— Дядя… — донесся до него тихий, полный ужаса голос. — Прошу убей меня. Я не могу… я больше не могу!
— Прошу тебя, девочка, борись! Ты нужна мне, ты нужна отцу…
В горле снова пересохло, вырвались тихие хрипы. А боль разгоралась все с новой силой. Судороги стихли, на шее появились красные кровяные пятна. Мужчину охватил ужас. Он не мог, не мог допустить этого, сорвавшись, он быстро метнулся к металлическому навесному шкафчику. В руках блеснула иголка, надетая на двух кубовый шприц, она быстро вошла в ампулу с бесцветным содержимым.
Леа не ощутила, когда в ее вену вошла игла, и содержимое шприца быстро оказалось в венозном русле. Через минуту хрипы девушки стихли, ее веки закрылись, а сама она погрузилась в долгий и глубокий сон.
Орвил глубоко и тяжело вздохнул, после чего бесшумно вышел из комнаты, заперев дверь на замок и задвинув большой металлический засов.
ДЕНЬ 3Весь следующий день лил дождь, подкрепленный грохотом молнии и ударами грозы. После ужасной боли, пронзающей Леа вчера, она очнулось только к вечеру, ее тело дрожало от холода, а голова кружилась, словно после похмелья. Он вынужден был вколоть ей морфий, хотя впереди ее ждут еще более ужасные приступы. Но Орвил не мог рисковать, нужно было утихомирить боль, он не знал, как это происходит, но мог представить. Они с Тоддом братья и оборотни с рождения, для них процесс превращения так же прост, как дышать или есть; для превращенного все намного сложней, пройдет много времени, прежде чем новорожденный привыкнет к боли при трансформации; еще придется мириться с жаждой нападения на человека, что будет еще сложнее.
Прежде, чем Леа очнулась, ее ноздри учуяли запах чего-то съестного, а очередной грохот молнии, раздавшийся за окном, заставил ее вздрогнуть и открыть глаза. Перед ней сидел Орвил, его маленькие сероватые глазки внимательно наблюдали за ней, в руках он держал небольшую тарелку с дымящимся ароматным бульоном. Девушка тут же почувствовала, как желудок скрутило от боли, а в горле запершило от недостатка воды.
— Как ты себя чувствуешь? — произнес Орвил, подсаживаясь ближе.
— Словно умираю… — прошептала девушка, дернув рукой. Смыкающиеся на ее ногах и руках ремни натерли кожу до кровавых отметин, но эта боль была ничто по сравнению с ломотой костей всего тела. — Что со мной происходит?
— Ты переживаешь превращение, — проговорил мужчина.
— Какое превращение? — усмехнулась девушка.
— Что ты помнишь? — твердо произнес Орвил, опустив ложку в бульон.
— На меня напало животное! — ответила Леа, углубившись в события того страшной ночи. — Не тяни, дядя, скажи сразу, — девушка присела на кровати.
Мужчина, приподняв тарелку, зачерпнул ложкой бульон и медленно поднес ко рту девушки. Леа, не сопротивляясь, обхватила ложку губами, в горло медленно стекла горячая жидкость. Сморщившись, девушка отвернулась.
— Тебе нужно есть! Чтобы быть сильной.
— Быть сильной для чего?! — злобно ответила Леа, пристально посмотрев на дядю.
— Ты превращаешься в оборотня, Леа. Мне очень жаль! — прошептал Орвилл.
— Бред! — усмехнулась девушка. Из глаза брызнули слезы. — Это ведь не правда…
Мужчина отвернулся.
— Это неправда!!! — прокричала девушка и выбила из рук мужчины тарелку, которая, обрызгав ей ноги, с грохотом разбилась об пол.
Орвил продолжал молчать, после чего, медленно встав, направился к выходу.
— Тебе нужно побыть одной, — проговорил он и вышел, слегка хлопнув дверью.
— Стой!!! — кричала Леа, захлебываясь от слез. — Не оставляй меня…
Слезы не переставали лить, желудок по-прежнему скручивало от голода, попавший туда бульон вызывал отвращение. Снова началась боль в ногах, затем она переместилась в грудь и спину. Сердце закололо и бешено заколотилось, отдавая в висках. Тяжелое дыхание вызывало неприятные ощущения в груди, но самое страшное ждало ее впереди. Все, что раньше казалось лишь сказкой, выдумкой о возможности превращения в оборотня, все это ворвалось в ее жизнь для того, чтобы испортить и захватить в свой плен. Она превращается в оборотня, испытывает страшную боль, ее тело перестает слушаться и скоро разум оставит ее.
* * *
Прошло полчаса, боль усиливалась и уже не ломала костей, а просто пыталась вырваться наружу, разорвав кожу. В ногах почувствовались судороги и Леа, сама не ожидая, взвыла не своим голосом. Белок глаза приобрел красный оттенок, а зрачок расширился до полного размера, поднялось давление, сердце колотилось, как бешеное. Снова начало ломить кости, они начали толстеть и, увеличиваясь в размере, выпирать из-под мышц. Стало трудно дышать, челюсть то увеличивалась в размере, выпячиваясь наружу с мгновенно выросшими клыками, то становилось прежней.
Сердце Орвила обливалось кровью, когда он наблюдал за племянницей через небольшое окно, встроенное в дверь комнаты. Он знал, что сущность, которая зарождается в ней, пытается приобрести свой второй образ, хочет вступить в равные права с человеческим телом, чтобы управлять им по-своему. Она борется, боится и ей больно… очень больно и страшно, а Орвилл стоит здесь и ничего не может поделать. «Она должна справиться сама!» — думал мужчина, вздрагивая от каждого крика и отворачиваясь, не в силах смотреть на мучения девушки.
Все продолжалась еще несколько минут, однако первращение так и не произошло, тело было не подготовлено, оно ослабло и не хватало сил. Скелетные мышцы расслабились, дыхание выровнялось, к этому моменту Леа от шока уже была без сознания, поэтому, когда все закончилось, она тут же погрузилась в глубокий сон. Первый приступ прошел, а значит, впереди будут и следующие, еще более сильные и болезненные. Пути назад нет, в конце концов, оборотень выйдет на свободу и навсегда изменит жизнь Леа.
Глава 26
Как можно было так раскрыться, позволить Леа узнать правду, почему он потерял осторожность? Опять, опять в его сердце проникли чувства. О, эти женщины, от них все проблемы! Он был слишком одинок и открылся Габриеле, увлекся и забыл свою сущность. В мире людей редко встречаются ему подобные, поэтому, когда появилась эта женщина, да еще и оборотень, конечно, он растаял. Он почувствовал некое желание к жизни, которое когда-то считал потерянным навсегда. Ту ночь они вместе гуляли в лесу, в более удобном для них обличии — в образе волков. Они вместе охотились и наслаждались присутствием друг друга.
— Принести добычу в дом! — тихо выругался Тодд, сидя за небольшим столиком в одной из местных пивных забегаловок и опустошая очередной стакан.
