– Извини, – произнесла она.
В гостиную вошел Кристиан.
– Мама, ради Бога…
– Выйди отсюда, – оборвала она, повернулась к Ирджине и взяла детскую одежду из ее рук. – Теперь уходи. Попозже мы поговорим о том, как быть дальше.
Девушка кивнула и вышла из комнаты.
– Надеюсь ты не собираешься действительно уволить ее? – спросил Кристиан по-немецки.
– Девочка могла упасть и свернуть себе шею, – холодно сказала Катринка, положив одежду на край стола.
Кристиан нахмурился.
– Я не думаю, – через минуту сказал он. Какую бы обиду он ни чувствовал до рождения ребенка, но после ее появления на свет он чувствовал свою ответственность за нее.
– Нет. А что, кстати, вы делали там?
– Ну не заниматься же с няней любовью в прачечной, – огрызнулся он.
– Но немного флиртовали?
Кристиан хмыкнул.
– Я не вижу в этом особого вреда.
– Не делай этого больше.
– Не думаю, что у меня будет такая возможность.
– С кем угодно из прислуги.
– Хорошо, мама, – в голосе Кристиана снова прозвучали саркастические нотки.
Марк вышел из спальни.
– Она спит, – произнес он и оглядел комнату. – Где Ирджина?
– Думаю, она в своей комнате.
– Я не хочу ее больше видеть рядом с ребенком.
– Я тоже, – согласилась Катринка.
Марк обнял ее и поцеловал в щеку.
– Я знаю, что целый день вел себя как медведь. – Позволив ей высвободиться, он добавил: – Я позвоню тебе позже, чтобы сказать, когда буду дома.
– Я заскочил, чтобы узнать, не нужен ли я тебе сегодня в офисе, – сказал Кристиан. – Если я могу быть чем-либо полезным…
Марк покачал головой.
– Спасибо. Сейчас нет. Но я позвоню тебе, если ты мне понадобишься. Ты будешь у нас?
– У себя, – ответил Кристиан. – Так делают карьеру все молодые повесы, подлизываясь к боссу.
Катринка качнула головой и улыбнулась:
– Я до сих пор не различаю, когда ты серьезен, а когда нет.
– Я всегда серьезен, – сказал Кристиан.
Потом хмурое выражение исчезло с его лица, он улыбнулся и произнес:
– Встреча с Марком – это половина причины, по которой я сюда заглянул.
– А вторая половина?
– Чтобы увидеть тебя, конечно.
– Зачем?
– Потому что я соскучился по тебе.
А когда Катринка недоверчиво подняла бровь, добавил:
– И сказать тебе, что Пиа переехала вчера ко мне.
Катринка была изумлена.
– Так быстро?
– Мы уже говорили об этом. И… – Он пожал плечами. – Хорошо, если уж мы приняли решение, было бы глупо тянуть время. Ты не согласна?
– Мне нравится Пиа, – сказала Катринка. – Я только думала… я думала, ты устал от нее.
Кристиан качнул головой.
– Думаю, я просто не был готов лишиться свободы.
– А теперь готов?
– Да.
– Если ты счастлив, milacku, – в заключение сказала Катринка, – я счастлива тоже.
– О да, мама. Я очень счастлив.
Но почему, подумала про себя Катринка, она не доверяет этому его заявлению?
Кристиан вернулся к себе, чтобы провести с Пиа вторую половину дня и ждать телефонного звонка Марка, а Катринка пошла спокойно побеседовать с Ирджиной, потом отправила одну из горничных погулять с ребенком и, наконец, спустилась в свою спальню, чтобы принять душ. Она чувствовала возбуждение, беспокоясь за Марка и не зная, как поступить с няней.
Выйдя из-под душа, Катринка услышала телефонный звонок. Думая, что это Марк, она скользнула в халат и, оставляя мокрые следы на полу, кинулась в спальню, чтобы ответить.
– Миссис ван Холлен, звонит мистер Грэхем, – сказала Анна.
– Скажи, что меня нет.
– Он просил передать, что знает о том, что вы дома и, если вы не захотите с ним разговаривать, он приедет лично и заставит вас принять его.
– Спасибо, Анна, – сказала Катринка.
Она взяла трубку:
– Адам, я не расположена сейчас с тобой разговаривать.
– У меня Милена, – ответил Адам. – Есть проблема. И я хочу, чтобы ты приехала. Прямо сейчас, Катринка.
– Какая проблема? – Катринка уловила серьезные ноты в его голосе.
– Я скажу тебе, когда приедешь. У тебя есть адрес?
– Нет, – ответила она. – Подожди.
Она выдвинула ящик ночного столика, вынула блокнот с ручкой.
– Давай. – Когда Адам продиктовал адрес, она снова попыталась спросить:
– Она больна?
– Нет, – сказал Адам. – Я все объясню, когда ты будешь здесь.
* * *
Первый взгляд Катринки на новую квартиру Адама на минуту вытеснил из ее сознания все мысли о Милене. Она точно соответствовала его вкусу: красота в холодных тонах. Она почувствовала себя счастливой при мысли о том, что ей не довелось здесь жить.
– Здравствуйте, миссис ван Холлен, – сказал Картер. – Мистер Грэхем в библиотеке. Вам показать дорогу?
– Спасибо, – сказала Катринка. – Как твои дела, Картер? – спросила она, следуя в его сопровождении по узкому холлу.
– Очень хорошо, спасибо, миссис ван Холлен. Спасибо, что спросили. А как вы? Как малышка? – вежливо спрашивал он, и Катринка отвечала, что все нормально.
– Вам надо как-нибудь зайти и посмотреть на нее.
Картер улыбнулся:
– Я сделаю это, мадам. Спасибо. Было бы хорошо увидеть снова и Анну.
Все хорошее настроение Катринки мгновенно улетучилось при первом же взгляде на Милену, которая вытянулась на софе, закутанная в плед, и выглядела несколько бледной, но все равно хорошенькой.
Она читала журнал, Адам сидел в кресле, просматривая воскресные газеты. На низком столике стояли виски и вода. Увидев Катринку, он встал.
– Ну, что случилось? – Катринка повернулась и раздраженно взглянула на Адама. – Что у тебя? Звонишь мне, пугаешь до полусмерти. А теперь вы оба наслаждаетесь воскресным покоем дома.
Милена расплакалась, а по лицу Адама пробежала тень. Он подошел к софе, сел рядом с Миленой, взял ее руки в свои.
– Скажи ей, – произнес он.
Рыдая, Милена затрясла головой.
– Скажи ей, – настаивал Адам.
– Почему ты не скажешь мне? – спросила Катринка.
– Я хочу, чтобы ты услышала это от нее. Ты скорее тогда поверишь в это.
Он снова повернулся к Милене и произнес:
– Скажи ей. Она должна знать.
Катринка села в кресло напротив Милены и спокойно спросила:
– В чем дело, Милена?
Хватаясь, словно утопающий, за руку Адама, Милена посмотрела на Картинку.
– В Кристиане, – сказала она.
ГЛАВА 33
Кристиан не слишком-то казнил себя за историю с Миленой. Сожаления о происшедшем нейтрализовывались мыслью о том, что теперь он должен защищать себя. Если он был виноват, то только в том, что потерял контроль над собой. И, когда в субботу утром он позвонил Милене, чтобы извиниться, он скорее хотел оценить ситуацию, нежели выразить свое сожаление. Что он сумел понять перед тем, как она повесила трубку, так это то, что она не собирается звонить в полицию или идти на осмотр к врачу.
