Бьюкенен подскочил к упавшему и приставил дуло «беретты» к его голове. Затем ногой выбил пистолет, зажатый в руке убийцы, и наклонился над поверженным врагом.
Тот лежал с открытыми глазами. Бьюкенен поднес к его лицу свою руку, однако расширенные зрачки остались неподвижными.
Никаких признаков жизни. Бьюкенен быстро проверил содержимое его карманов и убедился, что в них нет ничего, кроме расчески, носового платка и бумажника. Бумажник он бросил на стол и пошел за ковром, который приметил в гостиной. Завернув в него тело убитого, Бьюкенен поволок длинный рулон по коридору в кухню, где находилась задняя дверь.
На улице было темно. Поеживаясь от ночной сырости, Бьюкенен стащил свой груз по ступенькам крыльца и направился к реке. Спустился к воде, нашел выброшенное на песок бревно, положил на него тело и оттолкнул от берега. Вглядываясь в темноту, он заметил, как течение подхватило бревно, оно перевернулось и мертвец соскользнул в воду. Через несколько мгновений и бревно и труп растворились в ночи. Бьюкенен скрутил ковер и изо всех сил зашвырнул его в реку. Вслед за ковром в волнах исчез пистолет убийцы — есть одно хорошее правило: никогда не иметь дело с оружием, история которого тебе неизвестна. За пистолетом отправились радиотелефон и, наконец, пустые гильзы от «беретты».
Бьюкенен немного постоял, глядя на темную воду. Затем несколько раз глубоко вздохнул, пытаясь прийти в себя, и быстро пошел к дому.
16
В ушах все еще стоял грохот выстрелов. В доме омерзительный запах пороха и крови. От тяжести тела, которое ему пришлось тащить, заболел шов в боку, да еще он растянул мышцы плеча, когда резко выхватил пистолет. Голова раскалывалась, точно в череп вбили острый железный штырь.
Бьюкенен закрыл за собой дверь. Отыскал еще один ковер и прикрыл лужу крови на полу в кабинете. Открыл окно, чтобы выветрился запах пороха. Затем осмотрел содержимое бумажника убитого. Внутри оказались три сотни долларов, выданное в Филадельфии водительское удостоверение, принадлежащее Чарльзу Даффи, и кредитная карточка. Возможно, Чарльз Даффи — вымышленное имя, но это не важно. Если оно годилось для «ковбоя» — сойдет и для него. Бьюкенен сунул бумажник в карман. Теперь у него есть новая легенда. Вряд ли кто-нибудь мог услышать выстрелы, а так все в доме выглядит нормально. Если не считать пулевого отверстия в потолке. Однако само по себе оно не вызовет подозрений. Бьюкенен подобрал кусочки осыпавшейся штукатурки и спрятал в карман.
Надо спешить. Он снова сел за компьютер.
Нашел поддиректорию «D»:
. . . .
ДАРНЕЛЛ Зк
ДАРНЕЛЛ.БАК Зк
ДЕЙТОН 2к
ДЕЙТОН.БАК 2к
ДИАС.БАК 4К
ДИЕГО 5К
ДИАС 4к
ДОМИНГЕС 4к
ДОМИНГЕС.БАК 4к
ДИЕГО.БАК 5к
ДРАММОНД.БАК 5к
ДУРАН Зк
ДРАММЕР 5к
ДУРАНГО 5к
ДУРАНГО.БАК 5к
ДУРАН.БАК Зк
Бьюкенен быстро открыл ящик и вытащил папки на букву «D». Единственный способ узнать, какие документы исчезли, — сравнить материалы картотеки с информацией, хранящейся в компьютере. Впрочем, надежда не слишком велика. Человек, который прятался в доме, чтобы убить Хуану, сказал, что уничтожил некоторые файлы. Скорее всего, компьютерные данные окажутся столь же неполными, что и папки из картотеки.
Бьюкенен обратил внимание, что все файлы дублируются. «ДАРНЕЛЛ. ДАРНЕЛЛ. БАК». Коротенькое слово «БАК» означало, что в памяти компьютера хранится предыдущий вариант впоследствии измененной информации.
Обратившись к папкам, Бьюкенен нашел распечатку этого файла.
Он продолжил поиски. «ДЕЙТОН. ДЕЙТОН. БАК». Проверил. «ДИАС. ДИАС. БАК». Проверил. «ДИЕГО. ДИЕГО. БАК». Проверил. Каждому файлу на экране компьютера соответствовала папка. «ДОМИНГЕС. ДОМИНГЕС. БАК». «ДРАММЕР. ДРАММЕР. БАК». «ДУРАН. ДУРАН. БАК». «ДУРАНГО. ДУРАНГО. БАК». Все сходится.
Он обессиленно откинулся на спинку стула. Напрасная потеря времени. Какой смысл было рисковать жизнью, чтобы узнать лишь то, что Хуану хотят убить? Это ему и так известно.
А вышло так, что он сам чудом избежал смерти.
Бьюкенен потер воспаленные веки и, взглянув на экран, уже собрался выключить компьютер, однако в последний момент передумал, сказав себе, что, как бы плохи ни были его дела, нужно продолжать поиски. Даже если поддиректория «Т» окажется ничем не лучше того, что он уже видел, не стоит пренебрегать последней возможностью.
Он убрал руку от кнопки выключения компьютера из сети и хотел было перейти в поддиректорию «Т», как вдруг что-то на экране заставило его похолодеть. Бьюкенен и до этого чувствовал, что его подсознательно беспокоит какая-то деталь, но отнес ото за счет нервного напряжения.
Теперь все стало ясно. Глаза сыграли с ним злую шутку. «ДРАММЕР». «ДРАММЕР. БАК» Черта с два! Файла «ДРАММЕР. БАК» нет. Есть файл «ДРАММОНД. БАК». Бьюкенен не сомневался, что не видел папки с надписью «ДРАММОНД», однако он уже дошел до последней степени усталости и не мог доверять своим ощущениям. Дрожащими руками он стал снова просматривать папки. «ДРАМ-МЕР». «ДУРАН». «ДУРАНГО». Папка «ДРАММОНД» отсутствует.
Боже правый. Убийца стер файл «ДРАММОНД», но забыл уничтожить дублирующий файл. Не успел, а может быть, его, как и Бьюкенена, подвело сходство в написании фамилий: и «ДРАММОНД. БАК» и «ДРАММЕР. БАК».
Драммонд.
Имя ни о чем не говорило Бьюкенену. Он открыл файл и, к своему разочарованию, обнаружил, что он пуст. Возможно, Хуана создала дублирующий файл, но так и не внесла в него информацию, или убийца стер его содержимое.
Бьюкенен вошел в поддиректорию «Т». Теперь он знал, что искать, и в первую очередь проверил дублирующие файлы, сравнивая их названия с именами на папках, которые он вытащил из картотеки.
«ТЭИЛОР. БАК». «ТАМАИЛО. БАК». «ТАНБЕРГ. БАК». «ТЕРРАЗА. БАК». «ТОЛСА. БАК». В основном испанские фамилии. «ТОМЕС. БАК». Его пульс участился. Это имя не встречалось ему среди папок, и его не было в основных файлах поддиректории «Т». Бьюкенен открыл файл — он тоже оказался пустым. Проклиная все на свете, Бьюкенен спросил себя: уж не сама ли Хуана стерла содержимое «ТОМЕС. БАК».
Две ничего не говорящие фамилии — вот все, что ему удалось узнать.
Хорошо еще, что убийца ошибся и не стер названия пустых файлов. Тогда бы его поиски оказались совершенно бесплодными.
Бьюкенен подавленно размышлял, что предпринять дальше. Затем неохотно выключил компьютер. Он решил быстро осмотреть дом, хотя убийца наверняка позаботился о том, чтобы он ничего не нашел.
Он поежился, точно от холода, внезапно вспомнив странные слова убийцы:
«Чего стоит одна та комната со всей этой чертовщиной. Неудивительно, что она держала ее на замке. Видать, не хотела, чтобы попалась на глаза родителям. Я поначалу подумал, что вижу части человеческих тел».
17
Части человеческих тел?
Все время, пока Бьюкенен находился в доме, у него не было ни одной свободной секунды, поэтому только сейчас он задумался о том, что хотел сказать убийца.
Охваченный недобрым предчувствием, Бьюкенен встал и, выйдя в коридор, остановился перед дверью соседней комнаты. Она была открыта, но он не сумел в ней ничего разглядеть. Когда убийца выходил, чтобы взять свой радиотелефон, он знал, где его найти, и не стал включать свет. Бьюкенен приказал себе успокоиться.
В дверь комнаты был врезан тяжелый массивный замок — нечастый случай, когда речь идет о внутренних помещениях.
Он пошарил рукой по стене, щелкнул выключателем и зажмурился. Не только от яркого света, но и от зрелища, которое открылось его глазам.
Комната поражала воображение.
Части человеческих тел? Теперь понятно, почему при первом взгляде на комнату убийце пришла в голову именно такая мысль.
По всей комнате были расставлены столы с зеркалами и светильниками, на которых лежали предметы, похожие на носы, уши, подбородки, щеки, зубы и лбы. На одном из столов — только волосы: всех цветов и оттенков, в виде самых разных причесок. «Парики», — понял Бьюкенен. А то, что напоминало части тела — протезы вроде тех, что используются в пластической хирургии. Еще один стол полностью уставлен косметическими наборами.
Озираясь по сторонам и разглядывая до жути правдоподобные макеты носов, ушей и подбородков, Бьюкенен осознал: в своей работе Хуана стала неким подобием того, чем был он сам. Разница заключалась лишь в том, что он постоянно перевоплощался в других людей, а она все время меняла внешность. Сам Бьюкенен не придавал этой стороне работы особого значения. Конечно, ему приходилось отращивать усы, перекрашивать волосы, менять прическу или даже с помощью специальных линз изменять цвет глаз. Он всегда старался, чтобы каждый новый персонаж отличался от предыдущих, одевался по-своему, имел одному ему присущие черты во всем, начиная от часов и кончая шариковыми ручками. Новое имя означало новые вкусы в еде, музыке, литературе…
