точно не ожидал меня увидеть. Лицо у него вытягивается. Он хватается за пульт, чтобы сделать звук тише.
– Почему ты еще не спишь?
– Может, я буду задавать вопросы?
Что ж, я заслужил такой ответ.
– Ты все-таки вернулся.
– Да.
– А я думал, что мы опять не увидимся неделю или около того.
– Пап… – Я втягиваю в легкие холодный воздух и поднимаю голову. – Прости.
Мой отец прекрасно знает меня вдоль и поперек. Услышать от меня извинения – это чудо, сопровождаемое потеплением или похолоданием. Он округляет глаза.
– Что ты сказал?
– Я прошу простить меня. – Я сажусь в кресло напротив отца. – Мне не понравилось, что ты пригласил мозгоправа, поэтому я вспылил. Я просто схожу сейчас с ума.
– Почему? – осторожно интересуется он.
– Потому что… это трудно объяснить. Это касается Ариадны.
– Боюсь, имя этой девушки скоро станет запретным в нашем доме, – сетует отец. – Я не понимаю, что с ней? Может, привлечем власти? Адвокатов? Ты вечно приходишь весь побитый, измотанный. Чем ты вообще занимаешься?
– Я помогаю ей.
– Каким образом?
– Ты можешь просто мне поверить?
– Поверить? – Отец усмехается и передергивает плечами. – Нет уж, Мэтт, это тебе не детская сказка, в которой все друг другу верят просто потому, что не умеют иначе.
– Правда?
– Мэттью…
– Ладно. Прости, я пошутил.
– Ну и где ты был сегодня? Чья на тебе одежда?
Черт, лучше бы я ночевал на улице. Не хочу ссориться с отцом, но в то же время я не могу ответить ни на один его вопрос. Он будет злиться.
– Я был у Монфор. На улице холодно, и мне дали толстовку.
– А откуда синяки?
– Нарвался на парней. Слушай, я со всем разобрался. Правда.
– Господи, Мэтт, объясни, почему Хэйдан, как нормальный ребенок, поехал вместе со своей командой по химии на олимпиаду, а ты опять влез в неприятности?
Отличное оправдание, Хэрри! Хорошо, хоть про Польшу ничего не наплел.
– Потому что мы с Хэрри разные люди, пап. И я больше люблю биологию.
– Вот, значит, как.
– Послушай, – я придвигаюсь ближе к отцу, – я идиот, и мне очень жаль. Прости, что испортил вам день. Дни. Я исправлюсь.
– На днях ты был совсем разбит, Мэтт, – нехотя шепчет отец и отворачивается. Он со всей силы сжимает подлокотник дивана. – Ты напугал меня.
– Я сорвался.
– У тебя уже было такое, когда…
– Я знаю, – тверже повторяю я, – обещаю, что постараюсь измениться.
– Перестанешь пропадать?
– И не буду нарываться на неприятности. – Отличное обещание, которое я вряд ли смогу выполнить. Так держать, Мэтт! – Я даже схожу с вами завтра в церковь.
Вот это уже лучше. Отец удивленно вскидывает брови.
– Серьезно?
– Да. Послушаю проповедь, встану на путь истинный.
– Шутишь.
– Немного. – Я усмехаюсь, но затем быстро беру себя в руки. Норин и Джейсон были близки, а потом наша жизнь отняла у них это, отняла у них связь. Я не хочу потерять отца. Так трудно ощущать себя одиноким! Я и не догадывался, что так сильно нуждаюсь в своем папе. – Я больше не хочу подводить тебя, пап.
– Ты не меня подводишь, Мэтт. Ты подводишь себя.
– Я исправлюсь.
– Посмотрим. – Отец медленно поднимается с дивана, выключает телевизор и горько усмехается: – Что ж, ты дома. Я могу спокойно идти отдыхать.
– Ты волновался? – удивляюсь я, и папа кивает.
– Конечно, Мэтт. Я всегда волнуюсь, когда тебя нет рядом.
Он уходит, я слежу за ним. Он волнуется, значит, ему не все равно. Значит, он все еще мой отец. Я рад, что мы поговорили.
Приходить в церковь с разбитым лицом – плохая идея. Все пялятся на меня, словно я нацепил на голову мусорный пакет. Но мне наплевать. Главное, отец немного успокоился. Он до последнего не верил, что я пойду с ними на службу. Да я и сам не верил. Но утром невозмутимо надел джинсы, свитер, замотал шею шарфом, ведь на ней красовались синие, даже пурпурные следы от пальцев Ариадны, и спустился вниз. Долорес удивилась, но, как умная женщина, которая иногда в ней просыпается, промолчала.
В церкви воняет травами. Ладан, что ли? На самом деле этот запах ассоциируется у меня с опасностью. В последний раз я дышал им, когда выносил из подвала сумасшедших фанатиков Ари с кровоточащими ранами по всему телу.
Едва мы садимся на скамью, я замечаю Джиллианну. Она подзывает меня рукой, вид у нее недовольный и какой-то растерянный. Я не хочу подходить к ней. Но что-то мне подсказывает: если я не встану, она сама пришвартуется рядом, и тогда придется выслушивать претензии в компании с отцом и Долорес. Этого я допустить не могу.
– Там Джил, – отрезаю я, посмотрев на папу, – я подойду к ней на минуту.
Он кивает, и я поднимаюсь со скамьи. Правда, поднимаюсь с болезненным стоном.
С таким же болезненным видом я бреду к колонне, за которой стоит Джиллианна.
– Что с тобой? – взволнованно шепчет Джил и касается ледяными пальцами моего подбородка. Я отворачиваюсь. – Что случилось?
– Ничего. – Искоса гляжу на нее. – Все отлично.
– Ты еле стоишь.
– Я в курсе.
– Поэтому ты не пришел вчера? – Ее голубые глаза вспыхивают пониманием. – Мы ведь переживали, я ждала, что ты позвонишь или напишешь.
– Я не захотел, – честно признаюсь я, потому что мне уже осточертело сочинять отговорки.
– Не захотел или не смог?
– Ты слышала, что я сказал.
Девушка в недоумении вскидывает брови и выпрямляет спину. На ней белая кофта, в которой она пришла на наше первое свидание. Я смотрю на эту кофту и думаю, что эта одежда из другой жизни.
– Ты же не всерьез, – звонко восклицает Джил. – Ты ведь шутишь. Правда?
– Нет. Не шучу.
– Черт возьми, Мэтт!
– Разве тебе можно ругаться?
– Ты еще и издеваешься? – охает она, прикладывая ладонь к груди. – Что с тобой происходит? Ты ведь пришел ко мне домой, сам пришел.
– Я ошибся. Сглупил.
– Нет-нет, Мэтти, ты поступил верно, слышишь? Верно, я точно знаю.
– Я должен извиниться перед тобой. Я поступил так некрасиво, и мне жаль. Меньше всего на свете мне хотелось причинить тебе боль. Но… чего только в жизни не случается. Клянусь, я поплатился за свой плохой поступок. Поверь мне. Поплатился сполна. И ты… – Дышать становится трудно, я запинаюсь, а в глазах Джил появляются слезы. – Прошу, не плачь, пожалуйста.
– А как же твоя миссия? – шипит она, ткнув в меня пальцем. – Ты все бросишь!
– Какая миссия?
– Господь выбрал тебя!
– Бога я не видел, но видел Дьявола, Джил, видел, что он делает!
– Ты продал
