Нет, здесь что-то точно не чисто. Во-первых, какое время года? Клинницы, на которые Лори изредка натыкалась в пути, растут только летом, когда мало влаги, а рыжая гверна от простуды расцветает только в самую холодную зиму, но ее здесь было просто завались – хоть жри, хоть выпалывай. И столько ягод в одном месте в своей жизни она еще не видела. Девушка сорвала горсть каких-то мелких желтых плодов с деревьев (кстати, хвойные здесь росли вперемешку с лиственными) и покрутила их в руках, пытаясь понять, что здесь ядовито, а что нет. Правда через несколько часов голод все же взял свое, и она, отбросив в сторону пустые подозрения, съела аж десять штук, а потом у нее прихватил живот, и ей пришлось порядком задержаться у какой-то старой мраморной колонны, поросшей мхом и вьющимися колючками.
Всю оставшуюся дорогу Лори только и делала, что громко ругалась на всех трех языках (ее познание в последних двух ограничивалось лишь оскорблениями) и клялась себе больше не есть все подряд, даже если это будет ее последний день перед смертью. И она так и продолжала бы клясть все, на чем стоит этот мир, если бы лес вдруг не закончился, а тракт внезапно не оборвался, словно откусанный каким-то зубастым великаном.
Девушка замерла и пристально с недоверием потрогала носком остроносой туфли на маленьком каблучке иссохшую серую землю, сплошь покрытую пеплом и обгоревшими остатками костей. Лори перевела взгляд чуть выше и раскрыла рот в беззвучном крике. Вся земля перед ней была полностью уничтожена, и этот мертвый участок доходил до самого горизонта. Выглядело все так, будто кто-то специально поливал почву маслом и методично уничтожал сантиметр за сантиметром, желая сгубить здесь всю жизнь. Ну, по крайней мере, это ему точно удалось.
Сверток за ее спиной дрогнул, сильным порыв ветра подтолкнул ее вперед, и Лори, покачнувшись, оказалась как раз на пепельной земле, от которой в воздух тут же поднялось облачко праха, а под ногами хрустнули старые кости. Без сомнений Эйнариколь направлял ее вперед, но она опасалась. Нередко ведьмы совершали нечто подобного рода: рассердившись, они проклинали, бывало, и целые дворцы, и те в один миг уходили под землю, сгорая в пучине бездны, а вместо них оставались вот такие вот выжженные поля, на которых еще долгие годы ничего не росло. Но – вот холера! – кто же способен сделать нечто настолько грандиозное? Тем более что в этом мире магией и не пахнет?
«Том», - возникла в ее голове мысль, и Лори вспомнила того демона, что тот создал просто из воздуха. Зрелище, скажем так, было не из приятных…
Присев, девушка сложила ладонь правой руки лодочкой и зачерпнула немного пепла вперемешку с костями. Вдохнув воздух, буквально пропитанный страданиями и болью, она внимательно рассмотрела кости и едва сдержала горестный вздох: то, что здесь произошло, случилось не меньше сотни лет назад.
Ее голова закружилась. Она поднялась на ноги, перед глазами все рябило от серости мертвого пейзажа, а сердце щемило от горя. После такого навряд ли выживет даже демон. Остается только надеяться, что это был не Том. К тому же, целая сотня лет… Если здесь нет магии, вдруг он погиб от старости? Нет, невозможно, ведь он умер только пять лет назад.
Нет, хватит!
Меч позади снова вздрогнул, призывая ее скорее идти вперед. Успокоившись, девушка еще раз взглянула на серые пустоши и недоверчиво нахмурилась. Вопросов становилось все больше.
У нее теперь нет магии, но, видя перед собой этот гигантский пустырь, она могла с уверенностью сказать, что недостатка волшебства в мире в общем-то нет. Значит, это не мир смерти, тогда куда она попала? И почему она не может дотронуться до своих чар?
Раздраженно мотнув головой, Лори выкинула из мыслей эту путаницу, понимая, что копание в ней ни к чему хорошему не приведет, и приготовилась сделать шаг вперед, как вдруг позади раздался громкий мужской голос:
- Не советую этого делать, сударыня! Ох, как не советую!
***
Она резко обернулась на каблуках. Что если это?..
Нет, это был не Том, и даже вполовину не он.
Большая копна его светлых, цвета свежей соломы волос разметалась по лицу, прикрывая множество длинных кривых шрамов, заметно уродующих кожу. Серые и словно безжизненные рыбьи глаза с интересом разглядывали ее фигуру, изредка возвращаясь к бедрам и груди (у нее руки чесались щелкнуть его по носу, чтобы рот не разевал!), а ничем не прикрытый мускулистый торс слегка поблескивал в свете рассветного солнца, словно он специально обмазал себя каким-то маслом. Скрестив руки, он перенес вес тела на правую ногу и поднял брови.
- Ты что, совсем сбрендила, госпожа? – он с вызовом выпятил свою грудь вперед и гордо поднял подбородок, словно ожидая, что сейчас она бросится к нему на шею, начнет пламенно целовать его в губы и восхвалять в песнях его красоту. Но она этого не сделала.
Немного обидевшись, ее ровесник расслабился и опустил плечи, продолжая на нее откровенно пялиться.
- Глаза – в сторону, - предупредила она его, - иначе кое-какая штука в твоих узких штанах окажется не совсем в том месте, куда ты рассчитывал ее присунуть. Уяснил?
Он томно вздохнул и закатил глаза.
- Уяснил, - кивнул он. – Ты, я вижу, не здешняя, а, сударыня?
- Нет не здешняя, - она прищурилась. – Откуда ты узнал? И не смей называть меня сударыней!
- Ну, сударыня, - казалось, он вообще не услышал последнего ее приказа, - даже самые больные идиоты из этих мест не суются ко Дню Конца. Вы только что попытались сделать именно это.
Она подняла брови. Что за странное название, но какое подходящее для этой выжженной пустыни!
- День Конца? Ты про эту пустошь? – она кивнула в сторону пепельных земель.
- Ты, видно, из очень дальних мест, сударыня, раз не знаешь про День Конца.
- Хватит уже загадок, - раздраженно пробормотала она, ощущая, как рукоять кинжала, притороченного к бедру, впивается в кожу. – Колись, что за День Конца такой?
Парень пожал плечами, явно разочарованный ее интересом к какому-то пустырю, а не его персоне.
- Рассказать, может, у меня не очень-то получится, сударыня, но я могу тебя проводить к самой середине, - любезно предложил он, вытаскивая из-за пазухи кусок разорванной ткани, который оказался рубашкой.
- Вот как? Ты же сам сказал, что только идиот может туда соваться, разве нет?
- Именно, - он поднял палец и обворожительно улыбнулся, однако его глаза оставались. – Не зная дороги, туда пойдет только сумасшедший, сударыня, но так уж вышло, что я эту дорогу знаю.
Лори стиснула зубы. Нет, что-то он точно темнит.
- И чего же ты хочешь взамен?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
