— Хоть бы к утру явился, — прокомментировал Жан, с опаской оглядываясь по сторонам.
— Что, тоже подружку выглядываешь? — подколола его Арина.
— Нет у меня здесь никаких подружек, так, парочка знакомых девушек, — как-то слишком фальшиво ответил охотник. — Поехали побыстрее в корчму, там сдают комнаты внаем.
Арина про себя хмыкнула, но развивать тему не стала, а то еще решит, что ей он небезразличен. «Правильно! Гордость — это наше все!» — влезла Лиза: «Но ведь ревнуешь слегка? Ты как собака на сене. И сама не гам, и другим не дам». Девушка не стала спорить с противной квартиранткой, потому что уже убедилась, что на любой ее аргумент у Лизы имеется контраргумент. Причем, железобетонный.
Разместились они с комфортом, в отдельных «апартаментах». Жан сразу убежал искать охотников, Хотен отправился в кузницу что-то там подправить в снаряжении, а Арина со стоном упала на кровать, заявив мужчинам, что поднять ее сможет только приглашение в баню. На попытку Меча потащить ее с собой она запустила в охотника сапогом и выдала длинную фразу на незнакомом языке, после чего отвернулась к стене и заснула. Меч с нежностью посмотрел на девушку, раздумывая, не прилечь ли ему рядом, но потом запер ее на ключ, ключ спрятал себе в кошель на поясе и отправился по делам.
Проснулась Арина от нежного прикосновения к волосам и легкого запаха трав и мускуса.
— Жан, что ты делаешь?
— Бужу тебя, — он наклонился и поцеловал ее в лоб, потом в щеку, у Арины сильнее забилось сердце, и она поняла, что если следующий поцелуй не будет настолько невинен, она уступит.
— Прекрати. Я уже проснулась.
— Почему?
— Что, почему? — Арина сделала вид, что не поняла вопроса.
— Я ведь вижу, что нравлюсь тебе. Ты знаешь, что я хочу тебя безумно. Почему ты отталкиваешь меня? Девочка, завтра мы вступим на земли, из которых мало кто возвращается. Вполне может случиться так, что мы погибнем, так к чему ограничивать свои желания? Нужно жить здесь и сейчас, потому что потом жизни может не быть.
— Возможно, ты прав, мальчик. — С улыбкой ответила Арина, в душе соглашаясь с охотником, но как объяснить ему, что ей не хочется быть одной из многих, что она никогда не бросалась на шею мужчине по первому его зову, что она боится влюбиться и привязаться, потому что не знает, зачем она на этой планете, куда еще ее закинет воля неизвестной женщины из снов. А бросать семью, любимого, стабильность намного труднее, чем просто подхватить рюкзак и уйти, не оглядываясь.
— И почему это я мальчик? Я старше тебя лет на десять, — возмутился Жан.
— Мне сорок три года, — устало сообщила Арина, со стоном выбираясь из кровати. — Просто я хорошо сохранилась.
Жан, естественно, не поверил, а она не стала ничего доказывать, иначе пришлось бы сказать правду, а к этому Арина пока была не готова.
— Я, между прочим, пришел пригласить тебя в баню!
Арина завизжала и бросилась мужчине на шею.
О, баня! Что может быть милее сердцу русского человека? Именно наличие сего, несомненно, выдающегося изобретения человечества примирило попаданцев с реалиями этого мира. В Приграничье бани строили с размахом — одна для нескольких семей, с открытыми предбанниками, уютными парилками, большими моечными. И мыться в них ходили большими дружными компаниями со свежесваренным пивом, крепкими ягодными узварами и вяленой рыбой. Как дома.
Правда, когда Арина увидела, кто составит ей компанию в бане, она слегка растерялась и даже хотела отказаться, но Жан пообещал ей, что самое интимное мужчины прикроют полотенцами, при этом он едва сдерживался от хохота, глядя на смущенное лицо подруги. Ну, а когда в бане появилась веселая подружка Велко с большим ворохом льняных отрезов и кувшином пива, Арина согласилась, решив, что ей стыдиться нечего, а вот когда еще удастся помыться — неизвестно. И не пожалела об этом.
— Наподдай! Эх, хорошо-то как!
Хотен оказался великолепным банщиком. Он орудовал двумя вениками сразу, при этом успевая подливать на камни теплое пиво и растирать изнемогающее в горячем пару тело пучком каких-то ароматных трав. А потом он вывел Арину в моечную, уложил на лаву и вылил на визжащую девушку ушат ледяной воды, за что был с восторгом обласкан красивыми русскими словами, которые приличным княгиням и знать не положено. Чтобы загладить вину, Меч предложил Арине сеанс тихтского массажа. За это она тут же простила ему все, что было, и все, что будет. Из моечной ее вынес на руках Жан. Идти Арина могла, но не хотела. Хотелось просто лежать, потакая расслабленному истомой телу и ни о чем не думать. Но из парилки уже выбегали отпаренные Мечом мужчины, с гиканьем и криками обливались ледяной водой и опять скрывались за плотной пеленой пара, из которого слышалось покряхтывание и шлепки веников по голым телам.
— Ух! Эх! Еще!
— Добавь парку, Везунчик! Красота-то какая!
Посадив слегка прибалдевшую подругу в предбаннике на лавку, Жан закутал ее в большой отрез льняной ткани, всунул ей в руки ковш с холодным ягодным компотом, который местные называли узвар, и, ухватив подружку Велко за руку, поволок ее в парилку. Через некоторое время Арина с легким злорадством услышала дикий визг. Не одной ей ледяные процедуры принимать. Еще через пару минут женщина влетела в предбанник со слегка очумевшими глазами. Вслед ей высунулась довольная лохматая голова охотника по имени Ярек Бык, одного из тех, кто присоединился к ним в этой деревне.
— Ну что, девчата, не желаете повторить?
Девушки дружно замотали головами. Ярек заржал и скрылся в парилке.
А ночью Арина пришла к Жану.
Их разбудил настойчивый стук в дверь.
— Жань! Пора, скоро рассвет! — раздался зычный голос Хотена. — Ждем внизу.
Арина сразу открыла глаза и почувствовала легкий мандраж — такое забытое чувство, которое последний раз посещало ее в институте пред особо ответственным экзаменом. Вот и пришло время опасного похода. Все сомнения должны остаться здесь, в этой комнате. Жан словно почувствовал ее мысли.
— Может быть, ты останешься? Я не переживу, если с тобой что-нибудь случится. Хочешь, я договорюсь с купцами, и ты отправишься в Атурум с обозом? Это будет безопаснее, чем идти с нами.
Эти его слова решили все.
— Жан, я пойду с вами, и это не обсуждается. А если я погибну… Ну, что же, мне не впервой, а ты переживешь. Ни я первая, ни я последняя делю с тобой ложе.
— Ты не такая как другие. Я боюсь этого слова, но мне кажется, я люблю тебя.
— Так, кажется или любишь? — лукаво улыбнулась девушка, натягивая комбинезон. Сердце предательски застучало, в груди собралось облачко предвкушения. Она с затаенной радостью ждала ответа охотника. Жан еще ни разу не произносил это желанное слово. Нравишься, обожаю, восхищаюсь, но ни разу — люблю. И вот теперь, наконец-то…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
