Джоан снова попыталась забыть об этом. Она просто не сможет вынести разлуки с Эдуардом.
Сердце Джоан сжималось от тоскливого одиночества. Если бы она не сожгла его письма! Вспоминая слова любви, Джоан чувствовала, как становится немного легче, но ей хотелось прижать послания к губам и сердцу, только тогда боль уйдет.
Джоан окончательно растерялась, так и не приняв никакого решения.
Глинис провела в прачечной весь день, благо, он бы солнечным. До наступления холодов она старалась выстирать все, что возможно, из гардероба леди Кент. К Глинис присоединилась Адель, и камеристки собрали еще и постельное белье и тяжелые покрывала.
Брайенна не видела Джоан ни за обедом, ни на занятиях с дамой Марджори. Заглянув перед ужином в комнату подруги, обнаружила, что та сидит в сумерках совсем одна.
— Где ты была весь день? — обеспокоено спросила Брайенна.
— Не помню, — уклончиво пробормотала Джоан. — Ходила утром в часовню. Разве ты не знала, что королева придворные дамы каждый день посещают мессу и молятся за победу и здравие короля и его войска?
— Нет, даже не думала об этом. Наверное, просто искала предлог, чтобы пойти в церковь. Однажды я чуть было не исповедалась в том, что совершила, но поняла, что не в состоянии раскрыть постыдную тайну! Стены имеют уши, даже если это стены исповедальни.
— О, ты не должна ни слова говорить священникам! Вспомни, как обошлись с бедняжкой. Элизабет Грей!
— Пойдем ужинать! — попросила Брайенна.
— Иди без меня. Мне не хочется сегодня быть на людях!
Все это было настолько не похоже на Джоан, что Брайенна заподозрила неладное. Подруга совсем не была склонна к меланхолии и предпочитала веселые компании и озорные проделки.
— Я не оставлю тебя томиться в одиночестве. Понимаю, ты скучаешь по принцу, но друзья всегда нужны, всегда придут на помощь.
К сожалению, Джоан не становилась веселее. Брайенна не приставала с вопросами. Готовая в любую минуту разделить с ней беды и горести, она знала, что Джоан рано или поздно сама все расскажет. Как всегда.
Долгий ужин наконец подошел к концу, и подруги молча направились к себе, но, когда Брайенна пожелала Джоан доброй ночи, та умоляюще сжала ее руку.
— Можно мне переночевать у тебя сегодня? — выдохнула она.
— Конечно, Джоан. Мне тоже не хочется оставаться в одиночестве.
Брайенна задернула тяжелые оконные занавеси и заперла дверь. Потом, швырнув на ковер несколько больших подушек, налила в чашки медового кваса и поставила блюдо с марципанами и печеньем, зная любовь подруги к сладостям.
Джоан, растерянно улыбнувшись, прикусила острым зубками миндальное печенье и едва слышно спросила.
— Как, по-твоему, правильно ли поступила Элизабет Грей?
— Но ведь положение бедняжки было ужасным! Она знала, что принц Лайонел ни за что не женится, а если родится ребенок, ни о каком другом муже нельзя будет и мечтать, потому, думаю, она сделала именно то, что следовало.
В комнате наступила тишина. Потом Брайенна тихо добавила:
— Но сама я ни за что не пошла бы на это.
Джоан начала плакать.
— О, дорогая, что случилось?
Даже не успев договорить, Брайенна поняла, что Джоан беременна, и, опустившись на ковер, сжала руки подруги.
— О, Боже, ты попалась! Обещай, что не натворишь глупостей!
— Каких именно? — спросила Джоан, глядя на подругу жалкими, полными слез глазами.
«Не убьешь себя!» — подумала та, но вслух объяснила:
— Нельзя изгонять ребенка, это очень опасно, и ты можешь умереть.
— Знаю, — шепнула Джоан.
— Говоря об Элизабет, я имела в виду, что ее поступок правилен для нее, но только не для тебя. Ты и принц любите друг друга. Он никогда не простит, если ты убьешь его дитя.
Теперь Джоан жадно слушала Брайенну.
— Скоро он вернется из Франции и, узнав о ребенке, наверняка найдет способ жениться на тебе.
Джоан вытерла слезы.
— Ради Бога, только никому не говори, кроме меня. Все уладится, вот увидишь. Помни, если сомневаешься, ничего не предпринимай!
Джоан кивнула, серьезно, доверчиво.
Брайенна тут же выругала себя за нравоучения, обращенные к подруге, но, в конце концов, сейчас важнее успокоить Джоан. По крайней мере, та уже не плачет и внимательно слушает.
— Тебе нужно хорошенько выспаться. Утром все покажется совсем иным.
Брайенна начала хлопотливо стелить постель, надеясь, что ее язык не отсохнет от столь беззастенчивой лжи.
Еще до того, как потухла свеча, она заметила, что Джоан, облегчив душу, мирно спит. Однако сама Брайенна еще долго лежала без сна, терзаемая мучительными мыслями не только о собственной судьбе, но и о несчастье Джоан.
Положение французов в Креси[52] становилось с каждым часом все отчаяннее. Они были побеждены, но король отказывался признавать это. Целый день на гребень, где расположились англичане, накатывали волна за волной все новые подкрепления и ложились, как и предыдущие, пронзенные стрелами и сраженные мечами. Когда спустилась тьма, Филипп по-прежнему продолжал выкрикивать приказы, хотя его маршалов уже давно не было в живых.
Дождавшись, пока окончательно стемнеет, Кристиан Хоксблад созвал всех корнуольцев, умеющих пользоваться длинными кинжалами, и повел их прямо во французский лагерь. Люди скользили бесшумно, как тени, и были одеты в темное, так что никто из врагов не смог их разглядеть.
Первой жертвой пал французский знаменосец. Хоксблад быстро разделался с ним и сорвал с древка алую орифламму, а потом корнуольцы начали расправляться с тем, что осталось от французской армии, убивая всякого, кто встречался на пути. Не один рыцарь сложил голову на роковой Абвильской дороге.
Вернувшись в лагерь Эдуарда, Хоксблад был тронут увидев, как англичане, стоя на коленях, благодарят Бога за ниспослание чудесной победы. Накидка принца больше не была алой — она почернела от грязи. Король радостно обнял сына.
— Ты доказал свое мужество сегодня.
И, повысив голос, чтобы было слышно всем, добавил.
— Ты достоин в будущем стать королем Англии!
Раздались приветственные крики.
— Я обязан жизнью многим, — ответил Черный Принц. — Особенно этому человеку.
Он показал на Кристиана Хоксблада.
Снова послышались одобрительные восклицания.
— Все солдаты помогли завоевать победу при Креси! Англичане были вне себя от счастья, потому что вырвали победу у врага, вчетверо превосходящего их силами.
— Пока будут жить люди, они не забудут о Креси! — воскликнул король.
И после этих слов уже ничего нельзя было расслышать из-за поднявшегося оглушительного шума… Принц и Хоксблад немедленно начали подсчитывать потери и лечить раненых. Нужно было остановить кровь, вправить вывихнутые конечности, соединить сломанные кости и зашить разорванные ткани, но, к счастью, большинство ран оказались неопасными.
