— Ваше Величество, я участвовал в лионском походе, вы тоже там были со своим отрядом. Помните, вы еще колебались, вступать ли во временный союз с готами, нашими лютыми врагами, чтобы дать отпор силам короля Алариха?.. Но вы поступили мудро, а потом была такая блестящая победа! Вы едва не захватили в плен самого Алариха. Он убегал так, что бросил полевую казну, свою семью, а также обоз с десятью тысячами цепей, в которые обещал заковать все наше войско!
Король слушал, светлел, наконец гордая улыбка тронула каменные губы.
— Да, — пророкотал он все еще грозным голосом, — это была неплохая победа…
— Неплохая? — воскликнул Смит. — Да ее назвали блестящей даже в королевстве Йенгена, а там вас ненавидят!.. Но от правды никуда не деться. И менестрели сразу же сложили песни.
— Гм, — сказал король польщенно. — Под чьим знаменем вы были, сэр…
— Смит, — подсказал Смит. — Урожденный… да вообще-то, как убедил меня сэр Ричард, незачем придумывать себе знатных родителей, я сам по себе, и в рыцарство меня посвятили на поле боя! Я был тогда под знаменем сэра Фердинанда Самойского. Мы в том бою как раз опрокинули левый фланг герцога Журминеля, что помогло Вашему Величеству выдержать удар в центре, а затем контратаковать…
— Да-да, — подтвердил король, — сэр Фердинанд, прекрасный воитель. Кажется, и вас припоминаю, да-да. У вас и тогда усы были… такие же.
— Это моя гордость, — сообщил с готовностью сэр Смит и расправил усы. — Отличительная черта породистых людей в моих краях. Так вот, Ваше Величество, церковь вас совсем не осудила за союз с готами, не так ли?
Барбаросса кивнул.
— Я потом исповедался, объяснил, зачем так поступил, выделил для церкви часть добычи. Архиепископ даже сказал, что своим поступком я чуточку приблизил этих ужасных еретиков к познанию света истинной веры. Я понял вас, сэр…
— Смит, Ваше Величество!.. Сэр Смит!
— Да-да, сэр Смит. А ты, милая девушка, встань и подойди сюда. Значит, ты можешь слетать… верно?.. прямо к моему замку и посмотреть…
Фрида ответить не успела, но, судя по ее виду, готова была сказать «да, конечно», я сказал настойчиво:
— Ваше Величество, этого делать нельзя. Над городом барражируют огромные летучие мыши… хотя я назвал бы их летучими кабанами. Или волками. А гонцы, Ваше Величество, дерутся плохо, у них другая специализация…
Смит спросил, стараясь сделать что-то приятное королю:
— Летучие мыши сторожат и днем?
— На рассвете их сменяют гарпии.
Смит умолк, король задумался, изрек после паузы:
— Мы не станем рисковать жизнью ценного гонца.
Мы помолчали, наблюдая, как он расправляется с мясом, отрывая крепкими зубами огромные куски и глотая, почти не пережевывая, как волк, запил слабым вином. Затем пришла очередь ветчины и буженины, мы нетерпеливо ждали, наконец я сказал:
— Сюда двигается цепь загонщиков. Герцог объявил Большую Охоту. Зверей поднимают и гонят две тысячи человек!.. Идут такой широкой цепью, что от них не укрыться. Так что, Ваше Величество, мы привели вам хорошего коня, надо срочно уходить отсюда.
Он кивнул, прожевал кусок и только тогда не спросил, а прорычал:
— Вы уверены, что не привели погоню?
— Уверен, — ответил я самонадеянно. — Мы купили самых быстроногих коней. Однако мы не заметали следы, так что рано или поздно сюда придут…
Он буркнул:
— Вы ломились через лес, как стадо свиней. Треск стоял такой…
— Вот пусть и думают, что свиньи, — согласился я. — Я свинья не гордая.
Он снова спросил насчет графа Кардини, я решил было, что у короля нелады с памятью, но глаза короля поблескивают остро и подозрительно, то ли не верит, то ли перепроверяет. Я уже чуть подробнее пересказал все, что случилось в замке Хартог, король слушал с недоверием. Я подумал, что он не в состоянии поверить в предательство такого верного вассала, как Франки Кардини, однако оказалось, что Барбаросса усомнился в моей способности все подслушать, а затем уйти целым.
— Ваше Величество, — ответил я с некоторым раздражением, — я рыцарь из дальних стран, а у нас не очень-то в моде фанфаронство и все эти цветные перья на шлемах и… других местах. У нас во главе угла, даже тупого, — результат. А здесь в цене сам процесс! По-здешнему я должен был бы красиво возмутиться предательством вашего некогда верного графа Кардини и вызвать его на поединок. После чего меня бы его слуги зарезали, как барана. Или вообще я, как рыцарь, не должен был выбираться из запертой комнаты? Где мое достоинство человека благородной крови? Карабкался по стене, как будто простолюдин, тьфу!
Он выслушал молча, хмыкнул.
— Ладно-ладно, сэр Ричард. Я бы вам доверил командовать левым крылом своей армии. А то и правым… может быть. Больно вы расчетливый и предусмотрительный. Мерзавец, наверное? Шкуру к тому же бережете, а мне нужны живые военачальники. Выходит, верный Франки уже не верный. Предал, мерзавец… Но это не значит, что мы сдадимся! Мы будем бороться, соберем силы…
Я прервал как можно вежливее:
— Ваше Величество, сейчас надо по коням и спешно драпать. Мы слышали в городе, что герцог тайком отправил большие отряды в лес. Зачем — неизвестно. Мы подозреваем, что, пока не нашли ваше тело, герцог не успокоится. Мы, конечно, ушли далеко от того места, где на вас напали, но, увы, недостаточно, чтобы нас не зацепили сети герцога.
Он проговорил зло:
— Но сейчас, когда нас трое… ладно, четверо… пусть сунутся!
— Речь не короля, но мальчика, — сказал я с сожалением. — Ваше Величество, а вы настоящий?
Он насторожился.
— В каком смысле?
— Некоторые короли заводят двойников, — объяснил я. — Одних — чтобы перенацелить кинжалы заговорщиков, других — чтобы тайком ходить по бабам. Эти двойники похожи на королей как две капли воды, но рта им лучше не раскрывать…
Он нахмурился, ответил с неохотой:
— Понимаю, на что намекаете так грубо. А вы в самом деле рыцарь? Галантности вас учили?
— И даже петь серенады, — заверил я. — Но мне медведь на ухо наступил, а потом еще и попрыгал. Так что оцените коня, которого для вас купили… подумать, за такие деньги!.. потом я с вас слуплю с процентами. Да отправимся, чтобы потом не мчаться сломя голову. Те, что вас ищут, взяли с собой собак, так что рано или поздно на след выйдут.
Король критически осматривал коня. Я ощутил раздражение, слишком уж он везде и во всем монарх, подсказал вежливо:
— С одной стороны у коня две ноги, хотя с другой стороны… тоже две.
Он бросил на меня косой взгляд.
— Да уж как-то догадаюсь. Что-то у него бабки высоковаты. И шея коротковата.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
