— А почему нет? Кто их видел, кроме как в виде символических суровых старцев на страницах учебников по Истории Магии?
— А почему их портреты вообще нигде не висят? — задалась вопросом Лу.
— Просто они не могут смотреть на то, что сами сотворили, — предположил я.
Гермиона ответила что-то своё, что было ею где-то и когда-то прочитано, Лу с ней заспорила, Пат выдвигал свои версии — но я их не слушал. Меня, честно говоря, мало волновало, видели ли тех самых знаменитых Основателей Хогвартса или нет. Намного больше меня беспокоила мысль о крысе. Вчерашнее сумасшествие сегодня, при свете дня, казалось ещё более глупым, но всё равно, не смотря на все свои утверждения, глубоко внутри я был уверен, что это был именно Питер Петтигрю. И так как ничего хорошего это не предвещало, то я был полон дурных предчувствий.
Кстати, несколько слов о Драко Малфое и о том, как он оказался с нами в одной лодке. То есть, как он оказался пойманным почти одновременно с нами после отбоя.
Этот неугомонный альбинос, страдающий приступом осложнением любопытства, честно собрался проследить, куда отправляется Пат среди ночи. Остаётся радоваться, что он не проследил за ним до конца — впрочем, думаю, на башне мы его уж как-нибудь бы заметили. Не знаю, каким профессиональным жестом Пат оторвался от слежки (наверное, просто свернул в один скрытый переход, чтобы скосить расстояние), но Малфой отстал и потерял его из вида. И вдобавок бедняга наткнулся на МакГоноголл. Недолго думая, он выложил то, что знал — Поттер и Рэндом договорились встретиться около статуи Бакленда Одноглазого и отправиться по каким-то тайным, незаконным делам, и его обязанность как старосты предотвратить подобное страшное дело. Всё было так, но оттуда мы уже давным-давно ушли, поэтому Малфою влетело ещё и за клевету, и значок старосты его не спас. Жалко, в этой школе не влетает ещё и за доносительство.
МакГоноголл вызвала Снейпа (его же всё-таки ученик) и вот тут, в самый разгар нравоучений, и появляемся на арене мы с Патом с требованиями о начале поисков Петтигрю в замке… Полагаю, обвинение в клевете с Малфоя было снято. Но, тем не менее, он тоже шлялся после отбоя, и тоже не в первый раз, поэтому он и был третьей личностью, чьё наказание будет обсуждать преподавательское собрание. Хоть одна радость — если нас всё-таки отчислят, то за компанию чемодан будет собирать и Драко Малфой.
* * *
Вообще-то, этот шабаш хогвартских учителей не состоялся на следующий же день после нашей поимки только потому, что нужен был полный состав преподавателей. А Люпин, как известно, был несколько занят. Поэтому собрание и отложили на несколько дней. Прошла суббота — Пат и Гермиона отправились на пробный зачёт по аппарации, а мы с Лу остались сидеть в гриффиндорской башне, потому что было холодно и ветрено. Лу развлекала меня чтением вслух статей из «Придиры», а я под её аккомпанемент пытался написать сочинение по Зельям.
— Ты бы лучше мне учебник вслух почитала, — предложил я, — я чуть лукотрус вместо лунного камня не написал.
— Учебник — полный бред, — сунув нос в книгу, констатировала она.
— Знаешь, Лу, — откинувшись на спинку кресла, протянул я, — я с тобой полностью согласен, — и с надеждой добавил, — может, нас всё-таки отчислят? Экзамены не надо будет сдавать… Кайф!
— Пусть отчисляют, но только после финального матча, — заявила появившаяся Джинни, — протяни ещё недельку, Гарри.
— Есть, капитан! — рапортовал я.
Мы потрепались ещё немного о квиддиче, о матче против Слизерина на следующей неделе, да и просто о всякой ерунде, когда мимо продефилировала старая знакомая мисс Вейн, как всегда, с многозначительными взглядами в мою сторону. Я же, вопреки обыкновению, послал ей самую нахальную улыбку в ответ. У меня обострилась подростковая гиперсексуальность, появилась навязчивая идея или это правда — в последнее время я постоянно окружён девушками? Чую, пора отправляться на каникулах к доктору Спенсеру, за подробным психоанализом.
— Гарри, ты что делаешь? — вкрадчиво поинтересовалась Джинни.
— Ты решил сдаться на милость победителя? — сурово спросила Лу.
— Ну как же, разбежались! — хмыкнул я, вертя в пальцах перьевую ручку, — у меня есть последний шанс от неё избавиться.
— И каким образом ты собираешься это сделать? — насмешливо посмотрела на меня Джинни, — строя ей глазки?
— Ничего-то вы не понимаете, — загадочно улыбался я.
— Гарри, что ты задумал? — спросила Лу, сверкая любопытными глазами.
— Пусть это останется в секрете, — таинственно прошептал я, и наигранно серьёзным тоном, — ну, правда, если это не сработает… Мне придётся её убить.
* * *
Гермиона сдала пробный зачёт по аппарции блестяще. А вот мой приятель скосил на несколько ярдов — но не очень расстроился по этому поводу.
Никогда не забуду бледное, уставшее лицо Рема после полнолуния.
— Что за представление вы устроили перед моими дверьми? — вопросил Люпин, но могу поспорить на что угодно, что он прятал улыбку.
Мы долго обсуждали с ним, какова вероятность того, что это был действительно Петтигрю и если да, то что ему нужно было в замке.
— Единственное, что может понадобиться в Хогвартсе Волдеморту, — считала Лу, — это Гарри. И если он послал Петтигрю сюда, то только за ним.
— Уж простите за самоуверенность, — твёрдо произнёс я, — но я считаю, что с Петтигрю я справиться в состоянии. Тем более в школе. Лорд бы не послал бы его за мной. Есть много других способов вытащить меня из замка.
— Например? — поднял брови Пат.
— Например, Петтигрю прокрался бы в нашу спальню и наколдовал портал из… ну, хоть из моих очков. Проснулся бы я, напялил бы очки на нос — и гудбай!
— Какой ужасный сценарий, — содрогнулась Лу.
— Нет, это невозможно, — тут же безапелляционно заявила Гермиона, — нельзя просто так создать портал. Это незаконно.
— Тем более в Хогвартсе это сразу засекут, — согласился Рем.
— Засекут когда именно? Когда будет произнесено заклинание, — педантично уточнил мой друг, — или когда портал сработает?
— Когда портал срабо… — начал честно отвечать Люпин, и тут же шумно выдохнул, — проклятье, можете же вы создавать проблемы! Будем надеяться, что это был не Питер. Но я расскажу Альбусу вашу идею про порталы. После собрания.
Никто нас не отчислил. Хотя на самом деле, мы были на самом краю. Нам просто повезло, что нас было трое. Если бы поймали одного меня, или Пата, или Малфоя — то отчислили бы наверняка. А так сразу троих учеников исключать из школы было как-то уж слишком, а кого-то одного из нас — несправедливо. Поэтому большую часть собрания преподаватели обсуждали равносильное проступку наказание.
Кто-то предложил запретить нам играть в квиддич до конца года, но МакГоноголл и Снейп встали на дыбы — лишаться Ловцов накануне финального матча им не хотелось. Кто-то предложил лишить нас права ходить в Хогсмид, но другие сочли это совсем нестрашным. И в результате долгих споров директор Хогвартса решил оставить право назначить нам наказание себе, и пообещал, что оно будет обязательно суровым и равнозначно суммарным проступкам. Это пугало меня сильнее всего.
* * *
Пата, вот, это ни сколечко не пугало. Он справедливо полагал, что ничего опасного для наших жизней Дамблдор не придумает, а всего остального бояться глупо.
— Ну не в Запретный Лес же он нас отправит на ночь глядя? — смеясь, говорил мой друг.
Единственный вопрос, который его волновал — это когда я превращусь. Ответить на него я вразумительно не мог, потому что никакого особенного желания это сделать у меня не было. Вернее, превратиться-то я хотел, но не мог. Пат всё талдычил мне о некоем внутреннем стремлении это сделать, что надо как бы прочувствовать процесс превращения и тогда… Но у меня ничего не получалось и, возможно, виной тому был квиддич. Пат, по крайней мере, так считал.
Суббота финального матча стремительно приближалась. Напряжение в Хогвартсе подскочило до максимума — меня не удивит, если делались ставки. Вся слизеринская команда (за исключением одного Охотника) состояла из «консерваторов», а они не сдерживались в проявлении эмоций. Меня, например, три раза хотели проклясть. Хотя я лично не вижу в этом никакого смысла. Потому что чтобы выбить игрока из строя, его нужно как минимум серьёзно покалечить, а за это по головке не погладят. Просто из вредности? Если только, хотя всё равно глупо…
В день матча кислый Пат, проходя мимо меня в Большом Зале, криво улыбнулся и сказал:
— Пойду, поболею за своих для разнообразия. Хотя, если ты скинешь кого-нибудь с метлы, не расстроюсь. По крайней мере, это будет зрелищно.
— А если сам навернусь? — полюбопытствовал я.
— Второй раз это будет уже не то, — хлопнул он меня по плечу и отправился на квиддичное поле.
