предвзято относится к новым, лучше управляемым компаниям отрасли, таким как Sumitomo.
Президент Sumitomo Metals Хьюга* Хосай* был старым специалистом в таких делах. Он постоянно служил в Sumitomo с момента окончания юридического факультета Todai* в 1931 г. и получил опыт работы в государственной бюрократии из первых рук, будучи секретарем министра финансов Огуры Масацунэ (из Sumitomo) в третьем кабинете Коноэ (1941 г.). В 1965 г. он был ведущей фигурой в Осакском отделении
18 ноября 1965 г., после первоначального несогласия Хюги*, министр МИТИ Мики, лидер фракции ЛДП, обладатель рекорда по продолжительности непрерывного избрания в Сейм и будущий премьер-министр, позвонил по телефону и, по словам Хюги*, пообещал, что если Sumitomo согласится на сокращение производства хотя бы до третьего квартала, то он положительно отнесется к инвестиционным планам Sumitomo в отношении крупного сталелитейного завода в Вакаяме (компания намеревалась добавить четвертую доменную печь и четвертую и пятую вращающиеся печи, или конвертеры). Сахаси не принимал непосредственного участия в этом споре до того, как Хюга бросил вызов МИТИ, и он, и Мики не уточняют, консультировались ли они друг с другом до звонка Мики.
Однако 19 ноября, на следующий день после звонка Мики, Сахаси также связался с Хьюгой и сообщил ему, что если Sumitomo не отступит, то он использует постановление о контроле за импортом (Yu'nyu* Boeki* Kanri Rei, распоряжение кабинета министров № 414 от 1949 г.), чтобы ограничить импорт коксующегося угля для компании ровно тем количеством, которое необходимо для производства разрешенной квоты, и ни совочком больше. Здесь Сахаси проявил наиболее авторитарную сторону МИТИ, и когда дело получило широкую огласку, пресса в целом поддержала Sumitomo как проигравшую сторону. Хюга провел пресс-конференцию в Осаке, на которой заявил, что, поскольку именно его компания тратит деньги и рискует, он не считает, что правительство должно заботиться о том, сколько компания производит. (Это, конечно, было не совсем откровенно, поскольку Sumitomo, как и любая другая компания, получала прибыль от государственного финансирования и гарантированных правительством кредитов Всемирного банка). Более того, Хьюга добавил, что МИТИ отдает предпочтение фирмам, в которых работают бывшие бюрократы МИТИ, и что ему показалось, будто заместитель министра Сахаши отменил решение министра Мики. "Кто из них министр?" - спросил он собравшихся в Осаке журналистов.
У этого знаменитого инцидента было несколько последствий. Самое главное, что эта размолвка настолько всколыхнула всю сталелитейную промышленность и деловое сообщество, а также открыла общественности процедуры, которые обычно были секретными, что старейшины бизнеса и власти решили изменить структуру самой отрасли путем слияния сталелитейных компаний Yawata и Fuji в одного явного лидера отрасли. В марте 1970 г. после длительной и зачастую ожесточенной борьбы с Комиссией по справедливой торговле появилась крупнейшая в мире сталелитейная компания New Japan Steel. К роли МИТИ в этом знаменитом слиянии мы вернемся в следующей главе.
Менее важным, но не менее показательным последствием стало принятие компанией Sumitomo Metals своего первого бюрократа-амакудари. Через три года после инцидента, в 1969 г., Хюга * пригласил уходящего в отставку заместителя министра MITI Кумагаи Ёсифуми войти в совет директоров Sumitomo Metals. Кумагаи до прихода в МИТИ недолго работал в Sumitomo и поэтому был более приемлем для компании, чем незнакомый ей бюрократ. В июне 1978 г. Хьюга перешел на должность председателя совета директоров, а Кумагаи стал президентом Sumitomo Metals. Очевидно, Хьюга понял, что его отличной в других отношениях компании не хватает одного важного качества в руководящем составе: бюрократических навыков инсайдера MITI.
Спустя всего три месяца после победы над Сумитомо сам Сахаси решил, что исчерпал свои возможности. Однако он заявил, что не пойдет ни по одному из трех путей амакудари, по которым обычно идут высокопоставленные чиновники в отставке. Он не хотел идти в частный бизнес, так как присутствие постороннего человека раздражало сотрудников с большим стажем работы и снижало их шансы на продвижение по службе. Он не хотел идти в политику, потому что разочаровался в политиках. Не хотел он и в государственную корпорацию, поскольку там ему пришлось бы подчиняться указаниям какого-нибудь заместителя министра, а это его не устраивало. Поэтому следующие шесть лет Сахаси посвятил экономическим исследованиям и написал серию статей.
В 1972 г. он наконец-то занял пост председателя Центра развития досуга - ассоциации, созданной при поддержке МИТИ для развития индустрии туризма и отдыха. Когда я встретился с ним в 1974 году, он выглядел образцом руководителя международного туристического бизнеса: расположившись в кабинете, окруженном аквариумами с тропическими рыбами, недавно вернувшись из поездки в южную часть Тихого океана, одетый в белый костюм сафари, он откровенно отвечал на мои вопросы и горячо защищал свой любимый MITI. В прессе он был известен не как "мистер МФТИ".
В январе 1981 г. специальная комиссия из видных японских и американских деятелей - "мудрецов", назначенная в мае 1979 г. премьер-министром Охира* и президентом Картером для изучения факторов, влияющих на долгосрочные экономические отношения между двумя странами, опубликовала свой доклад. Под общей темой "Рынок Японии: Открытый или закрытый?" мудрецы обсудили административные рекомендации:
Одним из наиболее сложных для понимания неяпонцами аспектов японской экономической системы является характер взаимоотношений между государством и бизнесом. Более тесные консультации между частным и государственным секторами и менее враждебные отношения, чем в США, в глазах некоторых американцев наполняют содержанием концепцию "Japan, Inc.". Этот образ создает весьма ложное и искаженное впечатление о японской экономике. Он также очень вреден для американо-японских экономических отношений, поскольку создается ложное впечатление, что Япония может по своему усмотрению манипулировать экспортом и импортом. Бизнес не безропотно подчиняется правительственным указкам, и правительство не является креатурой бизнеса. Однако большинство японцев признают существование зависимости правительства от административных указаний, обычно описывая неформальные средства, с помощью которых правительство пытается влиять на бизнес, не прибегая к законодательным или нормативным мерам, как это происходит в США.
Как мы попытались показать в этой главе, административное руководство стало характерной чертой отношений между японским правительством и бизнесом только в условиях либерализации торговли и неспособности МИТИ обеспечить новую правовую базу для своей рекомендательной деятельности. До этого роль правительства в принятии экономических решений гарантировалась его управлением валютным бюджетом. После упразднения этого бюджета государство, как и прежде, продолжало играть свою традиционную роль, но уже без прежних прямых полномочий по принуждению к соблюдению законов путем контроля за внешней торговлей отрасли или предприятия.
Роль государства в экономике, как
