что вы не в курсе! Я говорю о третьей фазе брачных игр.
— Третьей фазе? — я удивленно вытянулась.
До этого момента я слышала только о двух фазах. Однако Амит не захотел отвечать, загадочно улыбнувшись и покосившись на Ташу, мол, это разговор не для детских ушей. Та отложила ложку возле наполовину опустевшей тарелки и тихо смотрела на незнакомого херонца. Из-за стола выглядывал только лоб да пару любопытных глаз. Вместо того, чтобы ответить на мой вопрос, он поведал о другом:
— У нас, херонцев, больше распространен другой обычай. В семьях херонцев есть несколько жен. Есть еще так называемые ураны, или другие жены. Они тоже входят в обряд брачных игр с мужчиной, но не имеют статуса и прав эраны. Все же дети, рожденные от них, — полноправные наследники Рода.
— Интересно, — поджала я губы и бросила взгляд на Ташу.
Та выразительно зевнула, и из-за стола выглянул нос и пара зубов из распахнутого ротика. Девочка хотела спать. Поэтому я встала и взяла Ташу за руку. Этому обстоятельству я почему-то обрадовалась, поскольку разговор с этим мужчиной напрягал, несмотря на все радушие и приветливость с его стороны.
— Спасибо за приятную компанию, но мы с Ташей должны подняться в комнату.
— Позвольте вас проводить до лестницы, — сразу же вскочил на ноги мужчина, продолжая держать на лице улыбку ловеласа.
Я лишь равнодушно пожала плечами. В голове еще мелькнула мысль, что слишком уж тот много внимания проявляет замужней женщине. Сразу вспомнила о его комментариях о помолвке. Неужели он намекал, что в курсе о наших с Зеноном отношениях?
Об этом я думала всю дорогу, молчаливо топая к лестнице. Амит тоже молчал. У перил вежливо склонился и решил продемонстрировать знание еще одной забытой земной традиции прощания с женщиной. Он поймал мою кисть и поднес к губам, легко скользнув по внешней стороне кожи. Когда он приблизился к моей ладони, его ноздри широко раздулись. Я даже не успела ничего понять, как вдруг…
Черной тенью мой горе-провожатый был сметен с места. Через секунду он уже влип в стену спиной, по пути свалив с грохотом хрупкую вазу. Придавив согнутым локтем горло парня, Зенон рвано прохрипел:
— Не смей приближаться к ней даже на метр! Тем более прикасаться! Она моя!
Грудной рык вырвался из груди моего атана. Я понимала, что от смерти прижатого к стене парня отделяло только одно движение. А тот совершенно не сопротивлялся. Сдавленный кашель сорвался с уст Амита, однако в глазах того и капли страха не мелькнуло. Только вот я испугалась не на шутку.
— Зенон, остановись! — выкрикнула я, задвигая опешившую Ташу за спину.
Потом бросилась к ним и схватила Зенона за локоть.
— Прошу тебя! — испугано взмолилась я, безуспешно пытаясь оторвать злого вепря от родственника. — Ты же его задушишь! Он не сделал ничего незаконного!
Оторвать руки мне не удалось, а вот давление Зенон ослабил, повернув в мою сторону ближайшее ухо. На его лице читалась безудержная ярость, от которой мне стало очень страшно, а в душе все похолодело. В голове мелькнула мысль, что у Зенона хватит не только силы, но и гнева, что бы убить противника.
— Умоляю! — отшагнула я, прижав пальцы к губам. — Не навреди!
Только Зенон ослабил давление, Амит резко вздохнул и насмешливо просипел:
— Она еще не твоя…
Тут же его снова придавили к стене с рыком:
— Это! Не! Твое! Дело!
Ноги Амита повисли в воздухе, а руки вцепились в защитном жесте за давящий локоть.
— Остановись немедленно! — завопила я, снова вцепившись в локоть Зенона. — Иначе я уйду от тебя!!!
На того как ушат ледяной воды вылили. Он резко повернул на меня голову и мигом отступил назад. Амит приземлился на ноги, обхватив руками шею и хрипло дыша. На лице Зенона была написана безумная ревность и нескрываемый страх. Взгляд был настолько тяжелым, что казалось, мне на голову водрузили мешок с песком. Потрясенно качая головой с глазами полными слез негодования, я прижала к груди кулак, развернулась и кинулась вверх по лестнице. По пути успела схватить перепуганную Ташу. А когда я только подбегала к началу лестницы заметила на выходе в холл Иеракса. Тот стоял с мрачным лицом и угрюмо наблюдал за инцидентом. И я поняла, что он даже не собирался вмешиваться! Что это за мир такой?!
Стремительно ворвавшись в комнату и захлопнув за Ташей дверь, я навалилась спиной на косяк и сползла вниз. Таша стояла напротив и смотрела на меня расширенными глазами. Она не плакала от испуга. Не тряслась. Не спрашивала ни о чем. Только, молча, стояла напротив и смотрела на меня. Я — на нее, обхватив руками колени.
В этот миг мне было страшно. Очень страшно. До сих пор я не осознавала, каким сильным был Зенон. И как легко он мог кого-то лишить жизни. Теперь я понимала, почему многие в имении с таким восторгом и трепетом взирали на младшего господина.
Глядя на Ташу, я понимала, что сейчас не время предаваться плохим мыслям. Девочка тоже была напугана, и ее надо было как-то успокоить и объяснить, что случилось. Поэтому я протянула руку. Она подошла и взяла ее в свои маленькие ладошки.
— Ташенька, ты испугалась? — пытаясь сдержать дрожь, спросила я.
— Почему дядя Зенон хотел побить того красивого дядю? — голос Таши был не таки испуганным, как я могла предположить.
— Милая, — привлекла я ее к себе и усадила на опущенные колени прямо там, на полу, — дядя Зенон все неправильно понял, поэтому и рассердился.
Таша села и подняла на меня даже весьма спокойные глазки.
— А что тот дядя неправильно сделал?
Когда я смотрела на удивленную Ташу, у меня на душе стало легче. Девочка не до конца поняла, что же произошло или могло произойти. Проведя ласково ладонью по теплому лобику и поправив встрепавшийся пушок челки, я постаралась спокойным голосом объяснить:
— Наверное, у херонцев не принято на прощание дамам целовать руки. Дядя Зенон подумал, что дядя Амит хочет мне сделать что-то плохое. Поэтому поспешил меня защитить.
— Он был такой злой, — надула
