Не был использован хорошо известный науке метод датировки углеродом-14. Журналист Роберт Уилкокс, который писал свою книгу «Плащаница» как раз в дни показа ее по телевидению, получил разъяснения по этому поводу. «Тест, – сказал монсиньор Жозе Коттино, представитель архиепископата в Турине, – предполагает сжигание куска материала, очень большая часть будет разрушена. К тому же нет никакой гарантии, что тест даст точный результат. Углерод-14 может дать вам дату с точностью плюс-минус сто лет».
Таким образом, попытки установить более или менее точную дату были прекращены в самом начале. И несмотря на то что комиссией в 1973 году была проведена огромная работа, вопрос о методе и средствах остался таким же животрепещущим, как и раньше.
Вскоре, однако, возникла новая теория, пытавшаяся ответить на вопрос «как?», которая тут же привлекла внимание общественности, ибо именно в этой области надлежит в будущем сделать открытия о природе плащаницы. По существу, эта теория появилась задолго до экспериментов 1973 года, но оставалась незамеченной до определенного времени.
Джофри Эш, который не был синдонологом, в 1961 году решил попытаться изобразить картину, напоминающую то, что мы видим на плащанице. «Главная причина того, – говорил он, – почему негативное изображение на плащанице представляет собой такой мастерский портрет, в том, что более яркие участки соответствуют выпуклостям, где тело соприкасалось с тканью или находилось на небольшом расстоянии от нее. Чем дальше располагались участки тела от ткани, тем темнее изображение на ней. Это дает более или менее правильную градацию света и тени. Позитивное изображение будет обратным: чем ближе, тем темнее. Я спросил себя: каким образом можно передать такое изображение на полотно?»
Ему казалось, что разгадка в тепловом или радиационном воздействии на материал в различной степени в зависимости от расстояния от тела. Чтобы проверить свою гипотезу, он взял декоративного медного коня, нагрел его на кухонной горелке и обернул носовым платком. «В результате мы получили частично опаленную ткань, изображение на которой походило на то, что мы видели на плащанице. Фотографирование подтвердило: негатив был точным воспроизведением медной лошади».
Он не верил в то, что плащаница была подделана подобным путем. Тогда надо признать, что она подлинная? «Нам надо выбрать, – продолжал Эш, – между чудом и непостижимым – между Чудесным Воскрешением и абсолютной загадкой». Вполне возможно, хотя это и противоречит всем известным законам природы, что Воскрешение Христа сопровождалось выбросом какой-то радиации: «Этого мы знать не можем».
С середины 1970 х годов эта радиационная теория, или теория тепловых воздействий, окрепла и пополнилась множеством доказательств и является на сегодняшний день ведущей. «Следующая глава книги, – говорит Канонт Сокс, – должна была быть написана учеными»; синдонология действительно поднялась ныне в верхние слои научной стратосферы. Спектральный анализ, энергия фотонов, нейтронные потоки, кирлианова фотография, мгновенный фотолиз – эти термины не входят в лексику простого человека, так же как и понятия, стоящие за ними, недоступны для понимания неспециалиста.
Необходимое оборудование, кстати, относится скорее даже не к стратосфере, а к самому космосу. Например, с помощью отображающего анализатора VP-8, используемого во время полетов на Луну, в 1976 году два молодых капитана военно-воздушных сил США выявили один из самых поразительных фактов касательно плащаницы. Джон Джексон и Эрик Джампер пропустили портрет на плащанице через анализатор и мгновенно получили точное изображение в трех измерениях, правда нечеткое по контрасту, на экране. Никакая фотография прежде не давала таких поразительных результатов.
В 1978 году поиски истины привели исследователей плащаницы к самым сложным научным механизмам. Святые мощи просвечивали рентгеновскими лучами (что должно было показать, из каких химических элементов состоит изображение на ней); были сделаны инфракрасные и ультрафиолетовые фотографии (так проверяется подлинность произведений искусства); были проведены радиографические рентгеновские тесты; а также сделано много снимков для компьютерного анализа. Были взяты также пробы для анализа на содержание ионов; это была попытка определить, из чего состоят пятна на плащанице. Опять встал вопрос об углеродном тесте – техника его с тех пор значительно усовершенствована – и появилась надежда, что будет получено необходимое разрешение.
«По-прежнему многие склоняются к тепловой теории, – сказал Канон Сокс, – но все это может отпасть, когда мы получим доступ к результатам ныне проводимых исследований».
Одно, правда, можно заявить с определенностью: Туринская плащаница не склонна разглашать свою главную тайну.
Много лет кипят жаркие споры вокруг куска льняного полотна, хранящегося в городе Турине. Компьютер восстановил лицо человека по отпечатку на знаменитой Туринской плащанице. Может, это подлинный облик Иисуса Христа? Ученых ставит в тупик отпечатавшаяся на ткани фигура человека. Такое изображение, оказывается, нельзя получить ни одним из известных сегодня науке способов. Для людей верующих это служит подтверждением подлинности реликвии, ведь согласно преданиям в эту ткань завернули тело Христа после распятия…
Если это верно, то возраст плащаницы должен быть около двух тысячелетий. Однако в 1987 году группа ученых по благословению Ватикана провела исследование ткани с помощью метода радиоуглеродного датирования. И результаты этой проверки, казалось бы, однозначно развеяли миф о великой святыне.
Исследователи вырезали из плащаницы квадрат размером четыре на четыре сантиметра, разделили его на четыре части, одну оставили для контроля в Ватикане, а три развезли по лабораториям в Цюрихе (Швейцария), Оксфорде (Англия) и Тусоне (США). Результаты их исследований приблизительно совпали – 21 эксперт из трех лабораторий поставил свою подпись под документом, в котором говорилось, что плащаница сделана в XIV веке, в вовсе не в I, как верят христиане. Дескать, независимо от того, как получилось изображение и кто изображен, в это полотно не мог быть завернут Иисус Христос.
Западные специалисты, которые раньше придерживались религиозной точки зрения, уже были готовы признать свое поражение. И тут… на помощь пришел ученый из России.
Трудно заподозрить в религиозном фанатизме доктора биологических наук Дмитрия Анатольевича Кузнецова. Он сделал блестящую научную карьеру. Не за богословские труды, а за достижения в науке получил в 1983 году премию Ленинского комсомола, а в 1986 м – Совета Министров СССР. И докторскую защитил в 1989 м по специальности «химия полимеров».
Сейчас ему чуть больше сорока, но он уже работает приглашенным профессором в Лос-Анджелесе, читает курс биополимерной химии текстиля. А в России является руководителем Седовской лаборатории, названной так в честь ее основателя – выдающегося отечественного математика и философа Евгения Александровича Седова.
Репутацию блестящего ученого с мировым именем могло бы сильно подмочить увлечение мистикой. Но в этой слабости (с точки зрения науки) Кузнецов не замечен.
«Мои представления о плащанице складываются из трех взаимосвязанных проблем, – говорил Дмитрий Анатольевич. – Когда было сделано это полотно, как на нем получилось изображение человека и кто, собственно, изображен – Иисус Христос или другая личность? Я считаю, что ответ на первый вопрос может быть найден научными методами. Во втором вопросе я не силен, но знаю, что физики на него ответить пока не могут. А третий вопрос, я убежден в этом, не имеет ничего общего с наукой и является исключительно предметом веры. Так вот, моя специальность позволяет судить о первой проблеме».
Не менее дорожит своей репутацией соратник Кузнецова Андрей Александрович Иванов. Он кандидат технических наук по специальности «спектрометрия», плодовитый изобретатель, удачно дополняющий своими практическими находками фундаментальные исследования своего маститого соавтора.
Как говорится, один холодный ум хорошо, а два – гораздо лучше. Ведь минус, умноженный на минус, дает плюс. Так и получилось в их исследованиях Туринской плащаницы.
«Странно, что крупные специалисты не учли в своих работах известные факторы, которые могли вызвать эффект омоложения плащаницы, – заявил Д. Кузнецов, – некоторые из них открыла именно наша лаборатория».
Об этих факторах Дмитрий Анатольевич поведал на Европейской конференции по радиоуглеродному датированию, проходившей в Англии. Доклад стал настоящей сенсацией. После него к Кузнецову подошел известный химик Ги Берту – вице-президент национального географического общества и член подкомиссии по изучению Туринской плащаницы Папской академии наук. Маститый ученый предложил русскому коллеге подключиться к исследованиям.
