и Бабсом сразу. И ты должна понять, что у нас больше нет слабостей. Я забрала их. Он идеален. Тебе не победить.
– Нет, – согласилась Камилла, – но я хочу умереть стоя.
– Какое прекрасное и милое чувство! Я отказываюсь, – сказала Ианта Набериус совсем нетерпеливо. – Ну же, Гект. Непроигрываемая битва против раненой фехтовальщицы без каких-либо способностей, без поддержки, явно желающей умереть? Это не только подозрительно, но и неоригинально. Слабый, почти побежденный герой против нарциссического злодея. Фу. Мы же не в книжке. Как говорит бедный старый Августин, это невозможно и, более того, это невероятно. Поставьте ее на колени.
Два солдата-зомби в форме грубо поставили Камиллу на колени. Они сжимали ее запястья до тех пор, пока она, зашипев, не выронила клинки, тихо стукнувшие о ковер. Еще один зомби отдернул ее голову назад.
Возле стульев послышался шорох. Ианта Набериус дернулась в сторону Пирры, и некоторые зомби повторили ее движение, но Пирра отреагировала слишком поздно. Корона держала пистолет Пирры, и хотя один из зомби медвежьим жестом обхватил ее за талию, она взвела курок с металлическим щелчком и прижала ствол к своей шее.
– Ради всего святого, Корона! – крикнула Ианта.
– Отпусти ее, – сказала Корона.
– Капитан или Камилла. Подумай и выбери. Ты сама знаешь, что я не могу отпустить их обеих. Опусти пистолет, дорогая, я не хочу причинять тебе боль, отнимая его.
– Мне не будет больно, я просто умру, – бронзовая шея Короны двигалась под стволом пистолета, когда она говорила, – ты здесь не всесильна, у тебя есть только заклинания и марионетки. Я выстрелю, пуля пройдет через нёбо в мозг, и ты станешь кронпринцессой Иды… чего никогда не хотела.
– Перестань разводить драму.
– «Переста-а-а-ань разводить драму», – передразнила ее Корона пронзительным голосом.
– Сейчас не время, сука тупая!
– Ты даже не знаешь, как укладывать волосы Набериуса! Ему идет помпадур! Выглядишь жутко!
– К этому сводятся твои возражения? Серьезно?
– Я собираюсь застрелиться у тебя на глазах, – довольно сказала Корона, – как в детстве. Только на этот раз я действительно свяжу петлю и выпью яд.
– Ты этого тогда не сделала и сейчас не сделаешь! Корона! Коронабет!
Корона закрыла глаза. Нона обнаружила, что у нее от ужаса потекли слезы. Глаза ужасно чесались. Принцесса сказала еще настойчивее:
– Я не могу оставить Гект в живых. Ты же знаешь. Я могу договориться насчет Дейтерос… твоя жизнь в безопасности…
– Тогда сразись с ней на дуэли! – Корона рыдала в агонии. – Дуэль! Дай ей то, чего она хочет. Никто из нас этого не сделал!
– Это нечестно. Ты разозлишься на меня, когда я убью ее. Это будет резня.
– Я не разозлюсь. Клянусь. Просто сражайся честно.
– Я ликтор, мать твою! Какой может быть честный бой между блохой и зениткой?
– Ты видела, как она уничтожила лейтенанта Диас…
– Детские игры. Если в моей галактике раздастся взрыв, до твоей звук донесся бы через миллион лет. Я сейчас фехтую в три раза лучше Бабса.
– Один бой, – умоляла Корона, – последняя дуэль. Вы с Бабсом бросили ей вызов тогда в доме Ханаанском. А я нет. Сделай это для меня. Ты же всегда делаешь то, что я хочу. Мое сердце. Мой некромант.
Принцесса Ианта Набериус вздрогнула.
– Брось пистолет, и я сделаю это.
Корона заколебалась. Принцесса отступила от Камиллы на шаг, затем еще на один. Корона завозилась с пистолетом. Снова раздался металлический щелчок, и она уронила пистолет на пол. К счастью, он не сработал.
Принцесса Ианта Набериус сгорбилась. Так же поступили все зомби, которые оставались на ногах, в том числе те, которые держали Нону. Это немного ослабило их хватку, и она смогла дышать. У нее текло из носа и глаз. Зомби, державший Корону, утащил ее обратно к стулу и усадил, не слишком нежно. Еще один зомби пнул пистолет ногой в сапоге. Пистолет отлетел на другую сторону зала, проскользил по плитке и исчез в куче мусора. Нона видела, как Пирра проследила за ним.
– Ладно, – раздраженно сказала принцесса, – ладно.
Она вышла на центр ковра.
– Время и место названы, – сказала она, – сейчас и здесь. Корона, ты будешь судьей.
Нона видела, как Корона сглотнула. На шее у нее осталось яркое темно-красное пятно – так сильно она прижимала пистолет к шее. Она поколебалась и грустно сказала:
– От теменной кости до пяточной, пожалуй. Все тело. Ограничения на оружие нет, но только клинки, без некромантии.
– Я состою из некромантии. Некромантия буквально позволяет мне двигаться, – возразила принцесса.
– Никакой активной некромантии, – согласилась Корона.
– А как же я? – спросила Камилла.
– Ты внезапно поняла суть проблемы? – рявкнула Ианта Набериус, вынимая из ножен длинный блестящий клинок, – ты сражаешься с мертвецом, тупая самоубийца из Шестого дома. Ты не можешь меня ранить или убить. Я могу покинуть это тело в любую секунду. Но вот что я тебе предложу… из соображений целесообразности…
Принцесса Ианта Набериус полезла в карман и вытащила очень красивый лавандовый платок с кружевной отделкой. Выразительно помахала им перед Камиллой и сунула его глубоко под рубашку.
– Вытащи его, и можешь уйти.
– А смогу ли я оставить его себе?
– Мой платок?
– Ну, это хороший платок.
– Ты не воспринимаешь меня всерьез, да? – спросила принцесса.
Зомби двинулись вперед.
– Сомкнуть ряды. Никого не выпускать, – велела принцесса, и они встали квадратом вокруг ковра. Нону дернули, чтоб она наблюдала за происходящим между плечами и головами мертвых солдат. Возвышение они тоже загородили. Кто-то из них отошел в сторону, чтобы Корона, прижатая к стулу, видела дуэль. Зомби грубо швырнули Камиллу на ковер. Ее очки еле удержались на носу, и она надела их понадежнее. Потерла грудь, откуда свободно текла кровь. Подобрала с пола свои длинные простые кинжалы с односторонней заточкой. Камилла встряхнула руками, как будто они затекли, покрутила головой и расслабилась.
Ноне хотелось снова закричать, но у нее закружилась голова. Волны чего-то напоминающего тошноту накатывали на нее одна за другой. Она давно сморгнула все с глаз и очень волновалась, что потеряла линзы – видно теперь было намного лучше. Это было жутко. Все равно что смотреть, как Красавчик Руби делает сальто, и не иметь возможности прикрыть глаза руками, не зная, приземлился он или нет.
Единственная драка, которую до сих пор видела Нона, происходила между Табаско и Чести и другими детьми, постарше, которые даже не ходили в школу. Она едва могла вспомнить причину драки, потому что была тогда совсем новой и не понимала своих обязанностей друга, но ей сказали после уроков пойти по улице мимо молочной лавки к старому стадиону, где Табаско и Чести будут
