варвары стараются скорее брать в плен, чем убивать. У них, говорят, не хватает рабов.
С соседом я познакомился после обеда, когда вместе с Ори шел осматривать достопримечательности. Ори робко заметил, что нужно хотя бы раз побывать в Небесной гавани и что мне там понравится. Он, наверное, обратил внимание, что меня потряхивает от недосыпа и волнения, поэтому и предложил прогулку. Сидеть за книгами я все равно не мог: клонило в сон. Но и спать не получалось из-за волнения. Первое занятие завтра обещало быть по меньшей мере интересным.
Вряд ли мой новый сосед чувствовал себя лучше. Мы столкнулись в холле случайно, и никакую засаду я, естественно, устраивать не стал.
Он оказался юношей не старше меня, нес потрепанный чемодан; его плащ был черным, но потертым. Сам он был очень бледен – пожалуй, белее его кожи были только волосы – густые, совершенно седые.
И он прибыл один, без слуг. Меня это воодушевило: может, мы все-таки найдем общий язык, если он такой же простолюдин, как и я?
– Здравствуй. – Мой нуклийский звучал ужасно, но я надеялся, что он поймет. – Мы соседи. Меня зовут Элвин…
Он вдруг побледнел еще сильнее. И стоило мне шагнуть к нему с протянутой рукой, он отшатнулся, хватаясь за кинжал. А как смотрел! Такой ужас в глазах я никогда и ни у кого раньше не видел.
Еще бы: уж он-то знал про народную нуклийскую забаву – убивать волшебников. Это мне тогда было невдомек.
Я отпрянул, не понимая, что происходит. Может, он не так меня понял? Может, акцент как-то извратил мои слова?
– Господин, идемте, – шепнул Ори. И, поклонившись испуганному соседу – совсем не так низко, как мне, – прошел к двери.
Я выдавил из себя улыбку – неплохо получилось, профессионально. И старательно выговорил:
– Увидимся завтра на занятии.
Сосед мне так ничего и не сказал. Он проводил меня испуганным взглядом, а потом дверь за ним закрылась.
Может, он сумасшедший?
– Ори, я сказал что-то не то? – не выдержал я. Мы проходили через очередные ворота – на этот раз в виде деревьев. – Мой нуклийский настолько плох?
– О нет, господин, что вы, – вежливо отозвался Ори. Он шел чуть позади, как слуга. – Просто этот волшебник слабее вас, он это почувствовал и решил, что вы захотите его убить. Или связать.
– Я?!
– Да, господин. Он просто вас еще не знает.
«А когда узнает, видимо, попытается убить сам», – подумал я тогда, вспомнив полный ужаса взгляд.
Улицы снова пустовали – это настораживало и немного пугало. Город казался пустым: жителей даже не было слышно. Только пели птицы.
В Междумирье и бездомных животных нет. Не считать же бездомными драконов, которые время от времени проносились над нами. Каждый раз я таращился на них, как болван – просто не мог насмотреться. Их чешуя сверкала на солнце, словно самоцветы, изящные крылья легко ловили ветер – эти драконы очень походили на игрушечных летучих змеев из моего детства. Очень давно, по праздникам, мы запускали их с папой и Тиной.
– Их привезла сюда Повелительница, – сказал вдруг Ори, тоже наблюдая за полетом – правда, без особого интереса. – Они – ее домашние любимцы.
Я перевел взгляд на него:
– Правда?
– Так говорят, господин. Это слухи, конечно. – Он вдруг снова вздрогнул. – Вы не подумайте, господин, я их не собираю, я просто слышал, потому что…
– Ори, успокойся. Я ничего не думаю.
Он снова улыбнулся, на этот раз словно извиняясь за свое волнение.
– Спасибо, господин. Раньше драконы жили в Розовом дворце, это резиденция Ее Величества в Нуклии. Но брат королевы был недоволен: они пугали его гостей. Повелительнице пришлось забрать их из Нуклия сюда. Здесь им привольно.
Я кивнул, размышляя. Мы шли с Ори дальше, он – снова на полметра позади, я невольно сбавлял шаг, чтобы с ним поравняться.
– Ее Величество, наверное, очень любит своего брата, раз согласилась ради его гостей пожертвовать удобством своих любимцев.
Помнится, когда муж моей первой хозяйки пожаловался на ее болонку, потому что та лаяла слишком громко, когда его мучила мигрень, леди заявила, что кое-кому пора отправиться на воды, а не смущать бедных животных.
Болонка, кстати, и правда была мерзкой. Просто собачий дьявол во плоти.
Но я отвлекся.
На лице Ори мелькнула улыбка.
– Да, господин, очень любит. Всему Нуклию это известно. Повелительница даже подарила ему титул принца, а ведь никто до него – ни один обычный человек – не носил Серебряную корону, господин.
Я покосился на Ори. Что-то в его голосе меня насторожило.
– Ты встречал Его Высочество?
Ори поколебался. Мимо пролетела птица и уселась на раскидистый куст шиповника. Пах он до умопомрачения сладко.
– Да, господин. Ее Величество рассказала принцу о вас, и он приказал мне явиться к нему. Он уже знал, что я буду вашим личным слугой. Он расспрашивал, не боюсь ли я отправляться в другой мир, мое ли это решение и… И не собираюсь ли я шпионить для Лиона.
Я хмыкнул:
– Что ж, если бы мне довелось шпионить на Лион, я бы вряд ли в этом признался.
Ори внимательно посмотрел на меня:
– Не знаю, господин. У принца есть артефакт, который видит ложь. Повелительница его сделала. Я бы побоялся солгать.
– То есть это был допрос?
– Наверное, господин. Эм… Не совсем. Когда принц убедился, что я не лгу, он захотел услышать, не заставили ли меня служить вам. На самом деле, господин, Его Высочество очень заботят права простых людей в Нуклии. Вы, наверное, еще не понимаете… Но он очень много для нас делает. Я не имел вообще никаких прав, пока он не пришел к власти.
При этих словах я вспомнил о правах и остановился посреди улицы. Мимо пролетела стая синих бабочек и опустилась на роскошное дерево, украшенное огромными белыми цветами. Эти хотя бы ничем не пахли. А то очень сладкий здесь мир.
– Ори, ты не мог бы идти рядом со мной?
Он понурился:
– Если вы приказываете, господин. Но это поставит вас в невыгодное положение…
– Никто же не видит.
Он нахмурился, потом покосился на бабочек, облепивших дерево.
– А вы уверены, господин, что они настоящие, а не присланы следить за вами?
Я замер. Это было похоже на паранойю. Хотя…
– Кому я нужен!
Ори покачал головой:
– Господин, простите, но сама Повелительница беседует о вас со своим братом. Вы очень много кому нужны. Прошу вас, будьте аккуратнее. Я не смею давать советы, но…
– Я понял, Ори. – В чужой монастырь,
