Ей показалось, что уголки его рта изогнулись.
— Это то, что ты слышала? — она уверенно кивнула, и вампир сказал:
— Это было взаимно, уверяю тебя, — он посмотрел в сторону дороги, словно приказывая Мист вернуться, и произнес почти про себя: «Сколько же белья может понадобиться одной женщине?..»
Внезапно послышались крики Анники. Угрожая убить вампира медленной и болезненной смертью, она бросилась к Эмме.
Удивительно, но генерал даже не напрягся.
— Анника, если ты не прекратишь попытки снести мне голову, нам придется серьезно поговорить.
— Что ты с ней сделал? — провопила она.
— Ну, разумеется, исполосовал когтями, затем заставил истекать кровью, помучил огнем и теперь вот, зачем-то, возвращаю тебе.
— Нет, Анника, — вступилась Эмма. — Он нашел меня. Не убивай его.
Прежде чем ее веки закрылись, она успела заметить возвращение Мист. Бросив сумки, полные кружев — и кожи — валькирия, как всегда непередаваемо прекрасная, кинулась им на встречу. Едва лишь увидев Мист, вампир весь напрягся. Его сердце забилось чаще и теперь почти оглушало своим стуком.
Затем Эмма отчетливо ощутила, как ее передали в руки Анники.
— Я была в огне, — сказала она ей. — Я убила Деместриу.
— Ну, конечно, ты…. Шшш, ты ранена.
Приблизившись к ним, Мист поцеловала Эмму в лоб.
— Мист, он нашел меня, — вымолвила Эмма. — Ты не должна его убивать.
— Я попытаюсь сдержаться, золотце, — насмешливо ответила Мист. Удивительно, но никто даже меча не поднял на этого вампира.
Валькирии продолжали собираться вокруг, пока, наконец, Эмму не окружил весь ковен. Анника погладила ее по лицу, и Эмма сдалась во власть темноты.
***
Лаклейн с трудом поднялся на ноги, но тут же осел у стены замка. Меч в его руках все еще был направлен на Иво.
— Возможно, мне не следовало ужесточать твоих пыток, — произнес Иво. — Но не могу передать, сколькими ночами мысль, о том, как твоя кожа слезает с костей, грела мне душу.
Он специально подначивал Лаклейна, побуждая зверя сорваться и поступить необдуманно.
— Не могу позволить тебе уйти отсюда живым. Ликан, преследующий свою пару… — процокал Иво. — До чего же надоедливый и настырный. И ведь, не прекратишь попыток, даже после того, как она тебя забудет. А она непременно забудет. Я заставлю ее пить напрямую из источника снова и снова, пока ты не станешь лишь воспоминанием.
«Пытается меня разозлить. Вампиры всегда старались разъярить зверя».
— Теперь, когда у меня есть ключ к созданию демонов, я могу и ее полностью обратить. Истинная вампирша — совершенная убийца. Она была рождена для этого.
Толкает зверя все ближе к потере контроля. Так почему не дать ему то, чего он хочет?
Иво самодовольно ухмыльнулся, полностью уверенный в своей победе.
— И первым, из кого она выпьет — буду я.
Так, будто меч был кинжалом, Лаклейн метнул им сначала в прихвостня, проткнув его шею. И следом с оглушительным ревом набросился на Иво. Как он и предполагал, вампир замахнулся, чтобы нанести сокрушительный удар. Но Лаклейн отбил взмах кулаком, забив меч прямо в бедро вампира. И, довольный, наконец, дал зверю волю. Послышались звуки ломающихся костей и рвущейся плоти…
Сквозь туман Лаклейн увидел, как долгое и садистское существование Иво подошло к концу. В его мертвых глаза застыл ужас.
Ликан удовлетворенно зарычал и отбросил мертвое тело вампира. Вытащив сперва меч из ноги Иво, он следом достал второй из шеи все еще живого прихвостня и рявкнул:
— Видео.
Зажав рукой рану, вампир пополз по направлению к маленькому компьютеру в прилегающей комнате. Когда он протянул видео Лаклейну, тот вознаградил его быстрой смертью. Еще несколько вампиров ползли к открытым дверям, но путь им преградил Лотэр, враг древности, став прямо на пороге. Как долго он был здесь?
Лаклейн мог попробовать угадать. Достаточно долго, чтобы позволить ликану самому уничтожить Иво.
— Ты знаешь об Эмме? — спросил ликан Лотэра.
Последовал краткий кивок.
Лаклейн прищурился. Лотэр не мог завладеть троном, так как не был кровным наследником. И Лаклейн не знал никого — за исключением Кристофа — кто бы мог это сделать, не начав охоту за Эммой.
Лаклейн оскалился.
— Последуешь их примеру, и тебя ждет та же участь. Безжалостно убью любого.
В ответ Лотэр едва заметно обнажил клыки.
Нет, Лотэр не станет посягать на Эмму, иначе Орда сдастся королю повстанцев или погрязнет в хаосе.
Разве что у Кристофа есть сестра.
Лаклейна обуревало желание убить их всех, но еще больше он хотел вернуться к Эмме.
Впервые чувствуя радость от безоблачного неба над головой, он скрылся в лучах солнца.
***
Эмма знала, какой будет цена.
Ей снилось, как какие-то люди вливали ей кровь, но она не могла удержать ее в себе. Поначалу кровь была в бокалах, а затем все стали подсовывать порезанные запястья к ее губам. Но она ни из кого не пила, не желая идти на риск увидеть еще чьи-то воспоминания.
В голосе Анники слышалось неподдельное беспокойство. Мист пыталась ее успокоить:
— Анника, мы что-нибудь придумаем. Пойди, поговори с ликаном, который ждет внизу. Возможно, он знает что-то, чего не знаем мы.
Десять минут спустя Анника влетела в комнату. Эмма с трудом открыла глаза и увидела, как за валькирией, пошатываясь, вошел мужчина со связанными за спиной руками. А за ним с мечами в руках Люсия с Региной. Их лица были мрачнее туч.
Это был высокий незнакомец со щетиной на лице. Вокруг его глаз цвета чистого золота, виднелись беспутные морщинки, навсегда украсившие его лицо в фазе бессмертия. Он был так похож на Лаклейна, что Эмме стало больно. Гаррет.
Возненавидит ли он ее за связь с его братом?
Анника указала пальцем на Эмму.
— Это на ней Лаклейн решил вершить свою месть? Мы все пострадали от когтей вампиров, но этот пес все же решил наказать Эмму?! Такую невинную и добрую! — она приподняла покрывало, показав ногу Эммы.
— Посмотри на эти раны. Они не заживают. Что же он с ней сделал?! Ты мне скажешь, иначе…
— Иисусе, — пробормотал он. — Это его… нет, не может быть, — он шагнул вперед, но Регина рванула его кандалы назад. — Дайте мне подойти, — прорычал он через плечо. — Ближе, иначе вы не получите от меня никакой помощи, — его голос прозвучал неумолимо. — Вылечите ее.
— Мы уже все перепробовали!
— Почему она не пьет? Да, валькирия, я слышал твой шепот из ее комнаты. Я знаю, кто она. Чего я не знаю, это как она может быть парой моего брата.
— Эмма никогда не будет «парой» ни одному из тебе подобных!
