дополняя имитацию капитана, рухнула лицом вниз на ковер, практически лишившись чувств и не осознавая ничего, кроме своего крика, который продолжал рваться из ее рта, носа и даже ушей. Подняв голову от ковра, она испугалась, что ее стошнило или что пошла кровь, потому что изо рта и носа текло рекой: но это была просто вода.
Ситуация стала куда хуже, чем до крика. Нона видела блестящие высокие сапоги принцессы Ианты Набериус – ну, один из них. Принцесса стояла на одном колене, но успела выхватить рапиру из ножен, и кончик рапиры порозовел от крови. На возвышении лежало рыжее жилистое тело Пирры – Пирры! – она с трудом пыталась подняться на четвереньки. Она успела откуда-то выхватить пистолет, Пирра хорошо умела выхватывать откуда-то пистолет, но его выбили у нее из рук, и он блестел на полу перед стулом. С двух сторон от Короны стояли два мертвеца – не держа ее. Руки Камиллы прижали к бокам четыре мертвых стража. Она достала клинки, но ее руки зафиксировали, и она не могла двигаться. Свет снова моргнул, и Нона увидела длинные холодные тени на ковре, ощутила движение мертвецов. Некоторые из них упали так же, как она сама, валялись на плитке, и кое-кто оказался так близко, что Нона увидела: мертвы они очень давно и у них не хватает кусочков. Чести, Табаско и другие были правы. Ей вообще не нравились всякие там зомби. Нона подумала, что серьезно попала.
– Хорошо, – сказала принцесса, неуверенно поднимаясь на ноги, – все в порядке. Хорошо. Ух ты. Отлично.
Вместе с ней поднялись и другие трупы, хоть и менее изящно. Некоторые так и остались лежать. Принцесса указала на Нону. Прежде чем Нона успела отреагировать или начать сопротивляться, ее схватили сзади сильные руки. Она пыталась заставить себя драться, но не смогла даже разозлиться. Она все еще фыркала, чихала, дрожала и пыталась избавиться от последних капель воды в носу. Сильная холодная вонючая рука в перчатке зажала ей рот, так что Нона не могла даже сказать «да» или «нет».
– Ты, – сказала принцесса, – вернешься домой к императору связанной и с кляпом, и это не про секс. Ты, – это было Пирре, – готовься к отходу. Хватит. Я не собираюсь терять тут время. Готовь шаттл, мы вылетаем через час. Нам есть что терять. Эй, Долг, ты жив?
– Да, – с трудом сказала Пирра, – плохо всем, кто имеет отношение к некромантии.
– Да. Думаю, мое настоящее тело просто вырвало. Собирайся.
– Шестой дом… – сказала Пирра.
– В задницу Шестой дом! Папочка может обеспечить вам троим безопасность и неприкосновенность… Ну что-то вроде. Я увожу сестру, пока ничего еще не случилось. Ты, – Корона открыла рот, пытаясь возразить, – ты получила что хотела. Дейтерос летит с нами. Я не могу давать обещаний, Бог сложно относится к эдемитам, но я все беру на себя, не стоните. Можешь преподнести ее отцу на серебряном блюдечке, и, может быть, он перестанет ныть по поводу снабжения. Что касается тебя… – Это она сказала Камилле.
Нона переключила внимание на Камиллу и расстроилась: длинная расширяющаяся красная полоса прорезала мягкий серый материал ее рубашки прямо на груди. Текла кровь. Рана казалась неглубокой, но противной. Темные очки дрожали на носу.
– Вы вообще собирались освободить город? – спросила Камилла. – Переселить людей?
– Да нет, конечно, – ответила принцесса, – мне нужен был Шестой дом как подарок для Бога. Спустившись сюда, я поняла, что не останусь. Хреновая была затея, но не моя, а отвечать теперь мне. Там наверху Зверь Воскрешения, Гект. Не знаю, в курсе ли ты, что это такое, но я не хочу оставаться рядом с ним. Честно говоря, люди здесь не понимают, насколько им повезло. У нас какая-то дрянь в Антиохии, и Бог не может разбрасываться Руками. Шестой дом не так и важен. А значит… и ты мне не нужна. Я не хочу знать о Кассиопее, а Бог! Не! Должен!
Последние слова она произносила все громче и громче, как будто набрала полный рот семечек и выплевывала их по одному. После этого последовала пауза: Нона увидела, что Пирра заставила себя встать, а Корона сделала шаг вперед, и то же самое сделали и ее телохранители.
Принцесса вздохнула.
– Гект, сама видишь, ты тут лишняя, и ты проникла в мою крепость быстрее, чем мне хотелось. Так вот, у меня к тебе предложение… Я могу убить тебя прямо здесь или оторвать тебе руки и ноги, доставить тебя на допрос, а потом убить.
– Психологическое давление, – сказала Камилла, – знакомо.
– Да. Ты же все помнишь? Вы вступилась за меня перед Цитерой из Первого дома. Ты спасла мою уцелевшую руку и ноги, признаю, но ты не успела спасти вторую руку, так что я полагаю, что вправе обрушить на тебя запоздалый и, пожалуй, несправедливый гнев.
Камилла задумалась.
– Прощу прощения?
– Извинения не принимаются, сука, – весело сказала принцесса. – Ну так как? Я могу убить тебя сейчас или потешить призраков прошлого, лишая тебя рук и ног.
– Я никогда, никогда не прощу тебя, если ты сделаешь это, Ианта, – придушенно сказала Корона.
– Предатели, Корона, не забывай. Вы все предатели, так что мне придется выбирать. Ты моя сестра, поэтому ты мой главный приоритет. Ты не пойдешь без своего капитана Дейтерос… как обычно, я дала тебе то, что ты хотела, а ты сразу захотела большего. Кому-то придется платить по счетам, моя дорогая, так или иначе. Гект, ты не можешь сказать, что я несправедлива.
– Ты последовательна. Признаю.
– Да. Спасибо. Признание всегда приятно. А теперь… оторвать тебе голову или сначала руки и ноги, а потом голову? Я не давлю на тебя, но, видишь ли, я осталась без руки, и это испортило мне настроение.
Камилла снова задумалась. Она так долго думала, что Нона на мгновение предположила, что она действительно обдумывает эти варианты.
– Ты бросила вызов Шестому ради его ключей, – сказала она в конце концов, – ты назвала время. Ты отступила, но я имею право на ответ. Мы не соглашаемся и не отказываемся. Я принимаю вызов Третьего дома.
Принцесса Ианта Набериус посмотрела на нее. Лицо у нее было… странное.
– Это было целую жизнь назад, – сказала она, – больше года.
– Вызов все еще действует.
– А награды больше нет. Каковы ставки?
– Если я проиграю, я умру, – сказала Камилла, – а если выиграю, уйду.
– Ты и Харроу? Никогда…
– Не Харроу. Только я, – сказала Камилла.
Принцесса заговорила весьма заинтересованно и разумно:
– Ты не сможешь убить меня в этом теле, Гект, или даже вывести из строя. Ты будешь драться не просто с моим рыцарем, а со мной
