– Нет.
– Почему?
– Потому что на фиг надо!
– Превосходно, объявляю вашу помолвку законной. И пусть то, что соединил Господь, никогда не разрушит рука человека. Будьте счастливы, дети мои. А теперь скрепите ваш союз рукопожатием и соприкосновением уст.
– Офигеваю на глазах! – Илона так пожала белую ручку счастливого «избранника Амура», что у того выступили слезы, парень долго дул на пальцы и с разрешенными отцом аббатом поцелуями приставать не решился. Отчаянная недотрога тоже особенно не настаивала.
Проблемы начались ближе к вечеру, когда в комнату новобрачной приперлась грозная свекровь и, объявив об отъезде сына по делам, бухнула на стол жутковатое подобие женских трусов из кованого железа. Сбоку выделялся огромный навесной замок, почему-то старый и ржавый. Когда до Илоны дошло, что это, собственно, такое и кому конкретно предназначено, – ей стало дурно. Полоса везения, похоже, заканчивалась…
* * *
Уже далеко заполночь, убедившись, что уснуть все равно не удастся, Щур поднялся с кровати и похромал к рабочему столу. Провалявшись в размышлениях последние два часа, карлик отчетливо понял, что срок его жизни предопределен. Его убьют в любом случае. Если заговор будет раскрыт, в чем практически нет сомнений, то его казнят, как за участие в нем, так и за несообщение о таковом. Королева многоопытна в дворцовых интригах и, что бы ни думал о себе Валет, вряд ли отдаст власть без упорной и кровопролитной борьбы. А это значит, в Мальдороре вспыхнет междуусобная война! В общем-то это в любое время страшно, а сейчас, когда они только-только закрепились на захваченной земле, когда кругом разоренный край и озлобленные соседи… Дробить силы защитников замка при таком раскладе – просто преступно! А если, несмотря ни на что, он, Щур, сумеет уцелеть и кронпринц возьмет верх, то и в этом случае лишние свидетели никому не нужны. Карлик всерьез призадумался о смене места жительства. Хотя таким образом он сразу становился дезертиром в глазах Королевы и предателем в глазах ее сына. Зато живой! Об этом стоило подумать.
Вот тут-то в перегруженную голову дворцового мага забрела простая, но гениальная идея. Он придумал, как отвлечь своих честолюбивых хозяев от борьбы за власть, – нужно всего лишь поставить их перед лицом общего врага! А кто у нас самый главный общий враг? Сэр Нэд Гамильтон-младший, естественно. Исходя из такого рода логических умозаключений следовало найти рыжего рыцаря, а сделать это можно, сориентировавшись на магию черного чугуна. Щур по-прежнему предполагал, что медальон находится у Илоны, а Нэд крутится где-то рядом. Карлик надеялся найти друзей и сделать все для их переноса под стены замка. Тогда Королеве с сыном волей-неволей придется объединить усилия, потому что Нэд Гамильтон представляет угрозу самому существованию Мальдорора. Так сказал Оракул, а он не ошибается. Дворцовый маг взялся за хрустальный шар. Только бы заклинание прошло удачно, тогда уже к утру он будет точно знать, где именно находятся рыжий негодяй, его склочная любовница и… Валера. При мысли о Валере карлик почувствовал, как у него теплеет на душе.
* * *
Итак, злая магия мелкорослого Щура испортила волшебный медальон таким хитрым образом, что друзей раскидало в разные места. Однако страстное желание рыжего рыцаря не расставаться надолго сработало как конкретное уточнение маршрута, и все трое попали в средневековую Англию. Нэд, точно знавший, куда ему надо, оказался на взморье, вблизи поместья отца. Валеру зашвырнуло гораздо дальше, в ряды шотландских наемников, ушедших из родных гор на заработки. Благо в те смутные времена они всегда могли послужить любому барону, графу, а то и королю своей безудержной отвагой и тяжелыми мечами. Ну а бедную Илону выбросило, так сказать, в очередное замужество. С одной стороны, она никогда не была столь популярна, с другой, малозаманчивая перспективка поселиться в отсталой феодальной стране без института, без компьютера, без надежды хоть когда-нибудь увидеть дорогих родителей и любимого Пупса… Да еще провести лучшие годы с идиотом мужем, подконтрольным прибабахнутой свекрови, – увольте!
Нэд Гамильтон начал с того, что отправился на поиски военной помощи. Единственное ближайшее место, где он мог ее получить, были владения леди Роксоланы и ее отца. Ехать пришлось в обход, чтобы не нарваться на превосходящие силы черных рыцарей. Крестоносец понимал, что если он геройски погибнет в неравном бою, то отомстить за его братьев, за разоренную землю, за изувеченных крестьян будет уже некому. Лишь к вечеру следующего дня верный Бред доставил хозяина к надежному старому замку, стоящему в лесной глуши, за две-три мили от страшных границ Мальдорора. Видимо, сюда еще не докатилась война, хотя, конечно, следы многих беженцев говорили о том, что люди пытались искать здесь спасения. Опускалась холодная ночь, в лесу вовсю завывали волки, слышался медвежий рык, и рыжий рыцарь поторопил усталого коня. Подъехав к наглухо закрытым воротам, Нэд трижды с расстановкой ударил бронированным кулаком по дубовым доскам. На стене мелькнули огни, показались прятавшиеся за широкими зубцами часовые:
– Кто это?! Кто посмел беспокоить господина барона в столь поздний час?
– Рыцарь Святого Креста, вернувшийся на родную землю из далекой Палестины!
– Святой Йорик! – От стражников отделилась высокая фигура старика с факелом. – Неужели это вы, благородный сэр Гамильтон?!
– Это я, Джон! Но поторопись, пока дикие звери не растерзали нас с конем на ужин прямо под вашими стенами.
– Открыть ворота!
Старый воин был начальником стражи и всю свою жизнь верно служил баронству Шеффилд. Разумеется, он отлично знал соседей, и маленький Нэд с братьями были частыми гостями замка. А уж когда дочь барона, благородная леди Роксолана, расцвела в завидную невесту, все три Гамильтона наперебой рвались засвидетельствовать ей свою любовь и преданность, а старый Джон был общим поверенным их сердечных тайн.
Самого хозяина, барона Готфрида Седрика Шеффилда, в замке не было, он на прошлой неделе уехал обозом на столичную ярмарку. Дорога на Лондон была длинна и опасна, в качестве охраны ушли почти все воины. На стенах осталось не более десятка лучников. Перед отъездом барон заручился обещанием старших братьев Нэда присматривать за землями будущей невесты. На самом деле он давно морочил головы обоим, в то же время выискивая для дочери более выгодную партию. Всеми слугами в замке сейчас заправлял старик Джон, сменивший по причине возраста пост начальника стражи на должность ключника. Все это он бегло рассказывал молодому крестоносцу, проводя его в дом. Бреда отправили на конюшню, а Нэду Гамильтону было предложено подождать в трапезной, если леди Роксолана еще не спит, то, возможно, и выйдет поприветствовать друга детства.
– Джон, ты знаешь, что творится в моих землях?
– Да, благородный сэр. Третью ночь к нам бегут перепуганные, искалеченные люди. Все говорят, что на них напали страшные черные рыцари, что сбылось проклятие Мальдорора и черный замок вернулся, но я не очень верил.
– Увы, я видел его своими глазами. Но скажи, эти несчастные слышали что-нибудь о судьбе моих братьев?
– Я расспрашивал об этом. Скорее всего, они мертвы, но некоторые утверждают, что молодых господ, ослабевших от ран, взяли в плен. Большего узнать не удалось. Леди Роксолана запретила пускать в замок даже раненых, она боится чумы или еще каких-то тяжелых болезней, всегда вспыхивающих на войне. Я лишь даю беженцам немного хлеба на дорогу до аббатства преподобного Нэстле. Хотя дойдут наверняка немногие.
– Вы отказываете в приюте больным и увечным? – не поверил своим ушам Нэд. – Но… разве это не святой долг каждого христианина?! Неужели я так долго отсутствовал, что Англия успела дожить до такого позора…
– Я здесь лишь слуга, – грустно усмехнулся старик. – Я немолод и дорожу своим местом. Вам стоит поговорить с госпожой, быть может, ваша горячая речь заставит ее быть хоть чуточку милосерднее к бедняжкам, у которых огонь и меч отняли все.
Рыжий рыцарь в задумчивости опустился на скамью. Подоспевшая служанка объявила, что ее хозяйка спустится вниз через полчаса, до этого гостю будет подано вино, хлеб и холодная телятина. Старый воин помог молодому человеку снять плащ, боевые рукавицы, пояс с мечом, а потом принес воды для омовения рук. Благородная леди Роксолана спустилась в трапезную с изрядным опозданием. Нэду кусок не шел в горло, но он заставил себя поесть, зная, что утром ему понадобятся все силы. Вновь увидев «даму своего сердца», он невольно вздрогнул от восхищения – все-таки Роксолана была очень красивой девушкой. Высокого роста, в тяжелых одеждах, с худой, несколько костлявой фигурой, аристократически правильным лицом и бледно-золотистыми волосами, убранными венцом под жемчужную сетку. Она церемонно протянула рыцарю руку, и тот, опустившись на одно колено, трепетно коснулся губами холодных пальцев.
