), почему думали, что она (болезнь) должна привести к смертному исходу. Жестокая болезнь, неисцелимая, переживалась им. Давид сейчас может надеяться только на Бога: даже тот человек, который обязан бы поддерживать его, близкий ему («человек мирный со мною»), на которого Давид полагался и который делил с ним трапезу (высшие знаки близости), усилил тяжесть его положения («поднял на меня пяту») своей изменой. Известно из исторических книг, каким доверием Давида пользовался Ахитофел и какое впечатление произвела на него его измена. Своим поступком Ахитофел прообразовал Иуду, близкого ученика Спасителя, которому Он вверил заботу о материальном содержании себя с учениками и который, хотя и пользовался знаками любви к себе своего Учителя, особенно на Тайной Вечери, однако предал его врагам (Ин XIII:18 ст.).
11. Ты же, Господи, помилуй меня и восставь меня, и я воздам им.
11–14. Давид молит Бога о прощении своего греха, об исцелении от болезни и о каре врагов. В этой заслуженной врагами каре Давид увидит знак благоволения к себе Бога и прощения своего греха (прошедшее время глаголов стоит вместо будущего). — «А меня… поставишь пред лицем Твоим во веки» — т. е. я буду служить Тебе вечно, во все продолжение своей земной жизни, или в смысле — это Твое благоволение будет для меня служить залогом того, что за гробом я буду предстоять пред Тобою, жить вблизи Тебя.
12. Из того узнаю, что Ты благоволишь ко мне, если враг мой не восторжествует надо мною,13. а меня сохранишь в целости моей и поставишь пред лицем Твоим на веки.14. Благословен Господь Бог Израилев от века и до века! Аминь, аминь!
14. представляет литургическую прибавку. Слово буди, буди (слав.) (аминь, аминь) заключает первый сборник псалмов Давидовых.
Псалом 41
С XLI Пс начинается второй сборник псалмов и заканчивается LXXI. Оба псалма по сходству своего содержания и построения речи представляют взаимодополнение. Припевом «что унываешь ты, душа моя», оба псалма делятся на три части, из которых первые две, представляя излияние скорбных чувствований псалмопевца об оставленности Богом, дополняется третьей, содержащей молитву к Господу о спасении от бедствий. Это сходство внешнего построения слога и содержания указывает, что писателем обоих псалмов было одно и то же лицо. Таким автором по надписанию над XLI Пс в евр. Библии называются сыны Кореевы, и им должен быть приписан и псалом XLII.
В псалмах изображается скорбное чувство писателя, принужденного жить в удалении от храма (XLI:3), воспоминание о посещении которого для него, находящегося в изгнании около гор Ермонских и потому лишенного этого блага (7), служит источником страданий (5). Причиной его бегства было восстание «недоброго народа» и «человека лукавого и несправедливого» (XLII:1). Такое положение псалмопевца согласно с эпохой гонений и бегства Давида из Иерусалима, от Авессалома, когда он должен был скрываться в Заиорданской стране, в пустыне Маханаим, расположенной вблизи гор Ермонских, границы страны Иудейской с северной стороны. Поэтому в греч. Библии после имени сынов Кореевых поставлено имя Давида. Тоже и над XLII Пс у 70-ти и в Вульгате. Означенные дополнения можно объяснить тем, что писатель псалмов, принадлежавший к фамилии сынов Кореевых, был защитником Давида и вместе с последним делил опасности изгнания. Он хорошо понимал настроение царственного изгнанника, отличавшегося религиозностью и благочестием, но теперь вынужденного жить вдали от храма, и это настроение изобразил в означенных псалмах.
Меня так же влечет к Твоему святому храму, Господи, как жаждущую лань к источнику (2–3). Я орошаю хлеб свой слезами и грущу о невозможности, как было ранее, ходить вместе с народом в Твой святой храм (4–5), Душа моя унывает среди гор Ермонских и взывает к Господу, зачем Ты оставил меня и даешь врагам ругаться надо мною (6–12)? Разбери мое дело с моим лукавым врагом и пошли мне Твой свет, чтобы мне ходить к твоему жертвеннику и славить тебя, Боже. Не унывай, душа моя, но уповай на Господа (XLII:1–5)!
1. Начальнику хора. Учение. Сынов Кореевых.2. Как лань желает к потокам воды, так желает душа моя к Тебе, Боже!3. Жаждет душа моя к Богу крепкому, живому: когда приду и явлюсь пред лице Божие!
2–3. Яркая характеристика того чувства гнетущей тоски и неудовлетворенности, какое испытывал писатель в удалении от храма. Жизнь вблизи последнего составляла для его души такую же необходимую потребность, как вода для утоления жажды лани. — «К Богу крепкому, живому» — всемогущему по силе и вечному. — «Пред лице Божие» — пред жертвенник храма, или во святилище, как место особенного и постоянного присутствия Бога.
4. Слезы мои были для меня хлебом день и ночь, когда говорили мне всякий день; «где Бог твой?»
4. «Слезы мои были… хлебом день и ночь» — я питался только своими слезами, т. е. я не мог принимать никакой пищи, чтобы меня не давило горькое чувство от сознания оставленности Богом, которое поддерживали окружавшие меня малодушные люди, с недоумением и отчаянием каждый день спрашивавшие: «где Бог твой»? Почему не видно помощи от Того, Кому ты служил?
5. Вспоминая об этом, изливаю душу мою, потому что я ходил в многолюдстве, вступал с ними в дом Божий со гласом радости и славословия празднующего сонма.6. Что унываешь ты, душа моя, и что смущаешься? Уповай на Бога, ибо я буду еще славить Его, Спасителя моего и Бога моего.
6. Это состояние угнетенности духа, естественно вызываемое тяжелым положением псалмопевца, однако ж не переходило в отчаяние. Он находил в себе достаточно живой веры в Бога и успокаивал себя надеждой: «уповай на Бога: ибо я буду еще славить Его, Спасителя моего и Бога моего». Он верит, что Бог не оставит своего праведника.
Унывает во мне душа моя; посему я воспоминаю о Тебе с земли Иорданской, с Ермона, с горы Цоар.
7. Гора Цоар — нужно читать — гора Мицар. Не известно точно, где находится эта гора, но несомненно, что она была одной из невысоких вершин горы Ермонской около Маханаима, где находился писатель псалма. Эта местность была очень далеко от Иерусалима и скинии, а потому понятно то чувство уныния, которое возрастало в писателе по мере его удаления от храма.
