Колин помнил, как врач шептал, что нужно ампутировать ему конечность, помнил также решительный отказ своего друга. Натан не позволил сэру Уинтерсу прикоснуться к его ноге, но Колин до сих пор непостижимым образом боялся засыпать из страха, что, когда проснется, окажется без ноги.
Ногу сохранили, но постоянная боль, которая сжилась с ним, не давала забывать ему о ране.
Колин всегда считал, что чудеса предназначались для других. Но вот в один прекрасный день Алесандра вошла в его жизнь. Его принцесса действительно любит его. Сердцем он понимал, что ее любовь неподвластна никаким условностям или ограничениям. И если бы она встретила его одноногого, то полюбила бы так же сильно. Ему удалось бы вызвать ее сострадание, но не жалость. Все ее поступки указывали на самоотверженную решимость заботиться о нем.
Алесандра предназначена только для него – иногда ворчливая, непокорная, – но все равно любящая только его.
И это, решил Колин, настоящее чудо.
В конце концов Бог его не забыл.
* * *
Она хотела оставить его. Алесандра понимала, что поступает неразумно, но была в таком отчаянии, что не находила себе места. Небрежное замечание Натана о том, что они с Колином рассчитывали на наследство Сары, которое могло помочь им в делах корабельной компании, так сильно ее уязвило, что она была готова расплакаться.
Колин, решила Алесандра, отказывается от нее при любой возможности. Он не хочет, чтобы она помогала ему с бухгалтерскими книгами компании, не хочет принять ее наследства, а самое главное, не хочет и не нуждается в ее любви. Сердце его, казалось, было заковано в броню, и Алесандра уже не верила, что сможет когда-нибудь заставить Колина полюбить ее.
Алесандра понимала, что она жалка. Ей было все равно. Этим утром пришло письмо от матери-настоятельницы, и Алесандра прочла его по крайней мере десяток раз.
Ей хотелось домой. Она так истосковалась по монастырю и монахиням, что расплакалась.
Все верно, решила она. В конце концов, она была в полном одиночестве – Колин работал в своем кабинете за закрытой дверью. Он ее не услышит.
Боже правый, как бы ей хотелось не поддаваться тоске в эти дни! Кажется, она полностью потеряла способность рассуждать. Алесандра стояла у окна в сорочке и халате, глядя на улицу, и так была погружена в свои безрадостные мысли, что даже не заметила, как отворилась дверь.
– В чем дело, сердце мое? Ты себя плохо чувствуешь?
Голос Колина был полон беспокойства. Алесандра глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться, и посмотрела на мужа:
– Мне хочется домой.
Колин не ожидал этого услышать. У него был чрезвычайно растерянный вид. Но он быстро взял себя в руки. Притворив дверь, Колин подошел к жкене.
– Ты и так дома.
Алесандра хотела возразить ему, но удержалась.
– Да, конечно, – согласилась она. – Но мне бы хотелось получить твое разрешение поехать в гости в Святой крест, От монастыря рукой подать до «Каменного рая», а мне хотелось бы снова увидеть мой отчий дом.
Колин подошел к ее письменному столу.
– И какая тому причина? – спросил он, опершись о край стола в ожидании ответа.
– Сегодня я получила письмо от матери Марии и неожиданно почувствовала такую тоску по дому!
Ни один мускул не дрогнул на лице Колика.
– У меня сейчас нет времени, чтобы…
– Со мной могут поехать Реймонд и Стивен, – перебила Алесандра. – Я не хочу, чтобы ты со мной ехал. У тебя и без меня дел по горло.
Колин почувствовал, что начинает терять терпение. Мысль о том, что его жена отправится в путешествие без него, казалась ему просто дикой. Однако он не хотел отвечать прямым отказом на ее просьбу, потому что никогда прежде не видел ее такой расстроенной. Добавив к этому ее интересное положение, он совсем разволновался.
Алесандра, должно быть, не в своем уме, если намерена выудить у него разрешение. Но и об этом он умолчал.
Колин попытался прибегнуть к здравому смыслу, чтобы заставить Алесандру его понять.
– Дорогая…
– Колин, ты во мне не нуждаешься!
Это немыслимое заявление застало его врасплох.
– Черт возьми, как это не нуждаюсь? – почти заорал он.
Алесандра покачала головой и отвернулась от него.
– Я тебе никогда не была нужна, – прошептала она.
– Алесандра, сядь.
– Не хочу.
– Я хочу поговорить с тобой об этом… – Он чуть было не сказал «об этом смехотворном представлении», но вовремя остановился.
Алесандра как будто не слышала его и продолжала смотреть в окно. Колин заметил стопку листков на ее столе и неожиданно понял, что ему нужно сделать. Он быстро пролистал списки, пока не нашел тот, где сверху было написано его имя.
Алесандра не обращала на него внимания. Колин свернул листок пополам и засунул его в карман. Затем снова попросил ее сесть. На этот раз резче, настойчивее.
Алесандра все медлила. Наконец она вытерла слезы и подошла к краю постели. Потупившись, низко нагнув голову, она молча села.
– Неужели ты вдруг перестала меня любить?
Колин не мог скрыть беспокойства в голосе.
Алесандра удивленно подняла глаза на мужа:
– Нет, конечно, я не перестала тебя любить!
Он облегченно вздохнул, довольный таким ответом. Подойдя к ней, он остановился.
– Нет никакого дядюшки Альберта, верно? Вопрос, заданный в лоб, смутил ее.
– Какое отношение имеет дядя Альберт к моей просьбе поехать домой?
– Черт побери, твой дом здесь!
Алесандра снова наклонила голову.
Колин тут же пожалел о своих словах и глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться.
– Удели мне еще минутку, Алесандра, и ответь на мой вопрос.
Она долго колебалась, сказать ему правду или нет:
– Ты прав, нет никакого дядюшки Альберта.
– Я так и думал.
– Почему ты так и думал?
– От него никогда не приходило никаких писем, тем не менее я слышал, как ты говорила Кейну, что получила от него весточку. Ты его выдумала, и мне кажется, я знаю зачем.
– Я в самом деле не хочу об этом говорить. Я сегодня так устала. Теперь уже поздно, почти десять часов.
Колин не собирался оставлять ее в покое.
– Ты днем проспала четыре часа, – напомнил он.
– Я просто избавлялась от недосыпания, – объявила Алесандра.
– Дрейсон не стал бы выполнять приказы женщины относительно вложения капитала, не так ли? Поэтому ты и выдумала дядюшку Альберта, удобного отшельника, у которого совершенно случайно оказались такие же инициалы, как и у тебя.
Алесандра не собиралась спорить с ним:
– Да.
Колин снова кивнул головой, заложил руки за спину и хмуро посмотрел на нее.
– Ты прячешь свой ум, Алесандра, верно? У тебя явные способности к ведению дел с ценными бумагами, но вместо того чтобы гордиться своими мудрыми инвестициями, ты придумала мужчину, чтобы это приписывалось ему.
