— Мистер Мориарти, спасите моего сына!
Она уверяла нас в том, что ее Барни не является убийцей. Никаких доказательств, кроме заверений самого Барни (мы посетили федеральную тюрьму, где содержался приговоренный к смерти молодой человек) и его матушки, в нашем распоряжении не было. До казни оставались считанные дни. Барни произвел на нас хорошее впечатление, и, не сговариваясь, мы с Квентином воскликнули, когда вышли из комнаты свиданий:
— Он невиновен!
— Похоже, вы единственные, кто верит в эту чушь! — услышала я неприятный прокуренный голос и, обернувшись, лицезрела инспектора Лайонела Кронина, возглавлявшего в то время отдел по расследованию убийств в Лос-Анджелесе.
Он считался самым толковым полицейским на Западном побережье, однако и самым своенравным. А также самым коварным и самым жестоким. Шептались, будто он борется с мафией тем, что подтасовывает улики, делая так, чтобы боссы криминального мира оказывались за решеткой за преступления, которых не совершали. Для упрямого инспектора, который никогда не признавал поражений и не отступал от своей точки зрения, главным был конечный результат — избавление города от преступников. На средства в достижении своей цели он не обращал особого внимания, считая некоторые нравственные запреты сентиментальной ерундой.
— Все это сентиментальная ерунда! — заявил тогда он нам, употребив свое любимое выражение, и вытащил изо рта неизменную трубку (он курил исключительно ямайский табак, который ему доставляли по специальному заказу).
Инспектор был небольшого роста, обладал роскошными седыми усами, которые холил и лелеял.
— Мистер Мориарти, отправляйтесь к себе в уютный особняк и продолжайте создавать свои бестселлеры. И не суйте нос в мои дела! — проговорил он резко. Затем ткнул в меня длинным пальцем с желтым от никотина ногтем: — И вы, мисс, тоже!
— Барни Леклерк — тертый калач! Думает, что сумеет избежать электрического стула, если перетянет вас на свою сторону, пустив крокодилову слезу. Ничего подобного! Через неделю он умрет, и поделом будет убийце!
— Вы, похоже, не сомневаетесь в его виновности? — осведомился холодно мой шеф. — А как же непредвзятое мнение служителя закона, инспектор?
— Виновность Леклерка подтвердил суд присяжных, — пролаял Кронин. — И баста!
Между шефом и инспектором пробежала черная кошка с давних времен — насколько я была в курсе, Кронину ужасно не понравилось, что Квентин сумел доказать невиновность одного из арестованных инспектором подозреваемых.
— И не смейте начинать свое собственное расследование! — обдав меня крепким запахом табака, пригрозил инспектор. — У вас нет полномочий, мистер Мориарти. Апелляция Леклерка отклонена. Его поджарят, как рождественского гуся.
Когда мы вышли из здания тюрьмы, я воскликнула:
— Шеф, мы должны спасти Барни!
— И мы сделаем это, Ирина, — натягивая перчатки, кивнул мой шеф. — Не будь я Квентином Мориарти!
Однако все оказалось не так-то просто. Улики свидетельствовали о виновности Барни Леклерка. Его невесту Айседору обнаружили с десятком ножевых ранений в подворотне, недалеко от дома, где жил Барни. Хозяйка квартиры молодого человека подтвердила, что слышала ссору между ее жильцом и молодой дамой, которая вся в слезах выбежала от него. Вслед за ней кинулся и Барни, а пришел только поздно ночью. К тому же в его квартире была обнаружена окровавленная одежда.
Он сначала запирался, утверждая, что ночью бесцельно бродил по городу, затем «раскололся», признав, что наткнулся на труп Айседоры и пытался оживить любимую. Но ему никто, конечно же, не поверил, и Барни арестовали.
Все усугубили результаты вскрытия, которое выявило, что Айседора была беременна. Вместе с молодой женщиной погиб ребенок, мальчик. Прокурор обвинил Барни в намеренном убийстве: мол, узнав от девушки, что она беременна от него, отказался на ней жениться, а та пригрозила рассказать обо всем и тем самым погубить его репутацию. Чтобы этого не произошло, Барни и убил Айседору.
Напрасно Барни уверял, что так называемой ссоры не было, просто они с Айседорой говорили на повышенных тонах — она призналась ему, что беременна, но не от него. Барни тотчас предложил как можно быстрее жениться, на что девушка ответила отказом и, заявив, что она его недостойна, выбежала в слезах прочь. Он последовал за ней, но не сумел догнать, а потом ходил по городу, пытаясь совладать с будоражащими душу мыслями.
В ту пору, конечно же, не было ничего известно ни про ДНК, ни про генетический отпечаток, и отцовство ребенка нельзя было установить, поэтому суд и решил, что показания Барни ложные. И его признали виновным.
Кроме того, против него свидетельствовал его лучший друг, Томас Уолш, заявивший во время допроса, что подсудимый позвонил ему в ночь убийства и признался в совершенном злодеянии. Факт звонка был документально зарегистрирован, и показания Томаса Уолша окончательно убедили всех в виновности Барни.
Шеф, внимательно изучив все детали дела, заявил:
— Держу пари, что истинный убийца — «лучший друг» Томас! Наверняка Асейдора была беременна от него. К тому же, устранив Барни, Томас получит возможность сделать карьеру в универмаге, где они оба работают.
— Но как это доказать? — спросила я. — Томас ведет себя чрезвычайно самоуверенно и нагло, для всех он — безутешный лучший друг.
Мы нанесли визит Томасу Уолшу — высокомерному темноволосому красавцу с тоненькими ухоженными усиками и желтыми, как у рыси, раскосыми глазами. Внешностью он выгодно отличался от невзрачного лысоватого Барни, и я понимала, что такой хлыщ, как Томас, мог вполне вскружить голову бедняжке Айседоре.
— Мистер Уолш, мы знаем, что это вы убили несчастную Айседору и сделали так, чтобы подозрение пало на вашего друга Барни, — напрямую высказался мой шеф. — У вас имеется возможность сделать чистосердечное признание, и тогда, обещаю, я лично буду просить о том, чтобы вам в качестве наказания назначили пожизненное заключение, а не смертную казнь.
Томас Уолш дернулся, в его желтых глазах мелькнул страх, однако он очень быстро овладел собой и заговорил с прежней самоуверенностью:
— Не понимаю, о чем вы ведете речь, мистер Мориарти! Вы же прекрасно знаете, что убийцей является мой друг… мой бывший друг Барни. На него указывают все улики!
— Вы сделали так, чтобы вашего друга арестовала полиция! — крикнула я. — Какой же вы подлый и бесчестный субъект, мистер Уолш!
Тот, внимательно посмотрев на нас, цинично ухмыльнулся.
— Да, вы правы, я убил мерзавку Айседору. Но не думайте, что мое признание поможет вам спасти этого идиота. Я заявлю, что ничего подобного вам не говорил. Инспектор Кронин и так не на вашей стороне, мистер Мориарти. Так что можете отправляться восвояси!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
