— А у вас интернет есть?
— Ну, конечно… — Костя включил компьютер, — Сейчас…
— Вот он, ролик… — Наташа пошевелила мышкой, — «Я заплетал твои косы».
Она впервые за эти месяцы снова смотрела любительскую съёмку с концерта «Ночного патруля», слушала песню, которую Дима посвятил ей… Вот он сам… Она так давно его не видела. Комок подступил к горлу… Не в силах больше смотреть, не одеваясь, вышла на улицу.
— Песня мне, в общем и целом, понравилась, — сказал Костя, когда Наташа вернулась в помещение, — но я бы сделал всё по-другому. Попробуем?
— Костя… Я знаю что аранжировки стоят дорого… Пока я не могу заказывать себе песни…
— Ну, я не за деньги… Без денег. Ты этого стоишь… Единственное, что придётся сделать, это спросить разрешения у Морозова — это же его песня?
— Да, его… Но спрашивать не надо. Это он для меня написал… — Наташа подняла на Костю свои большие печальные глаза, — И он её больше не поёт…
* * *
Кристина сидела в аппаратной и, не отрываясь, наблюдала, как Дима собирает шнуры от аппаратуры и аккуратно складывает их в коробку.
— Может, ты всё-таки обратишь на меня внимание? — поигрывая ключами от машины, девушка недовольно сдвинула красивые брови.
— А, сейчас, Кристин, — он с готовностью кивнул головой, продолжая скручивать шнур, — Сашка должен был подойти, а он где-то в пробке стоит, только что отзвонился. Вот, приходится торопиться. Ещё домой нужно, переодеться, душ принять.
— А почему не ко мне? — она слега улыбнулась, — Поедем ко мне, у меня тоже есть ванна.
— А одежда? — улыбнулся в ответ ей Дима, — Всё дома.
— Потому, что ты в прошлый раз не захотел у меня остаться. Остался бы, я всё в порядок бы привела и в шкаф повесила.
— Да ладно, не хочется тебя нагружать лишней работой.
— Морозов, не хитри, — девушка прищурила красивые серые глаза, — это не отговорка.
— Да ладно тебе, — Дима рассмеялся, — поедем вместе, подождёшь меня, с мамой пообщаешься.
— А после концерта поедем ко мне?
— После концерта будет банкет.
— Ты что, останешься?
— Останемся вместе. Там будут люди, с которыми мне нужно пообщаться.
— Нет. Никаких банкетов, — она капризно поджала губы, — слышишь, Дима? Никаких банкетов!
— Кристин, мы недолго побудем, хорошо?
— Нет.
— Ну, что с тобой? — он подошёл к ней и обнял за талию, — Что случилось?
— А ты забыл, какой сегодня день?
— А какой сегодня день?
— Ну, ты даёшь, Морозов, — отстранившись от него, девушка сердито отошла к окну, — по случаю чего концерт, тоже забыл?
— А! — он хлопнул себя по лбу, — Точно, день святого Валентина!
— И, что, по этому случаю не будет никаких действий?
— В смысле? — он вопросительно уставился на неё.
— Что, даже и цветов не подаришь?
— Подарю, — он снова обнял её, — только это должен был быть сюрприз…
— Что?! — она расхохоталась, — Цветы — сюрприз?! Ты что, Дима?! Вот кольцо с бриллиантом в пять карат — это сюрприз… А цветы — это как билет в автобусе, ежедневно и обязательно!
— Ух ты, — поцеловав её, он снова вернулся к инструментам, — даже обязательно?
— А ты как думал? — Кристина кокетливо тряхнула пышными чёрными волосами, — Ты имеешь дело не с провинциальной дешёвой матрёшкой, а с дорогой женщиной, не забывай…
— К чему ты сейчас это сказала? — он помрачнел и резким движением закрыл коробку.
— Да ни к чему, просто к слову пришлось, — девушка демонстративно рассматривала дорогое кольцо на среднем пальце правой руки, — кстати, тебе не кажется, что здесь чего-то не хватает?
— Не знаю, — взглянув, он пожал плечами, — красивая женская рука с красивым кольцом… По-моему, всё прекрасно!
— Ты уверен?
— Н-ну да, — он ещё раз посмотрел на её кисть, — может, я ошибаюсь, тогда подскажи?
— Странно, что тебе самому не приходит это в голову, — она сказала это как бы про себя, с нотками недовольства, — на руке не хватает кольца, подаренного тобой. Мы с тобой столько лет знакомы, а ты не подарил мне ни одного кольца.
— Ну-у-у… — Дима снова замялся, — наверное, всё впереди?
— Впереди? — она перевела на него колючий взгляд, — Когда оно придёт, это «впереди»?
— Придёт, — он неуверенно улыбнулся, — мне кажется, это тоже должен быть сюрприз.
— Сколько ты встречался со Смольниковой? — наклонив голову вбок, она прищурила глаза, — полгода?
— Кристина, давай, лучше не будем говорить на эту тему, — глядя в пол, Дима сдвинул брови, — ни к чему, правда?
— А, давай, поговорим? — подбоченившись, она встала прямо перед ним, — Или храбрости не хватает?
— При чём тут храбрость?
— Да при том. Если ты меня спросишь о других мужчинах, я не побоюсь тебе сказать, потому, что я никогда не обманываю… Я откровенна с тобой… — Кристина говорила резко, перемена настроения произошла прямо на глазах.
— Ну, хорошо, — видимо, привычный к таким сценам, он устало вздохнул, — хоть эта тема вот именно сейчас совершенно не к месту… Но, если ты хочешь откровенности… С Наташей мы не просто встречались. Мы жили вместе, как муж и жена. Но это для тебя не секрет, это ни для кого не секрет.
— Хорошо. Но ты ей сделал предложение.
— Ну, и что?
— Ты дурак или прикидываешься?
— Кристина, я тебя не понимаю.
— Не понимаешь?! — глядя на него широко распахнутыми от возмущения глазами, она почти перешла на крик, — Не по-ни-ма-ешь?!
— Нет.
— Вот и я не понимаю, почему ей ты делал предложение, а мне до сих пор — нет.
— Кристина, — Дима окончательно помрачнел, было видно, что ему тяжело даётся этот разговор, но из последних сил он сохранял спокойствие, — мне всё-таки кажется, что предложение делается добровольно, а не в результате чьей-то истерики.
— Возможно, — в сердцах выкрикнула она, — но я не могу понять — почему?!
— Хотя бы потому, что она никогда не называла меня дураком. И вообще, не повышала голоса.
— Что?! — лицо девушки исказило бешенство. Она не ожидала такого ответа и теперь, тяжело дыша, стояла перед Димой, невольно сжав кисти в кулаки.
— Вы чего тут орёте? — Сашка быстрым шагом вошёл в помещение, — На улице слышно.
— Да всё нормально, Саня, — Дима говорил отрывисто, нервно, — шнуры собираю.
— Так это шнуры, оказывается, орут? — Сашка хмыкнул, — Орущие шнуры… Это что-то новенькое…
— В общем, так, Морозов, — Кристина говорила зловеще-тихо, взявшись за ручку двери, — если через полчаса после окончания концерта ты не будешь у моих дверей, пеняй на себя! Я не твоя Наташа, со мной так, как со всеми, нельзя!
