При этом нельзя не отметить, что за время после ухода от Федотовой косы и до входа в Керченский пролив (4 июля) эскадре Сенявина практически все время приходилось (часто при проливных дождях) бороться с крепкими ветрами и сильным волнением, которое «новоизобретенные» корабли выдерживали не очень-то хорошо. Так, особенно плохая погода была 17–21, 24, 25 июня и 1 июля. Да и большинство остальных дней также сопровождались волнением и дождем.{804} В таких условиях проведение блокады выхода из Керченского пролива в Азовское море на кораблях, имевших серьезные проблемы во время качки, может считаться значительным достижением русских моряков, показавших высокое мастерство в судовождении. Нельзя не отметить и решительность А.Н. Сенявина, сделавшего этот шаг.
Между тем, В.М. Долгоруков и Ф.Ф. Щербатов, прорвавшись в Крым, успешно развивали наступление вглубь полуострова. Сопротивление противника слабело. Быстрота действий и победы русских войск, появление боеспособных русских кораблей посеяли панику среди турок и крымских татар, подорвав их боеспособность. Яркий пример тому — бегство турецких кораблей из Азовского моря. О деморализации противника А.Н. Сенявин так писал И.Г. Чернышеву 23 июня: «Я думаю, что турки таких судов в Азовском море видеть не уповали; удивление их тем больше быть может, что по известности им азовской и таганрогской глубины так великим судам быть нельзя… и по справедливости сказать туркам можно, что флот сей пришел к ним не с моря, а с Азовских высоких гор».{805}
Заняв Перекоп, В.М. Долгоруков отделил отряд под командованием Брауна (2500 человек) для занятия Козлова, а сам с главными силами двинулся к Кафе, чтобы овладеть этим важнейшим опорным пунктом противника, а также сблизиться отрядом Ф.Ф. Щербатова и Азовской флотилией.{806} Опасаясь быть атакованным на марше, что представлялось вполне реальным, Долгоруков следовал тремя отдельными колоннами, каждая в составе дивизии. Обозы находились в середине между колоннами. Чуть впереди следовал авангард А.А. Прозоровского. Однако Селим-Гирей, вместо организации ответных действий, бежал с немногочисленной свитой в Бахчисарай, фактически отказавшись от защиты своих владений.{807} Главным противником русских войск в Крыму теперь оставались турецкие войска, сосредоточившиеся в Кафе. И Ибрагим-паша действительно начал выдвижение к Карасубазару. Это могло создать угрозу русским войскам при форсировании реки Салгир. Но события развернулись по-другому.
17 июня к крепости Арабат по Арабатской стрелке вышел отряд Ф.Ф. Щербатова. Соорудив в этот день две батареи, он не стал откладывать штурм, и уже 18 июня его отряд тремя колоннами атаковал крепость, которой с ходу и овладел.{808} Удар, видимо, был настолько неожиданным для противника, что серьезного сопротивления он не оказал. Однако влияние этого события на дальнейшие действия в Крыму оказалось огромным. Часть гарнизона, бежавшая в Кафу, сильно взволновала тамошние войска и жителей. Генерал-губернатор Кафы Абазех-паша вывел свои войска в поле, направив передовой отряд к Арабату, но тот был разбит Щербатовым.{809} Это настолько деморализовало Абазех-пашу, что он не только не стал заниматься обороной Керчи и Еникале, но и сам бежал на турецкий корабль в Кафе.{810} Но самое главное, узнав о падении Арабата, Ибрагим-паша, повернул свои войска к Кафе, отказавшись от движения к Карасубазару.{811} Угроза атаки армии Долгорукова миновала.
Наконец, под воздействием военных неудач значительная часть крымских татар окончательно отказалась сопротивляться, начав переговоры с Долгоруковым. Во многом это стало причиной неудачных попыток Ибрагим-паши отбить Арабат, направляя туда отряды.{812} Однако обещания татар не остановили и Долгорукова. 21 июня он вышел к реке Салгир, 23 июня форсировал ее и затем направился к Кафе. Уже 29 июня В.М. Долгоруков подошел к Кафе и в тот же день овладел ею. Важный опорный пункт и удобнейшая гавань восточной части Крымского полуострова были в руках русских войск. Командующий турецкими войсками в Крыму Ибрагим-паша попал в плен. Здесь нужно отметить поведение командующего турецкой эскадрой: при появлении русских войск он, вопреки приказу Ибрагим-паши о поддержке турецких войск в Кафе с моря, сразу же вывел свои корабли в море и ушел к Анатолии. Все это еще раз подчеркивает низкое моральное состояние турецких вооруженных сил и падение дисциплины.
Тем временем, такой же важный пункт и гавань, но в западной части полуострова — Козлов, также оказался под контролем русских войск: отряд Брауна без боя занял его 22 июня. Оставив здесь небольшой гарнизон, Браун выступил на соединение с В.М. Долгоруковым и присоединился к нему уже 29 июня. При этом во время перехода отряд Брауна с 24 по 29 июня блестяще отразил все атаки 60-тысячной конницы крымских татар.
Атака крепости Кафы войсками генерал-аншефа В.М. Долгорукова 29 июня 1771 г. Из книги А.Н. Петрова «Война России с Турцией и польскими конфедератами в 1769–1774 гг.»{813}
Город Кафа, состоя из многих каменных строений, мечетей и греческих церквей, обнесен был каменною стеною с башнями и рвом. Эта наружная стена была почти разрушена временем и не представляла никаких закрытий. Внутри города обширное строение замка, в котором жил Сераскир-паша, также было обнесено стеною с башнями, представляя вторую линию обороны. В северном углу крепости, при самом море, находилась сверх того, каменная прочная цитадель. Впереди крепости на северной же стороне ее, устроен был земляной ретрашемент, для продольного обстреливания дорог, ведущих в крепость с той стороны и закрытия форштадта. Этот ретрашемент, направляясь от берега, моря, был устроен весьма прочно, усиливался двумя батареями, но не был окончен. Вообще говоря, состояние укреплений Кафы было весьма неудовлетворительно. Самый город, имея до 4000 домов, также не был способен к обороне, потому что окна домов, в нем были обращены ко внутренним дворам; на улицу же не было проделано в домах ни ворот, ни окон, потому что при узких улицах, местами не шире двух саженей, дома, расположенные на другой стороне, закрывали бы свет.
Отряд князя Долгорукова подошел, как мы видели, к Кафе 29 июня. Завидя приближение наших войск, неприятель выслал вперед татарскую конницу, которая скрывшись в лощине верстах в 7 от Кафы, неожиданно вышла из гор и атаковала наши передовые легкие войска. На подкрепление их князь Долгоруков выслал гусарский и карабинерный полки, которые принудили татар отступить в ретрашемент.
Не останавливая движения, князь Долгоруков намерен был идти прямо к крепости и овладеть передовым ретрашементом. Для этого он построил свою пехоту в три боевые линии; между первою и второю из них поставлено несколько эскадронов кавалерии; а остальная кавалерия размещена по флангам первой линии. Полевые орудия выставлены перед флангами первой линии.
В таком порядке князь Долгоруков подошел к неприятельскому ретрашементу и выслал вперед артиллерию, которая открыла сильный огонь. После нескольких пушечных выстрелов неприятель очистил ретрашемент и отступил к крепости. Князь Долгоруков заняв окопы и бывший за ними лагерь своею кавалерией, выслал с левого фланга, по берегу моря, легкие войска, чтобы отрезать неприятелю отступление в крепость. Удачное исполнение этого поручения заставило противника рассыпаться и искать спасения в горах. Некоторые же, лишенные и этой возможности, бросились в море, надеясь достигнуть судов, стоявших поблизости. Князь Долгоруков, выставив на берегу свои орудия, велел открыть огонь по неприятельским судам, которые были принуждены отойти от берега и благодаря попутному ветру успели уйти в море, выйдя из-под наших выстрелов. Все татары и турки, бросившиеся с берега в море, потонули.
Между тем, князь Долгоруков продолжал идти к самой крепости, и батареи его были выставлены на высотах. Турецкий гарнизон, видя совершенное поражение высланных в поле войск и потеряв по отплытии судов надежду на спасение, сдался на капитуляцию. В числе военнопленных был и сам Ибрагимпаша.
Заняв, таким образом, Кафу 29 июня, князь Долгоруков расположился в окрестностях этой крепости и вскоре присоединил к себе отряд генерал-майора Брауна, который, как мы видели, был выслан для занятия Козлова.
После занятия В.М. Долгоруковым Кафы Ф.Ф. Щербатов сразу же выдвинулся на Керченский полуостров и без боя занял Керчь (2 июля) и Еникале (3 июля).[116] Кроме того, в десятых числах июля, уже с помощью судов флотилии, Ф.Ф. Щербатов занял город Тамань на другой стороне пролива.
И хотя названные крепости заняли русские войска, в том, что турки оставили эти важнейшие опорные пункты без боя, большую роль сыграла Азовская флотилия, одним видом своих боевых кораблей серьезно воздействовавшая на моральный дух турок. А.Н. Сенявин так писал И.Г. Чернышеву: «Да если б не было нашего флота (то есть Азовской флотилии. — Авт.) в виду их, не оставил бы их гарнизон городов всеконечно и так легко заняты оные не были б, в чем и все оставите здесь жители единогласно уверяют».{814}
