— Не приставай к ней с расспросами! — возмутилась жена отца. — Ты не видишь разве, в каком состоянии Кира?
Отец чертыхнулся и вышел из комнаты. Наверное, сейчас засядет на кухне и будет думать, что же случилось со мной. Ольга Максимовна помогла мне лечь, укрыла одеялом и вышла.
Я же осталась одна. Наедине со всем, что сегодня произошло и перевернуло мою жизнь с ног на голову.
Утром я с трудом могла открыть глаза, ощущение такое, будто в них от всей души насыпали песка, а еще и горло саднило — результат многочасовых рыданий. Встать и отправиться на работу тоже не было сил, но надо отпроситься у Федора. Подняться сразу не получилось, мешало головокружение, я ворчала себе под нос, давая обещание, что больше никогда так долго рыдать не стану, это сильно сказывается на состоянии организма. Достав мобильный телефон из сумки, набрала Баринова.
— Алло, это я. — Прохрипела в трубку.
— Кира? — не узнал меня сразу Баринов. — Ты заболела, что ли?
Шеф сам мне дал подсказку в руки.
— Да, мне нужно отлежаться дома, но на больничный идти не хочу. — Не объяснять же, что причина моего нездоровья — это разбитое сердце.
— Хорошо, дам тебе неделю. Надеюсь, ты за это время придешь в себя. — Кажется, Федор стал догадываться, что причина моего недуга сугубо душевная, а не телесная. — Если что-то понадобится — звони. — Буквально приказал он.
Федор всегда был хорошим другом. И почему я не выбрала его, когда он мне сделал предложение? И самой себе сразу ответила: потому что я дура, захотелось мне романтики. Теперь вот осталась с этой романтикой и разбитым сердцем. Мило, что тут скажешь!
Выбравшись из своей спальни, скрылась в ванной. Рассматривала себя в зеркале, негодуя на свой ужасный вид. Не думала, что буду так плохо выглядеть! Надо будет отлежаться, а потом вернуться к своей обычной, одинокой жизни.
На кухне хлопотала Ольга Максимовна.
— Кирочка, завтракать будешь?
А у меня от одной только мысли о еде поднялась тошнота.
— Нет, спасибо. Я лучше выпью чаю. — Тихо ответила я, усаживаясь за стол.
Как ни странно, но теперь я чувствовала себя чужой в собственной квартире. Абсурд, не правда ли? Это мой дом, где каждый предмет подобран с любовью и я вполне счастливо, ну, или не совсем счастливо, — но жила же, до всей этой истории с Эриком. При воспоминании о соседе, мне стало холодно, я поежилась и укуталась в халат.
Ольга Максимовна разлила чай и села за стол.
— Кира, когда ты будешь готова говорить — я рядом.
— О чем вы? — изобразила непонимание, грея пальцы о кружку.
— Я же видела, что ты вернулась вчера сама не своя. — Тихо сказала жена отца. — Мне очень не хотелось бы, чтобы вы с Эриком расстались из-за какого-то пустяка.
Это меня разозлило. Черт возьми, почему люди считают, что причиной расставания может быть какая-то ерунда? Я что, похожа на неуравновешенного подростка? Если я ушла от Дементьева, значит, причина была весьма серьезной!
— Это не пустяк! — процедила сквозь зубы и добавила, чтобы Ольга Максимовна перестала идеализировать Дементьева. — Меня использовали.
Ольга Максимовна уставилась на меня во все глаза. Похоже, не поверила. И точно!
— Этого не может быть!
Ну, конечно, Дементьев производит на всех такое хорошее впечатление! Он ни словом, ни делом не может обидеть кого-либо. И только глупая Кира способна сделать это и вообще расстраивается по пустякам. Обидно.
— Мне все равно, что вы думаете по этому поводу. — Оставила чай, который и на вкус стал хуже, какой-то горький, быть может, отравленный обидой и ушла к себе.
Не хочу никого видеть!
Закутавшись в одеяло, я провалилась в сон.
Вечером раздался звонок в дверь, а я лишь сильнее укуталась и не желала вставать с кровати. Ничего не хочу.
В дверь постучали, и раздался голос отца.
— Кирюш, к тебе гости.
А я напряглась: если это Дементьев, то пусть катится подальше, я совершенно не желаю его видеть!
В комнату робко вошла Богдана и мое сердце ухнуло вниз. Девочка выглядела печальной.
— Ты ушла. — Тихо сказала она, и меня захлестнуло чувство вины.
В разборках между взрослыми всегда страдают дети. Вот и мы с Эриком обидели девочку. Что я могла ей сказать сейчас?
— Я заболела, солнышко. — Хрипло ответила, моля глазами о прощении.
Боже, что же мне делать дальше?
— Значит, ты вернешься?
У меня не было ответа на ее вопрос. Не знала, что сказать и обещать. Куда мне возвращаться и к кому? К мужчине, который ради своей цели даже не считался с моими чувствами? Я не смогу с ним находиться рядом, хотя и любила его больше жизни. Но что делать со своей обидой и обманутыми ожиданиями — я не знала. Между нами с Эриком утрачено главное — доверие. Я никогда больше не смогу довериться этому человеку, а потому какие-то отношения между нами невозможны по определению.
— Мне надо выздороветь. — Ответила уклончиво, чтобы не давать ребенку ложных надежд.
Богдана залезла на кровать и обняла меня.
— Я испугалась, что ты совсем ушла. — Призналась она.
И каждое слово шипом врезалось в меня. Черт возьми, как это больно!
— Я не хотела тебя заразить. — Погладила ее по голове.
— Можно я побуду с тобой? — жалобно спросила девочка.
— Ну, конечно. — Уложила ее рядом. — Рассказывай, как прошел твой день.
Богдана немного повеселела, отвлекаясь от грустных мыслей.
— Ты знаешь, Кира, а Данька теперь постоянно вертится рядом со мной. — Доверительно рассказывала мне девочка. — Носит мне игрушки, конфеты, читает стихи.
— И как же на это реагирует Ира? — позволила себе немного улыбнуться.
— Она злится. — Фыркнула Богдана. — Постоянно ругается с Данькой и запрещает ему со мной дружить.
— Ну а ты-то сама как на все это реагируешь? — я же помнила, как расстраивалась Богдана раньше.
— Радуюсь. — Широко улыбнулась малышка. — Данька мне давно не нужен, не стоит он моей дружбы. — Небрежно закончила она.
Я закашлялась. Богдане снова удалось удивить меня своими мыслями.
— Это ты мне помогла это понять. — Девочка прижалась ко мне. — У меня будет еще много мальчиков.
— Это точно. — Чмокнула малышку в макушку.
Как же я ее любила. Не знаю смогу ли я прожить вдали от нее. Если бы не ее отец, все было бы прекрасно. Я тяжело вздохнула.
— Вы поссорились с папой? — Богдана серьезно смотрела на меня.
— С чего ты так решила? — надо лучше контролировать себя и не вздыхать тут печально.
— Папа сильно расстроился. — Поделилась девочка новостями. — Он сейчас такой же, как раньше. Но Кира, с тобой он был очень счастлив!
