Мысленно распростившись с товарищами, я стал осматривать Лейлу, Она была в полном физическом порядке, если не считать чуть-чуть ушибленной правой коленки и локтя. И небольшой ссадины на ладошке. Вытащив из нее корявую занозу, я начал зализывать ранку.
И в это время вертолет появился вновь, но что-то было не так.
— Он не атакует!!! — вскричал я, обернувшись к Лейле. — Не атакует!
И действительно, вертолет медленно пролетел над нами на пятиметровой высоте при этом сдув с головы Лейлы черный платок и, обнажив ее прекрасные, чуть вьющиеся светло-каштановые волосы. Потом резко пошел на посадку прямо за лагерем. Через минуту рев двигателей и тарахтение винтов начали стихать. Я чертыхнулся и стал прикидывать, чем эта посадка нам может грозить. И быстро пришел к выводу, что чем угодно и ничем.
— Не бойся, это наш, российский вертолет, — сказал я Лейле. Но она не слышала, так как была в полуобморочном состоянии.
— Они ничего с нами не сделают… Они приняли нас за мятежников Оманкельдыева… И, прижав к груди подрагивающую девушку, стал думать, что делать дальше.
И когда я уже решил идти один к вертолету, со стороны лагеря появился мрачный Житник с поднятыми вверх руками… За ним шел высокий и тощий десантник — таджик с автоматом на изготовку.
— Вот они… — хмуро сказал Юрка, указав на нас.
Десантник с минуту пристально смотрел на нас. Затем криво улыбнулся и на ломанном русском языке приказал Житнику спускаться к нам…
Сердце мое ушло в пятки, я крепче обнял Лейлу, но Житник, подойдя к краю промоины, неожиданно расхохотался во весь голос. Слезы радости брызнули из его глаз. Он со словами "Как я вас…! Как я вас купил!" опустился на землю и зашелся в кашле. Десантник, отставив автомат, тоже начал весело смеяться.
— Что за шутки? — спросил я Житника, ничего не понимая.
— Ну, пошутили мы с Палвоном! Пошутили!!! Он сосед мой по лестничной площадке. Представляешь, садится вертолет, а из него Палвончик выходит.
Ну, я сразу к нему и бросился!
— Так они же весь лагерь наш разнесли!
— Ничего не разнесли! Даже казан с пловом на месте стоит! Федя его сберег от вертолета…
— Так стреляли ведь? Сначала ракетами жахнули, затем из пулемета прошлись! Весь лагерь в дыму был…
— Это трое мятежников над вашей палаткой сидело. С пулеметом и автоматом. Мы их стреляли, а дым ваш палатка шел. А Юрка Житник я сразу с вертушка узнавал…
— Так ты же, скотина, знал, что со мною Лейла! — зло, с ненавистью сказал я Юрке. У нее ведь сердце могло остановиться…
— Да ладно тебе! Пошутить уже нельзя… Пойдем в лагерь, Серега зовет.
И ушел, что-то рассказывая Палвону.
Когда мы с Лейлой подошли к вертолету, Сережка уже знал, кто прятался над нашим лагерем. Он с Бабеком и молоденьким белобрысым лейтенантом из вертолета успел побывать на месте гибели Абдурахманова и его подельников.
— Жалко мужика, — сказал он. — Но я успел ему сказать, что о золоте знал до встречи с ним.
— Похоронили хоть? — спросил я, думая о продолжении пирушки, ненавязчиво прерванной Юркиным соседом.
— Да… — улыбнулся Сергей, разгадав мои мысли.
— Я попросил Бабека, чтобы подальше оттащил и по-своему похоронил… И не рассказывай десантуре ничего об Абдурахманове. Мятежники, так мятежники… А насчет того, кто мы и что тут забыли, им Зубков что-то проникновенно навешал. Да это их, судя по всему, не очень-то интересует.
Десантники и пилоты от плова отказались, сославшись на срочные дела в Душанбе. Дела эти в виде трех или четырех молодых барашков надсадно блеяли в кабине вертолета.
— Иди, спасибо скажи этот барашек! — перед отлетом ткнул меня локтем в бок Палвон.
— Мы отряд Оманкельдыева на Анзобе стреляли, потом на Пивдар за этот баран в отару дяди прилетали. Случайно вас видели… Сейчас этот три мятежник ваш плов бы кушал… Давай, теперь этот плов береги, сейчас подниматься будем.
И резко задвинув дверь, приказал пилотам взлетать. Но тут же открыв дверь, он подозвал Сергея и что-то у него спросил. Сергей улыбнулся и прокричал Наташе:
— Наташка! Лейтенантик тебе руку и сердце предлагает! Пойдешь за него?
Наташа улыбнулась и, моментально покраснев, крикнула:
— Пусть в городе ищет! На Нагорной!
Как только вертолет исчез, Толик достал из рюкзака две бутылки коньяка и налил всем по пятьдесят граммов. Этого хватило, чтобы воспоминание о случившемся налёте значительно потускнело. А через полчаса общими стараниями лагерь стал выглядеть так же, как до прилета Палвона, и мысли наши были заняты только застольем.
* * *
И вот, наконец, перед нами на двух больших блюдах дымится плов — красивый, аппетитный, посыпанный мелко нарезанным диким луком. Я встал и, наливая спиртное из канистры в протянутые кружки, пошел вокруг компании. Лейла смотрела на меня неодобрительно и даже, улучив момент, погрозила пальчиком. Я понял, что напиваться мне сегодня не следует, но все же плеснул себе на дно кружки и попросил минуточку внимания.
— Я много говорил в эти дни и всем, наверное, надоел, — начал я.
— Но прошу потерпеть меня в последний раз и не более пяти минут. Расскажу очень злободневный и поучительный тост. Слушайте:
Однажды родился в богатой и знатной семье красивый и здоровый мальчик.
Всем он был хорош, вот только вместо пупка была у него аккуратная маленькая дырочка. Жить она не мешала, а никто другой о ее существовании не знал.
Но мальчика днём и ночью мучил вопрос: "Что это, почему я отличаюсь от других? Почему я не такой, как все?" И пошел он за ответом к известному мудрецу. Тот, заглянув в волшебную книгу, послал его за тридевять земель в лавку одной колдуньи купить за любую цену палисандровый ларчик с разгадкой.
И шел наш мальчик, уже прекрасный юноша, к этой колдунье много лет. Его друзья охотились на ланей и медведей, ласкали девственниц и жен, воспитывали детей и защищали Родину, а наш мальчик все шел и шел… И вот, пришел он к колдунье и отдал ей все деньги и купил у неё этот ларец…
Открыл его, а там лежит маленький серебряный ключик. Недолго думая, сунул его наш мальчик, то есть прекрасный юноша, в дырочку вместо пупка, повернул… и попка его отвалилась и упала в дорожную пыль!
Так выпьем же, друзья, за то, чтобы никогда уже больше мы не искали приключений на задницу!!!
Мы дружно чокнулись, выпили и налетели на прекраснейшее кулинарное творение Бабека.
— Молодец, Черный! Хороший тост, хотя и общеизвестный! Главное, — краткий… Не вся водка в кружке высохла! А я уж, грешным делом, когда ты слова попросил, расстроился. Подумал, что в холодном виде всё кушать придётся! — Набивая рот, сказал Сергей.
